Сирийский узел
Цели достигнуты. Задачи выполнены. «Поэтому приказываю... начать вывод основной части нашей воинской группировки из Сирийской Арабской Республики». Эти слова Президента России Владимира Путина, сказанные на встрече с министром обороны страны Сергеем Шойгу и главой МИД Сергеем Лавровым, произвели в мире эффект разорвавшейся бомбы. Многие, даже профессиональные обозреватели, не поверили, что такое может быть. Действительно, маневр получился тонким...
Между тем еще 30 сентября 2015 года, когда Россия официально начала участвовать в конфликте в Сирии на стороне Башара Асада, Владимир Путин ясно сказал, что, цитирую, «такая поддержка будет ограничена по времени на срок проведения сирийской армией наступательных операций». И тогда же прокремлевские аналитики предрекали, что военная операция в Сирии с участием России может затянуться максимум на полгода. Так оно и случилось.
Но разумеется, не сухие военные расчеты стали причиной нынешнего крутого разворота. Причина — кардинальное изменение соотношения сил в регионе благодаря российскому военному участию. Или за решением Путина что-то иное?
Что изменилось в Сирии
Вспомним, что было полгода назад. Сирийская армия отступала, а территория, контролируемая правительством, съежилась чуть ли не до пределов дворца, в котором проживала семья Асада. Боевики захватили позиции практически у ворот Латакии — цитадели алавитов, где находилась российская военная база. На севере страны джихадисты из «Джабхат ан–Нусры» установили контроль над международным шоссе Дамаск — Хомс. Под контролем террористов оказался крупнейший и богатейший город Алеппо.
Перспектива полного распада Сирии и установления там удельных княжеств под руководством различных полевых командиров стала вполне реальной. Самое страшное, что среди них стремительно набирали силу террористические группировки «Джабхат ан–Нусра» и «Исламское государство». Именно с целью пресечения перетекания террористического потока из Сирии на другие территории, в том числе российские, в дело вступила Россия.
Вспомним, кстати, как после ввода российских войск Москве предрекали «второй Афганистан» и пугали тем, что она увязнет в «сирийских болотах» на десятилетия и потерпит полный крах.
Что имеем теперь? Действия российской авиации в Сирии способствовали укреплению правительственных сил и освобождению основных районов, где проживает население Сирии.
«Сирийская армия вполне самостоятельно решает боевые задачи. Начался мирный процесс. У нас и у американцев в списке несколько десятков группировок, которые соблюдают соглашение о прекращении огня, — рассказал военный эксперт «Газеты.ру» Виктор Мураховский. — Кроме того, сирийская армия и ее союзники, курды и иранские формирования, добились серьезных успехов, и теперь угрозы расчленения Сирии и угрозы падения официальных властей на большей части территории, где проживает 80 — 85% населения, не существует».
Что изменилось в мире
Но изменения на сирийской земле — это лишь предпосылка к изменению геополитической стратегии. Вспомним, как решали сирийскую проблему ранее. «Башар Асад должен уйти» — таков был основной внешнеполитический девиз Запада, поддержанный его сателлитами в регионе. Мнения сирийского народа никто не спрашивал. Президент США Барак Обама пригрозил Башару Асаду «красной линией», за которой последует иностранное вторжение. И только угроза полного распада Сирии, а также вероятность заполнения образовавшегося политического вакуума террористическими организациями, возможно, не позволили Обаме реализовать свою угрозу. Впрочем, на этот счет существует много версий, почему президент США не решился начать войну в Сирии. Но факт остается фактом: Америка не предприняла никаких силовых действий, зато в ситуацию активно вмешалась Россия.
Что имеем теперь в смысле геополитики? Отказ от силовой смены режима. Объединение всех национальных сил и начало нового политического процесса. Именно такой процесс идет сегодня на сирийских переговорах в Женеве. И не случайно начало этих переговоров совпало с началом вывода российских войск из Сирии. Пресс–секретарь Президента РФ Дмитрий Песков прямо сказал, что основная задача сейчас — способствовать мирному урегулированию и переговорам, которые начались в Женеве.
Оказалось, что в регионе, который еще полгода назад был погружен в полный хаос и в котором даже Америка ничего не смогла сделать, появился новый, осмысленный стратегически и подкрепленный тактически алгоритм решения. Решения, которое предложила Россия.
Что будет дальше?
Однако хор критиков и скептиков и после вывода российских войск зазвучал с новой силой. Дескать, группировки в Сирии никогда не договорятся, они и сегодня сидят в Женеве по разным комнатам, не желая контактировать друг с другом. Асад же слаб и без россиян не сможет контролировать даже свою резиденцию. А противоречия Запада и России никуда не делись, и битва за регион будет продолжена...
Ну начнем с того, что мирный процесс в Женеве является результатом договоренностей именно России и Соединенных Штатов. Похоже, что США действительно не хотят повторять более ни афганскую, ни иракскую авантюру и были даже рады, что Россия ввязалась в грязную работу «на земле», принудив противников сесть за стол переговоров.
Асад слаб? Возможно. Но сильны те силы в регионе, которым выгоден Асад. Он устраивает в первую очередь Иран. Открыто об этом не говорят, но не будем забывать, что после ухода России в Сирии остаются многочисленные иранские военные группировки. Если верить сирийским политологам, то именно они контролируют сегодня территорию Сирии вместе с проправительственными силами, которым очень помогла укрепиться российская авиация. Иран не допустит перевеса ситуации в пользу Запада и его сателлитов Саудовской Аравии и Турции. И это совпадает со стратегическими задачами России.
Что же касается стратегических задач Запада... Как я уже сказала, он отказался от силового решения сирийской проблемы. И понятно почему. Во–первых, опыт прошлых ошибок. А во–вторых, и это самое главное, Запад все–таки очень рационален в своих решениях. Дальнейшая война в регионе означает усиление потока беженцев и никаких дивидендов. Да и какой ему смысл столкнуться в регионе уже не со слабым Асадом, а с сильной в военном плане Россией? Это означает нести неоправданные экономические потери, в то время как в Азии будет укрепляться реальный геополитический соперник — Китай...
Так что сирийская игра до конца еще не сыграна, но ставки в ней сделаны все–таки на мир. И это подтверждает тонкий российский разворот.
Этот разворот — полная геополитическая антитеза знаменитому «развороту над Атлантикой», случившемуся ровно 17 лет назад, когда 24 марта 1999 года во время войны в Косово началась военная операция НАТО против Союзной Республики Югославия. Тогда летевший с официальным визитом в Вашингтон глава правительства РФ Евгений Примаков в знак протеста развернул над океаном свой самолет и вернулся в Москву. Красивый жест, далекий от реальной политики, свидетельствующий о невероятной слабости тогдашней России, которая не имела ни малейших рычагов воздействия на международную ситуацию.
Сегодня мы видим другой разворот. По–моему, он свидетельствует об усилении геополитических позиций России.
romanova@sb.by
Фото РЕЙТЕР и МО РФ.
Фото РЕЙТЕР и МО РФ.
Советская Белоруссия № 48 (24930). Среда, 16 марта 2016