Сейчас у нас уровень запасов готовой продукции самый низкий за последние годы. Финансовые результаты работы основных предприятий положительные. Заработная плата растет. Все социальные обязательства выполняются государством вовремя.
Но это вовсе не означает, что проблем нет. Возьмем, например, импортозамещение. Этой теме много внимания уделяет Президент. Недавно обсуждалось импортозамещение в сфере микроэлектроники, а вчера в Бобруйске — в промышленности в целом. Да и задача Главой государства поставлена конкретная и жесткая: надо ускоряться в собственном развитии, минимизировать закупки за рубежом или делать их в дружественных странах.
На что следует обратить внимание в первую очередь? Возьмем сельхозмашиностроение. Здесь уже давно применяются системы точного земледелия, в том числе автоматического вождения техники. Но для этого используется микроэлектроника западных стран. Надо думать, чем все это заменить.
Здесь надо учесть некоторые нюансы и чужой опыт. Например, в 2018 году обострилось торговое противостояние США и Китая, многие страны переоценили геополитические риски. Микроэлектроника, сильно зависимая от Тайваня, стала одной из ключевых тем деглобализации. Правительство США выделило 52 миллиарда долларов на развитие собственного микроэлектронного производства и размещение на своей территории заводов TSMC и Samsung. Евросоюз также выделил сравнимую сумму на создание передового производства в Европе — им займется Intel в немецком Магдебурге. Меньшие, но значительные для своих экономик суммы выделили Япония и некоторые другие страны. При этом имеется в виду не полная локализация всего производственного цикла, а только перенос акцентов в географическом распределении финальных стадий производства. Не идет речь ни о новых разработках производственного оборудования, ни о принципиальном изменении географии цепочки поставок и промкооперации: современная микроэлектроника все еще остается очень глобализованной отраслью. При таком раскладе суммы инвестиций кратно увеличатся при существенном росте времени на такую релокацию.
Единственное исключение — Китай, который уже много лет работает над программой практически полного импортозамещения микроэлектроники, включая все необходимое для этого машиностроение. Успехи и неудачи китайского подхода демонстрируют сложность задачи импортозамещения даже для самой большой экономики мира. Тем не менее для белорусских и российских компаний в среднесрочной перспективе возможно сотрудничество с КНР в этой сфере одновременно с расширением своего микроэлектронного производства.
И еще. В условиях беспрецедентного санкционного давления коллективного Запада кратно возрастает роль государства в определении путей развития экономики. В качестве классического примера можно часто услышать истории ряда государств Юго-Восточной Азии. 30 лет «регулируемого» развития Сингапура привели к феноменальному результату: страна сделала огромный шаг из третьего мира в «первый». В 1960-е
Малайзию считали экономически бесперспективной, в 1970-е по инициативе властей там стартовала программа «Новая экономическая политика», а во второй половине 1990-х она уже вошла в тройку лидеров глобальной конкурентоспособности. Сегодня опыт КНР говорит не только о достигнутых впечатляющих результатах, но и о не менее впечатляющих амбициях.
История современной Беларуси свидетельствует о похожих подходах к месту и роли государства. Но текущая ситуация требует не просто следовать этим подходам, а сделать их более концентрированными. Основная задача — определение будущих точек роста в экономике, в частности промышленности. Чем, собственно, мы сейчас активно занимаемся.
Георгий ГРИЦ, ректор ГУО «Институт повышения квалификации и переподготовки руководителей и специалистов промышленности «Кадры индустрии».
