– Я никогда не торгуюсь людьми. Может, потому что я человек деревенский, не в Минске вырос в современное время. Я видел, что такое нищета, и видел настоящую дружбу, взаимопомощь. И дрались мы – полено на плечо или оглоблю – и друг с другом. Но и потом помогали друг другу. Поэтому вот это личное из моего детства довлеет надо мной. Я всегда готов бросаться в огонь и полымя, чтобы защитить человека. Поэтому никакого торга здесь нет и быть не может. Вы из этого должны делать один вывод: если они будут у власти, они будут точно так поступать, как они говорят. Вот точно так будет, – заявил Глава государства.
Он подчеркнул, что никогда так не поступал и не собирается.
– Свидетельством тому является вот эта женщина-полячка – Борис. Казалось бы, враг для Беларуси. Попала туда. И кто ей помог? Никто ей не помогал. Никто не кинулся ее защищать и прочее. Ну, мама ее (уже, наверное, в возрасте человек) пишет мне письмо: "Я скоро умру". Скорее всего, мать –сторонница наша. Я думаю: "Ну, слушай, Борис такая-сякая. Ну ладно, будет она сидеть, ну и что? Старуха пришла, вот она просит". Я... Даже это было личное решение. Там все были против: "Ай, что..." Я говорю: "Ну и что, страну перевернет? Нет. Надо отпустить". Мать приехала, говорю: "Отдайте ее матери". По закону, все как положено. Мать приехала, забрала. До сих пор благодарна, – рассказал белорусский лидер.
– И эту Борис бедную терзают сейчас, как флаг развернуть: в Польшу, туда-сюда. "Нет, – она говорит. – Спасибо. Вы мне помогли, когда я там сидела? Никто не помог". Да, она не пролукашенковская. Может быть, где-то в душе и в сердце она это понимает. Она публично это не скажет. Но я точно знаю сегодня: она заняла такую человеческую позицию. Я не говорю уже о матери, – добавил Александр Лукашенко.
Поэтому, уверен Глава государства, нельзя быть "дубоватыми": "Вот мы встали в позу и все, и никого больше не видим".
– Ведь же были люди, которые действительно заблудшие были. Разные. Это же люди. А что касается тех, о которых вы сказали, преступниках и прочих, я не буду торговаться, даже если за этим будет какая-то выгода для страны. Потому что я знаю, что... А как я вам буду смотреть в глаза? Если я просто выпущу, потому что меня попросили. Да нет! Этого никогда не будет. Они должны за это отвечать, потому что, если будет попустительство, это повторится снова. Но там, где можно пойти на компромисс какой-то, там надо идти. Это же наше общество, – обратил внимание белорусский лидер.
Он также упомянул попытку покушения на журналиста Григория Азаренка, а также противоправные действия в отношении его матери. "Нашли этого мерзавца. Я говорю:
– Так, к Азаренку и к матери. Вот пусть на коленях ползает, если они его не простят, сгниет в тюрьме". Он взял и простил его. Я же почему сказал "не к матери", а сказал "его и мать". Думал, он не простит. Они взяли и его простили. Но я же пообещал, что если простят, значит, один подход. А так он с экрана у меня все время: "Не прощать, давить и прочее!" А сам простил. Я не упрекаю ни мать, ни его в этом плане. Это их дело. Они в глаза этому мерзавцу смотрели. Я его не видел. Правильно поступили, – считает Глава государства.
–Точно так и я действую. Если где-то можно пойти на компромисс, я иду. Если нет, и мы видим, что ну это вражина... Поэтому, если у тебя есть какая-то сегодня власть и сила, ты должен себя сдерживать, ты не должен четвертовать всех подряд, – уверен Александр Лукашенко.
Отвечая на уточняющий вопрос, много ли было обращений с просьбой о помиловании, Президент сказал:
– Да хватает. Это же постоянный процесс. И не только очумелые эти. Нет, там же разные люди находятся. Комиссия есть при Президенте, которая занимается вопросами помилования. И постоянно, как примем в гражданство, так и идут вопросы о помиловании. Это помилование. Не амнистия.
Что касается амнистии, Глава государства напомнил, что, как правило, она приурочивается к различным значимым событиям и датам.
– Кому-то сократим (срок. – Прим. ред.), кого-то выпустим. Выйдут там единицы. Кому сократим: не шесть лет – пять там, четыре, три года и так далее. Это не значит, что амнистия – это все вышли на свободу. Нет. Кому-то смягчили наказание, – пояснил Президент.
Александр Лукашенко обратил внимание, что сейчас в Беларуси в обществе "каша большая".
– Да, есть процентов 75 – это люди, которые сторонники наши и которые многое поняли. Но 25 процентов – это немало. Это два с лишним миллиона человек. А 10 процентов, около миллиона, они всегда были нашими противниками. Они просто врагами некоторые стали после этого. Вот этих мы должны видеть. С этими должны работать – прослойкой. Но и своих не терять. Тут должен быть очень тонкий подход, – сказал Президент.
– Поэтому если вы видите, что я где-то там отпустил чего-то, какие-то вожжи, еще что-то, вы не должны думать, что я тут уже торгуюсь вашими мнениями. Вы не представляете, под каким я давлением нахожусь, прежде всего с вашей стороны. Я боюсь вас подвести. Думаю, ну вы на баррикадах стоите и меня там поддерживаете, из меня там лепите какого-то идола и так далее, а я подведу вас. Вас, госслужащих настоящих, которые за страну. Вы не представляете, это самое ответственное дело, – отметил белорусский лидер.
– Вы не волнуйтесь: я все это оцениваю, в кучу складываю, делю, не делю, иду на компромисс или не иду. Но тот, кто должен сидеть, тот будет сидеть. Я все-таки информацией обладаю большей. И за деньги или просто так я судьбами людей не торгую. Я к этому не приучен. Никогда чужого не бери и не обижай человека. Справедливость, справедливость, насколько это возможно, и еще раз справедливость, – резюмировал Президент.
Фото: БЕЛТА
