Дрессировщица Карина Багдасарова не советует девушкам соваться в клеткуЕще в 16–летнем возрасте, с первых шагов в своей журналистской карьере, я установила одну прекрасную истину: настоящему артисту реклама не нужна. Вот наши певцы и певицы наперебой требуют разместить пять анонсов их концерта в газете. И размещаем. И рекламируем. А все тщетно: залы полупустые, анонсы явно не прибавляют популярности. В воскресенье в Минском цирке закончились гастроли заслуженных артистов России: укротители тигров, родные брат и сестра Артур и Карина Багдасаровы, безо всякой жесткой рекламы и пиар–нажимов две недели подряд собирали аншлаги в столице. В конце декабря достать билеты на их январские представления было невозможно.
Мы встретились с Кариной вечером в воскресенье. Дрессировщица делилась своими впечатлениями от белорусских гастролей, признавалась в безграничной любви к Минску и предостерегала от учения Дарвина. «Человек — это никакой не царь природы, а самое беспомощное существо на свете», — говорила укротительница.
— Я была у вас на представлении 7 января, по–моему, тигры не очень слушались.
— Ой, да, ужасная была работа, воистину говорят правду люди, что в Рождество нельзя ничего делать. 7 января у наших тигров случился вдруг праздник непослушания, причем у всех разом, такого давно не было. Они перестали выполнять трюки, начали задираться между собой, не слушали команды, просто ух!..
— Возможно, устали ваши тигры?
— Во–первых, устали: каждый день по три представления. Хотя мы с мамой недавно вспоминали: в советские времена мы и сто «елочных» представлений давали — это пять спектаклей в день, представляете?.. Во–вторых, мы без репетиций на гастролях работаем — просто нет на них времени. Возможно, и мы с Артуром где–то ошиблись, стали «включать» заслуженных артистов — работать больше на публику. А с тиграми такой номер не проходит, они, как дети в школе, знаете, когда учитель от них к доске отворачивается, сразу кто–то на задней парте пытается ударить однокашника портфелем по голове. Так и тигры — всегда тонко чувствуют внимание дрессировщика, как только оно чуть ослабло, все может очень плохо закончиться. У меня часто родные и знакомые спрашивают: «Как прошло представление?» Я отвечаю: «Все живы. Значит, хорошо прошло».
— И как вы своих тигрят приводили в чувство после Рождества?
— Ну как? Устроили им поздно вечером, сразу после представления, дополнительную репетицию. По нескольку раз прошли те трюки, которые они отказывались выполнять, и тигры сразу вспомнили, что они все–таки дрессированные животные.
— Чего больше всего не любят тигры?
— Они просто не выносят общества друг друга. Если львы — это прайдовые животные, живут семьями, у тигров все наоборот: мальчики живут отдельно, девочки — отдельно. Вообще, тигры — это одиночки по жизни, как сейчас модно говорить — «синглы». Встретятся две особи, спарятся и сразу расходятся. Больше полугода ни одна тигрица не возится со своим потомством, чуть выкормила — и до свидания. Представьте, в тайге каждый тигр живет на территории 40 квадратных километров, а у нас на все восемь человек, ой, простите, особей — только 13 квадратных метров. Вот они и пытаются отвоевать территорию друг у друга, метят ее.
— Полтора года назад вашего брата Артура во время представления в Москве порвал тигр Цезарь — шокирующая и громкая была история. Артур, как мы видели, полностью восстановился, сто рваных ран залечены, а что с Цезарем? Вы его в зоопарк отдали?
— Нет, не смогли с ним расстаться, Артур все–таки выкармливал его с двухмесячного возраста, Цезарь был и остается его любимым тигром. Он живет в тигрятнике, мы выводим его на репетиции, но считаем, что в манеж во время представлений ему выходить пока опасно. Цезарь до сих пор нервничает, когда Артур репетирует с ним тот самый трюк «Пирамида», который стал роковым для них обоих. Но будем присматриваться друг к другу: если тигр не сможет внутренне успокоиться, конечно, придется с ним расстаться. Сейчас у нас работающих 8 тигров плюс один «пенсионер», двое маленьких тигрят и знаменитый Цезарь.
— Есть такое расхожее мнение, что братья Запашные стали больше времени проводить на тусовках, чем в манеже, вы с этим согласны?
— Я не люблю на эту тему разговаривать. Мы прекрасно дружим с Запашными, переписываемся, перезваниваемся. У них своя династия, у нас своя.
— Я видела их работу и считаю: Багдасаровы как–то более рискованно работают.
— Многие замечают: то, как мы работаем с братом, — так не работает никто. Просто мы стараемся на нерве держать зрителя от начала и до конца шоу. Даем понять, что мы действительно укротители тигров: у нас звери не спят на представлении, они не расслабленны, пребывают постоянно в тонусе, у них полный набор зубов, сумасшедшие когти и высокий темп работы.
— На Западе цирковые артисты все чаще отказываются от работы с хищниками — опасно...
— А шахтером работать не опасно? А космонавтом? Очень много рисковых профессий. Правда, нас, дрессировщиков, меньше, чем космонавтов, — действительно наша профессия очень редкая.
— Да и женщин среди дрессировщиков почти нет. Вы, наверное, одна такая рисковая остались, после Маргариты Назаровой.
— Ну по миру, может, нас человек десять и наберется. И я вам честно скажу, меня эта мысль согревает. Вот иду я однажды по городу Иваново во время очередных гастролей, на дворе осень, на душе тоскливо, думаю, может, захандрить и послать все к чертям? Очень депрессивное состояние было. Думаю: «Где ж взять силы, чтоб взбодриться?» И вдруг вспомнила, что я же одна такая в Иваново — укротительница, да и в соседней Костроме, да и в Ярославле, да и в Москве... И вдруг крылышки так — р–раз — и выросли, и я полетела.
— В Минске не хандрили? Погода была совсем не январская, почти осенняя...
— Что вы? Нет, конечно. У нас в Москве все цирковые артисты мечтают о гастролях в Минске — это не комплимент, это чистая правда. Все, кто от вас возвращается, — все мечтают вернуться в Минск снова. Мы с Артуром не исключение, давно мечтали побывать у вас, да все не срасталось: то график был неудобный, потом Артур восстанавливался после операций... В Минском цирке все, начиная от директора Татьяны Бондарчук и заканчивая униформистом, — все поголовно относятся к артисту с огромным уважением. Здесь я почувствовала себя любимой и долгожданной, будто меня сто лет ждали...
— Кстати, что вы порекомендуете будущим дрессировщицам, какой характер они должны в себе культивировать?
— Ох, я бы ни одной женщине не посоветовала стать дрессировщиком. Почему я вошла в клетку? У меня не было другого выбора. Мой папа (дрессировщик, народный артист России Михаил Багдасаров. — «СБ»), когда я только родилась, сказал: «Карина станет второй Маргаритой Назаровой!» И несмотря на то, что я очень неплохо танцевала и любила хореографию, мне все–таки пришлось продолжить династию. Я в профессии почти двадцать лет и все равно считаю: девочкам, если они любят животных, лучше идти учиться на ветеринаров. Вы знаете, даже в Москве нет профессионалов, которые могли бы грамотно лечить тигров. Доктор, которому мы доверяем, живет в Кирове. Так что квалифицированный врач тигров — это такая же редкая профессия в Москве, как и укротитель. Мой характер дрессировщицы — все постоянно держать под контролем, — я вам честно скажу, только мешает в личной жизни...
