Выгодно ли шить изделия и игрушки для маленьких детей?

Многие молодые мамы увлекаются творчеством или рукоделием. Правда, с окончанием декретного отпуска заканчивается и хендмейд. Но не у минчанки Марины Бегунковой. Шитье вещей для новорожденных и детей постарше, игрушек она превратила в свое дело. Практически сразу решила играть по-взрослому — оформилась ремесленником, позже запустила социальный проект в помощь недоношенным малышам, обдумывает новые идеи. Мини-бизнес ласково называет еще одним ребенком. Муж и маленькая дочка не против такого пополнения.

Хобби стало ремеслом

Сама Марина признается: не думала, что когда-нибудь возьмет в руки иголку.

— Моя мама – профессиональная швея. Так что все детство проходило среди ниток, машинок, тканей. Я это очень не любила. Но когда пошла работать по профессии (я фотокорреспондент в республиканском издании), захотелось какой-то отдушины. Купила машинку. Долгое время она стояла без дела. Пыталась как-то сделать лоскутный плед, он не получался и пролежал в шкафу полтора года. За это время успела сходить в декрет, дочке исполнилось полгода, стало больше свободного времени – вспомнила про плед. Неожиданно дошила на одном дыхании и выставила фото в соцсети. К моему удивлению, получила очень много положительных отзывов. Сначала друзья просили им сшить что-нибудь интересное. Потом появились клиенты со стороны. Взвесила все за и против и оформилась ремесленником. Да, я потеряла половину детского пособия. Некоторые мамы делают ремесленниками своих родственников. Но я решила иначе: как это – участвовать в выставках не под своим именем? Да и тогда зрела идея социального проекта.

Родилась она не на пустом месте: ребенок клиентов, которые трепетно продумывали с Мариной приданое, родился недоношенным. Кроху не удалось спасти. На волне эмоционального потрясения героиня думала завязать с рукоделием. Но сложилось иначе: на глаза попался конкурс Social Weekend.

— В реанимационных отделениях наших роддомов не хватает чехлов на кувезы. Их накрывают пеленками или одеялами. Но первые пропускают свет, вторые перегревают малышей. Когда доктору надо посмотреть на датчики или на ребенка, его приходится «раздевать», и малыш чувствует себя незащищенным. Да и рождаются такие детки с недоразвитой сетчаткой – яркий свет им вреден. В специальных же чехлах есть лепестки, которые можно приподнять, чтобы заглянуть в кувез. Но стоят такие изделия по тысяче долларов. Когда подавала заявку, понимала: даже если не пройду, все равно сделаю. Заявку одобрили, вышли в финалисты, получили финансирование, притом что половину суммы собрали неравнодушные люди. Подключились другие швеи. РНПЦ «Мать и дитя» на сутки дал отшитый чехол нужного плана, мы с мамой разложили его, сделали выкройки. В итоге отшили 65 чехлов при плане 60. Они ушли в 10 реанимаций. Это капля в море: в стране 200 роддомов и чуть меньше отделений для выхаживания деток. Но и это благо. У моих чехлов есть минус: они хлопковые, изнашиваются через 2—3 года. Но стоят 35 рублей. Приятно, что после благотворительные организации запустили проект с коконами-гнездами для недоношенных детей.

Пока же Марина сосредоточена на запуске льняной коллекции для детей. Для своей дочки Ани пошьет одеяло и постельное белье. Все изделия, прежде чем перейти в серийное производство, тестируются на собственном чаде, шутит мама.

Цветы против мятного

Что в топе спроса? Одеяла-конверты на выписку за 70 рублей, косынки и повязки по 5 и 6 рублей соответственно, именные игрушки-совы по 35. Больше всего заказов перед Новым годом и 8 Марта. Во втором случае добавляются еще сшитые тюльпаны. Большой прибыли, разводит руками Марина, нет: много средств она тратит на материалы. В ее арсенале три машинки: швейная, для вышивки и оверлочная. Для вышивки, например, стоила в свое время около 3,5 тысячи долларов в эквиваленте. По возможности собеседница закупает сразу 500—600 метров ткани. Это обходится в 600—2000 рублей. Раньше их везли из заграничных семейных поездок и муж из командировок. Доходило до того, что за нашими хлопковыми тканями с интересными принтами приходилось ездить в Россию. Благо сейчас в стране появляется все больше магазинов с интересными материалами. Марина поясняет: любит, когда под рукой большой выбор. Вспоминает, что одно время у наших мам был популярен цвет мяты. Сейчас – молочный, все оттенки розового, цветы. Поглядывает собеседница на американскую моду: что популярно там, придет к нам через два года.

— Много заказываю в России. Поэтому, например, плюш беру из расчета на полгода работы. Отдаю около 1200 рублей. Рулон наполнителя в 60 метров для одеял стоит 200 рублей. Специальные ножницы – рублей 40, а нужно две-три пары. Линейки для пэчворка – 20—60 рублей. Некоторые не заморачиваются и для упаковки используют пакеты из магазинов. Я заказываю крафт-пакеты. Тысяча обойдется в 120 рублей. Бирки, инструкцию по уходу, визитку обязательно кладу. Не забыть еще об открытках на праздники постоянным клиентам. В этот Новый год потратила 40 рублей… Ремесленный сбор по сравнению с этим мелочь – базовая в год. Работаю я сейчас дома, в отдельной комнате – бежит электроэнергия. Раньше снимала студию – отдавала 300 евро в месяц. Из плюсов – близость к дому и то, что можно было побыть одной. Сейчас приходится выкраивать время, чтобы сесть за шитье. Я работаю на полставки, потом занимаюсь с ребенком, хлопочу по дому, на вторую работу остаются только вечер и ночь. Поэтому много заказов не беру, прошу, чтобы их делали за две недели до срока. По этой же причине не устраиваю и рекламные акции в инстаграм, где у меня 6 тысяч подписчиков. Раз в три месяца участвую в какой-нибудь выставке ремесленников – это стоит 80—100 рублей. Раз в месяц арендую фотостудию за 20—40 рублей в час и снимаю в красивом интерьере свои работы. Затрат много. Иногда все сойдется – в кошельке пусто.

Об огромных доходах говорить не приходится. В карман мастера уходит в лучшем случае 30 процентов от стоимости изделия. Чаще всего 10—15 процентов.

Поднимать цены не позволяют низкий платежный спрос из регионов и конкуренция со стороны новичков. Многие мамочки в декрете начинают вдруг шить или вязать. Понятное дело, демпингуют. Клиенты идут к ним за красивым, уникальным товаром с душой, а потом приходят к мастерам с именем с просьбой перешить покупку.

— Свое дело – это большой труд и риск. В нем тоже бывает выгорание. Надо не сидеть на месте – придумывать что-то новое. И тогда снова затягивает, понимаешь, что ты не просто Марина, а носитель бренда, что твои работы ждут.

druk@sb.by

Фото из личного архива героини.