Актер Владимир Воронков, "голос" медвежонка Топы, о том, каково это - быть "папой" плюшевого триумфатора национальной телевизионной премии "Телевершина-2016"

«Оскара» с собой брать?» — голосом, с детства знакомым тысячам маленьких белорусов, уточнил на том конце провода Владимир Воронков. Под «Оскаром» «папа» медвежонка Топы, культового персонажа детской «Калыханкi», подразумевает, конечно же, недавнюю «Телевершину». Триумфатор нынешней премии, «заслуженный мишка страны» (как успел окрестить Воронкова весь байнет), кажется, до сих пор не может поверить в свою победу. Даже спустя несколько дней после официальной церемонии награждения праздничная эйфория у артиста не проходит. «Дело в том, что ни я сам, ни Белтелерадиокомпания, выдвигая на конкурс плюшевую игрушку, не ожидали такого успеха», — смущенно объясняет Владимир. И любовно прижимает к груди свои, как он их называет, сокровища: заслуженную статуэтку и любимую куклу. С Топой Воронков не расстается уже 30 лет.

— Раньше в этой номинации никогда не было кукол, несуществующих персонажей, оттого сначала было страшно. Откуда нам знать, как люди реагировать будут? Но рискнули — и на меня такой шквал звонков обрушился! Когда люди увидели Топу в номинации, начали звонить, поздравлять. Говорили: «Мы на нем выросли, поэтому не можем не проголосовать». 

Конечно, я безумно рад и счастлив, что столько людей отдали нам свои голоса, сказали столько добрых и теплых слов в адрес Топы и «Калыханкi». Передача уже удостаивалась нескольких наград «Телевершины», но этот приз зрительских симпатий особенный. Для «Калыханкi» это первая персональная награда. Что символично: в этом году программе исполнилось 35 лет, а Топе — 30.

— Когда я с куклой в руках, людям, конечно, проще. Без Топы не узнают даже в Белтелерадиокомпании. Хотя после того как моя фотография в связи с голосованием появилась во всех СМИ и интернете, внимания стало больше. Коллеги, когда видели в коридорах, подходили со словами: «О, Владимир, это вы! А я за вас голосовал». Обидно ли? Нет, конечно. Человек я не тусовочный, по мероприятиям не хожу, почти все рабочее время провожу в студии под столом (смеется).

— Когда–нибудь обязательно напишу. А вообще о том, как снимается «Калыханка», уже можно отдельную передачу записывать. Мы, старожилы, любим, например, проверять новичков. Вот случай был: сидит Лена Бикренева (фея Снов) вся такая красивая, нарядная, воздушная — рассказывает что–то нашим маленьким зрителям. А мы в это время с Инной Гончар (лисичка Яна) взяли скотч и примотали фею к стулу. Лена встает — и падает. Режиссер ругается. А что с нас взять? Мы ж как дети балуемся, шалим. Маляванычу (актер Александр Жданович. — Прим. автора) шнурки любим связывать. Недавно к нам в передачу Сережа Жбанков пришел (путешественник Нестор Потехин). Третий хулиган, как мы его называем. Веселимся совсем как дети.

— Мне 58, а чувствую себя лет на 20 максимум. У Валентина Гафта есть по этому поводу хорошая эпиграмма: «И десять лет спустя, и двадцать лет спустя, и тридцать лет спустя — дитя». Ну точно про меня! Когда общаюсь с внучкой, сын всегда вздыхает: «Никакой разницы, два совершенных дитенка». Внучка Марьяна — мое сокровище, вдохновительница. Раньше часто брал ее на съемки и первым делом всегда спрашивал ее мнение: «Ну что, нравится?» Она обычно отвечала: «Ой, дед, ты как всегда хорош».

— Сейчас она уже все понимает, в сентябре Марьяне исполнится девять. Но был забавный случай. Несколько лет назад я пришел к ней на утренник в садик. Взял, естественно, с собой Топу. Вечером Марьяна возвращается домой вся в слезах: «Дед, больше не приходи». «Чего так?» — «Меня дети побили из зависти. За то, что у меня есть дедушка, который медведь Топа, а у других нет». Дети вообще всегда думают, что Топа — живое существо. Встречались мы как–то с малышами, один мальчик все стоял в сторонке. Спрашиваю: почему, мол, не фотографируешься с Топой? А он: «Дяденька, не дергай его так, ему же больно».

— Да. Нина Шоба, в то время руководитель детской редакции, когда задумала «Калыханку», сразу решила, что играть должны профессиональные кукольники. Пригласили из театра ведущих актеров: Владимира Грамовича, Валентину Пражееву. Но поскольку на них держалась не только «Калыханка», но и весь репертуар театра кукол, решили, что нужны дублеры — мало ли что случится. Позвали меня. Моей первой куклой тоже был косолапый, но не медвежонок, а уже взрослый медведь. Я записался с ним, и вдруг Нина Шоба говорит: «Актер меня полностью устраивает, а вот кукла нет». Поэтому специально для меня сделали новый персонаж — Топу. 

— Что касается меня, то я свое честолюбие на этой почве удовлетворил. 20 лет отдал кукольному делу, затем ушел в театр сатиры и юмора «Христофор». Как–то прошел кастинг на питерской студии «Панорама». Меня заметили. Так я начал сниматься, в том числе в большом серьезном кино.

Когда Валерий Тодоровский снимал «Любовника», позвонили из Питера: не мог бы я приехать на встречу с режиссером? Приехал. Сидит Тодоровский, скромный такой. Спрашивает: «Вы меня знаете?» Знаю, говорю. «А вы кто?» — продолжает он. «А я, — отвечаю — достояние республики». — «Вы знаете, достояние республики, что у вас лицо проворовавшегося бухгалтера? Но мне нравится, поэтому предлагаю вам сыграть у меня в эпизоде».

Так с его легкой руки ко мне и прикипел этот типаж «проворовавшегося бухгалтера», нечистого на руку дельца. У Василия Пичула в «Заставе Жилина» сыграл офицера НКВД. В «Следах Апостола» — главного злодея Броневицкого. Несколько дней назад закончились съемки сериала «Осторожно, химия!». И опять я в роли «проворовавшегося бухгалтера»! Как сказал режиссер: «У вас такое лицо, что не поверить невозможно».

leonovich@sb.by

Советская Белоруссия № 99 (24981). Пятница, 27 мая 2016