Начав подрабатывать курьером, один из сильнейших прыгунов страны вновь вернулся на лидерские позиции в секторе. — То взлет, то падение: тебя самого на таких волнах не укачивает?
— Зимой был действительно близок к тому, чтобы закончить со спортом. Лето ведь вновь получилось не очень, осенью начал тренироваться, но после двух неплохих тренировок опять уперся в стену. Сам не понимал, почему прыжки разваливаются. Ничего не болит, чувствую себя хорошо, но при этом «не прыгается». Словно впервые в жизни вышел в сектор. Меня это очень сильно придавливало. Провел зимой четыре старта, один — два метра ровно, три — 2,15. Никакого прогресса. Решил дотренироваться до весны, выступить разок в мае, и если ничего не изменится, то и говорить дальше не о чем.
— Представлял себе, что будет дальше?
— Не очень. Когда всю жизнь прыгаешь, то обычно знаешь, что за спадом всегда должен быть подъем. А у меня его не было. Долго. Личный рекорд держался с 2014 года, потом то травмы, то не складывалось что-то. Весной у всех начались сборы, а меня жизнь так прижала, что пришлось искать работу. На ставке я не стою — сняли. Зарплаты, соответственно, нет. В итоге работал вечерним курьером. И до сих пор работаю. В основном в ночную смену: до полуночи, до часу ночи… Вожу суши. Устроился в феврале, поначалу было очень сложно.
— То есть ты приходил утром на тренировку, потом отдыхал, вечером еще одна тренировка, а потом до часу ночи — суши?
— Почти так: чаще всего днем тоже суши развозил. Да и суши работали до часу, я на заказах был до двух и где-то к трем приезжал домой. А на тренировку самое позднее нужно было вставать в 10 утра. Понятно, что даже не для спортсмена поспать 7 часов — это мало. Из-за этого у меня было еще больше психов. Я и так не прыгаю, еще и работа эта, не высыпаюсь. А хочется выступить хорошо. Чувствовал, что могу прыгать высоко. А здесь еще и все ребята, с которыми тренировался, уехали на сборы. Я два месяца тренировался один. С ними-то ехать отказался: работа, суши надо возить. Там-то мало того что не платят, так еще и за свои жить надо, а здесь — реальная возможность заработать.
— Как ты выдержал все это?
— Поставил себе цель. Решил, что надо. И месяц за месяцем работал. Причем без каких-то значительных прибавок. Болели ноги, все тело, даже голова. А потом, как по щелчку, все изменилось. Подошло время, когда нужно было с основной работы переходить к прыжкам. Пришел на тренировку и, считай, с ходу, в кроссовках, прыгнул 2,10. Потом сразу — 2,13. Подумал: как так? Я в кроссовках 2,13 беру, а в шипах — всего на два сантиметра больше? Тогда понял, что все реально, начал понемногу приходить в себя. В итоге на третьей тренировке взял уже 2,24, и это был лучший мой результат за последние лет шесть. Упускать такой момент было нельзя. К тому же с этой работой я достаточно серьезно сбросил вес: килограммов пять ушло.
— Тем не менее перед чемпионатом Беларуси у тебя возникла непростая дилемма. На одной чаше весов — работа. Нелегкая, но стабильная и приносит деньги. На другой — спортивная карьера и два сантиметра до олимпийского норматива.
К новому личному рекорду Андрей Чурило шел почти семь лет.— Решил для себя: раз работа помогла мне встряхнуться и найти мотивацию, значит, и бросать ее не стоит. Поэтому и тренеру сразу сказал: работать не перестану, даже если вернут на ставку. Попросту не хочу расслаблять себя. Да, я не особенно-то тренируюсь. Процентов на 20—30 от того объема, который мог бы делать, не езди я по ночам с суши по городу. Но при этом изначально ведь не ставил перед собой олимпийских задач. Несколько месяцев назад хотел вообще все бросить. Так что сразу решил, что, как бы ни сложился отбор, даже если этих двух сантиметров в итоге и не хватит, расстраиваться и заниматься самоедством не буду.
— С твоими нынешними результатами — в районе 2,31 — можно ставить для себя вполне серьезные спортивные цели на следующий сезон. У тебя есть стратегия?
— Пока — нет. Меня все устраивает. Более того: я не уверен, что, бросив работу и сконцентрировавшись только на тренировках, я не вернусь к прежним результатам. Я ведь, по сути, раньше ничего не делал, кроме того, что тренировался и лежал на диване. И, если вспомнить, свои лучшие результаты я показал в то время, когда учился в университете, сдавал сессию, был на грани отчисления и мысленно собирался уходить в армию. Вполне возможно, мне не хватало именно такого стресса, нервотрепки. Я, кстати, тогда даже не понял, как это все закончилось. Помню, зимой в 2016-м перед Олимпиадой в Рио-де-Жанейро я взял 2,30, выполнил норматив и пропал. Дошло до того, что в мае, июне я не мог взять даже 1,80 и даже не представлял, как так вышло. Кое-как меня восстановили, на Олимпиаде я взял 2,22, но это были совсем не те цифры, с которыми можно было бы на что-то претендовать. К тому же устал психологически: от прыжков просто воротило.
— Интересная история: лет семь назад в Беларуси была просто фантастическая компания высотников. Ты, Максим Недосеков, Павел Селиверстов, Дмитрий Набоков, Андрей Скобейко. Были и борьба, и очень высокие результаты. А потом вот так же в одночасье все закончилось: ты и Павел Селиверстов куда-то пропали, Дмитрий Набоков получил обиднейшую дисквалификацию, и в итоге Недосеков остался в секторе, считай, один. А теперь, буквально накануне Игр, все так же вдруг вернулись и при этом очень мотивированные.
— Мне парни и сейчас говорят, что я тогда задал темп, за которым все тянулись. Мы ведь все дружим, никто ничего не скрывает. Но потом у всех начались какие-то проблемы, травмы. В итоге уже несколько сезонов у нас не получалось всем собраться в секторе в оптимальной форме. Хотя при этом, сколько ни обсуждали и в бане, и на тренировках, все очень бы хотели опять устроить такое вот сражение. Нас самих заводит перспектива такой конкуренции. Сражение вполне могло сложиться на нынешнем чемпионате Беларуси. Дима уже прыгал 2,27, у меня 2,31, Максим Недосеков сейчас настраивается на Олимпиаду, такую возможность он точно не хотел упустить. Похоже, в сектор вновь вернулся прежний накал борьбы.
— Хотелось бы, чтобы надолго.
— Сложно сказать: мы ведь не молодеем. Я-то и вовсе самый старший из этой компании, но на пенсию, как видите, не ушел. Да и парням еще прыгать и прыгать. Так что пока я не строю для себя никаких глобальных стратегий. Просто тренируюсь и прыгаю. Да, никто не собирается всю жизнь развозить суши. Так что я не загадываю далеко. Будет новый поворот в жизни — буду к нему адаптироваться.
Александр ДОРОХОВ
