Что стоит за решением о выводе российских воздушно-космических сил из Сирии

Тонкие маневры России

Сирийский узел


Цели достигнуты. Задачи выполнены. «Поэтому приказываю... начать вывод основной части нашей воинской группировки из Сирийской Арабской Республики». Эти слова Президента России Владимира Путина, сказанные на встрече с министром обороны страны Сергеем Шойгу и главой МИД Сергеем Лавровым, произвели в мире эффект разорвавшейся бомбы. Многие, даже профессиональные обозреватели, не поверили, что такое может быть.  Действительно, маневр получился тонким...



Между тем еще 30 сентября 2015 года, когда Россия официально начала участвовать в конфликте в Сирии на стороне Башара Асада, Владимир Путин ясно сказал, что, цитирую, «такая поддержка будет ограничена по времени на срок проведения сирийской армией наступательных операций». И тогда же прокремлевские аналитики предрекали, что военная операция в Сирии с участием России может затянуться максимум на полгода. Так оно и случилось.

Но разумеется, не сухие военные расчеты стали причиной нынешнего крутого разворота. Причина — кардинальное изменение соотношения сил в регионе благодаря российскому военному участию. Или за решением Путина что-то иное?

Что изменилось в Сирии


Вспомним, что было полгода назад. Сирийская армия отступала, а территория, контролируемая правительством, съежилась чуть ли не до пределов дворца, в котором проживала семья Асада. Боевики захватили позиции практически у ворот Латакии — цитадели алавитов, где находилась российская военная база. На севере страны джихадисты из «Джабхат ан–Нусры» установили контроль над международным шоссе Дамаск — Хомс. Под контролем террористов оказался крупнейший и богатейший город Алеппо.


Перспектива полного распада Сирии и установления там удельных княжеств под руководством различных полевых командиров стала вполне реальной. Самое страшное, что среди них стремительно набирали силу террористические группировки «Джабхат ан–Нусра» и «Исламское государство». Именно с целью пресечения перетекания террористического потока из Сирии на другие территории, в том числе российские, в дело вступила Россия.

Вспомним, кстати, как после ввода российских войск Москве предрекали «второй Афганистан» и пугали тем, что она увязнет в «сирийских болотах» на десятилетия и потерпит полный крах.

Что имеем теперь? Действия российской авиации в Сирии способствовали укреплению правительственных сил и освобождению основных районов, где проживает население Сирии.

«Сирийская армия вполне самостоятельно решает боевые задачи. Начался мирный процесс. У нас и у американцев в списке несколько десятков группировок, которые соблюдают соглашение о прекращении огня, — рассказал военный эксперт «Газеты.ру» Виктор Мураховский. — Кроме того, сирийская армия и ее союзники, курды и иранские формирования, добились серьезных успехов, и теперь угрозы расчленения Сирии и угрозы падения официальных властей на большей части территории, где проживает 80 — 85% населения, не существует».

Что изменилось в мире


Но изменения на сирийской земле — это лишь предпосылка к изменению геополитической стратегии. Вспомним, как решали сирийскую проблему ранее. «Башар Асад должен уйти» — таков был основной внешнеполитический девиз Запада, поддержанный его сателлитами в регионе. Мнения сирийского народа никто не спрашивал. Президент США Барак Обама пригрозил Башару Асаду «красной линией», за которой последует иностранное вторжение. И только угроза полного распада Сирии, а также вероятность заполнения образовавшегося политического вакуума террористическими организациями, возможно, не позволили Обаме реализовать свою угрозу. Впрочем, на этот счет существует много версий, почему президент США не решился начать войну в Сирии. Но факт остается фактом: Америка не предприняла никаких силовых действий, зато в ситуацию активно вмешалась Россия.



Что имеем теперь в смысле геополитики? Отказ от силовой смены режима. Объединение всех национальных сил и начало нового политического процесса. Именно такой процесс идет сегодня на сирийских переговорах в Женеве. И не случайно начало этих переговоров совпало с началом вывода российских войск из Сирии. Пресс–секретарь Президента РФ Дмитрий Песков прямо сказал, что основная задача сейчас — способствовать мирному урегулированию и переговорам, которые начались в Женеве.

Оказалось, что в регионе, который еще полгода назад был погружен в полный хаос и в котором даже Америка ничего не смогла сделать, появился новый, осмысленный стратегически и подкрепленный тактически алгоритм решения. Решения, которое предложила Россия.

Что будет дальше?


Однако хор критиков и скептиков и после вывода российских войск зазвучал с новой силой. Дескать, группировки в Сирии никогда не договорятся, они и сегодня сидят в Женеве по разным комнатам, не желая контактировать друг с другом. Асад же слаб и без россиян не сможет контролировать даже свою резиденцию. А противоречия Запада и России никуда не делись, и битва за регион будет продолжена...


Ну начнем с того, что мирный процесс в Женеве является результатом договоренностей именно России и Соединенных Штатов. Похоже, что США действительно не хотят повторять более ни афганскую, ни иракскую авантюру и были даже рады, что Россия ввязалась в грязную работу «на земле», принудив противников сесть за стол переговоров.

Асад слаб? Возможно. Но сильны те силы в регионе, которым выгоден Асад. Он устраивает в первую очередь Иран. Открыто об этом не говорят, но не будем забывать, что после ухода России в Сирии остаются многочисленные иранские военные группировки. Если верить сирийским политологам, то именно они контролируют сегодня территорию Сирии вместе с проправительственными силами, которым очень помогла укрепиться российская авиация. Иран не допустит перевеса ситуации в пользу Запада и его сателлитов Саудовской Аравии и Турции. И это совпадает со стратегическими задачами России.

Что же касается стратегических задач Запада... Как я уже сказала, он отказался от силового решения сирийской проблемы. И понятно почему. Во–первых, опыт прошлых ошибок. А во–вторых, и это самое главное, Запад все–таки очень рационален в своих решениях. Дальнейшая война в регионе означает усиление потока беженцев и никаких дивидендов. Да и какой ему смысл столкнуться в регионе уже не со слабым Асадом, а с сильной в военном плане Россией? Это означает нести неоправданные экономические потери, в то время как в Азии будет укрепляться реальный геополитический соперник — Китай...

Так что сирийская игра до конца еще не сыграна, но ставки в ней сделаны все–таки на мир. И это подтверждает тонкий российский разворот.

Этот разворот — полная геополитическая антитеза знаменитому «развороту над Атлантикой», случившемуся ровно 17 лет назад, когда 24 марта 1999 года во время войны в Косово началась военная операция НАТО против Союзной Республики Югославия. Тогда летевший с официальным визитом в Вашингтон глава правительства РФ Евгений Примаков в знак протеста развернул над океаном свой самолет и вернулся в Москву. Красивый жест, далекий от реальной политики, свидетельствующий о невероятной слабости тогдашней России, которая не имела ни малейших рычагов воздействия на международную ситуацию.

Сегодня мы видим другой разворот. По–моему, он свидетельствует об усилении геополитических позиций России.

romanova@sb.by

Фото РЕЙТЕР и МО РФ.

Советская Белоруссия № 48 (24930). Среда, 16 марта 2016
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter