Стильное, уже почти полностью зашитое в стекло здание с кольцевой дороги видели многие. И многие знают, что здесь будет первый минский аквапарк. С ходом его строительства накануне ознакомился Президент. А заодно речь пошла и о том, как возводятся в Минске другие спортивно–оздоровительные объекты.
Да, с кольцевой видно, что здание аквапарка будет немаленьким. Но все же реальный масштаб можно прочувствовать лишь изнутри. Даже макеты, изготовленные еще до начала строительства, непрофессионалу полной картины не передавали. Да, 13 водных аттракционов, из которых 11 горок разной степени экстремальности, — звучит заманчиво. Плюс детские зоны, бассейны, джакузи, открытые участки. Но каким это все будет, как говорится, в натуре? Зайдя в здание, я сразу осознал, что после открытия с семейством обязательно буду в числе первых посетителей этого заведения. Высота, крутизна, протяженность будущих горок, которые уже начали монтировать, не уступают приморским открытым аквапаркам, в которых доводилось бывать. А это развлечение и мне, и моим детям, признаюсь, очень по душе. Так что денег жалеть не стану. Впрочем, люди, ответственные за проект, уже сегодня обещают, что цены будут вполне доступные.
Александр Лукашенко поинтересовался сроками сдачи объекта. Председатель Мингорисполкома Николай Ладутько заверил, что уже к новому году парк будет запущен в тестовом режиме. Сложнейшее оборудование потребует некоторого времени на отладку. А к маю будущего года аквапарк будет открыт для всех желающих. Хорошая новость.
Интересовался Президент и ходом строительства других объектов. Для меня было новостью, что будет у нас и еще один аквапарк. Хоть и, конечно, поменьше. Я знал, что во Дворце водного спорта строится сооружение для тренировки фристайлистов: крытый бассейн с трамплинами. Но оказалось, что решено более оптимально использовать площади объекта. Для этого там установят несколько водных горок. В общем, соединили приятное с полезным.
К финалу идет строительство культурно–развлекательного комплекса в Чижовке. В нем будет две ледовые арены. Одна основная — на 8 тысяч зрителей, вторая — тренировочная. Плюс масса объектов сопутствующего сервиса. Президент спросил о сроках ввода. Николай Ладутько заверил:
— К 7 ноября мы рассчитываем пригласить Вас на торжественное открытие.
А вот за реконструкцию минского стадиона «Динамо» Александр Лукашенко городские власти серьезно критиковал. Сначала долго не могли определиться с проектом, затем несколько раз переносили сроки начала работ, потом затянули с демонтажем трибуны–козырька, а сейчас снова заходит речь о продлении срока начала строительства. Александр Лукашенко категоричен:
— Строить будем немедленно. По вашим расчетам, я так понимаю, мы начнем строить только через год? Надо оперативно организовать подготовку проекта и начинать строить.
Президент прошел по строящемуся аквапарку. Интересовался назначением различных сооружений и зон. Было видно, что в целом замыслом он удовлетворен. Главное, чтобы он был исполнен качественно. А к этому уже сегодня есть вопросы. Александр Лукашенко указал на неаккуратность отделки фасадов. Где–то уже помят сайдинг, где–то треснули декоративные панели. Получается, что в большом замахнулись на грандиозное сооружение, а в малом строители аккуратными быть еще не научились. А ведь именно из таких мелочей, с внешнего облика, и складывается образ будущего комплекса. Разумеется, Президент потребовал все недостатки исправить, жестко контролировать, чтобы их не было впредь.
Пред тем как покинуть стройку, Президент пообщался с журналистами. Он коснулся следующих тем.
О строительной отрасли
В том, что мы оздоровим строительную отрасль, — нет никаких сомнений. А что касается проблемы коррумпированности некоторых чиновников... Их немало. Должен сказать, что в мире нет такого опыта, чтобы полностью уберечь ту или иную отрасль от коррупции. Но как бы тут ни кичились некоторые, кто нас критикует в России, на Западе, в Америке, им далеко до того уровня борьбы с коррупцией, который существует в Беларуси...
Это очень серьезный процесс, и я постоянно, назначая людей, предупреждаю об этом. Некоторые не понимают. Не понимают, значит, будет определенная ответственность. Но вопрос не в том, чтобы посадить. Вопрос в оздоровлении всей системы.
Строительная отрасль у нас не просто хронически больна. Поэтому как бы кто–то хотел или нет, мы ее приведем в чувство и оздоровим. Она будет работать в интересах народа. Но терпеть сплошные жалобы от людей я как Президент не намерен. Это мои люди. Мои избиратели. Я обязан реагировать на общественное мнение.
Люди не просят у строителей неизвестно что. А лишь сдать качественный объект в срок и за ту цену, о которой договорились. Вот мы и требуем это. Думаю, очень многие уже поняли, что шутить мы ни с кем не намерены. Сегодня председатель комитета докладывал, что возбуждено уже около восьми десятков уголовных дел только в этой сфере. И мы пройдемся тут гусеницами самого тяжелого танка, начиная от чиновников УКСов, через проектировщиков и строителей. Но мы выровняем это место так, что народ к нам претензий иметь не будет. И это только начало.
Все процессы, которые сегодня вызывают озабоченность людей, будут основательно проанализированы и наведен идеальный порядок. Я хочу, чтобы в очередной раз ответственные люди это услышали. Особенно частные структуры. Они должны понимать, что заработали отрицательный имидж. И мы все больше будем отказываться от частных застройщиков, концентрироваться на крупных государственных строительных компаниях. Частник получит подряд только тогда, когда он докажет свою компетентность.
Об африканской чуме свиней
Эта беда пришла к нам со стороны. Я не хочу здесь никого обвинять, но откуда бы она ни пришла, это говорит о том, что мир очень взаимоувязан и нам придется с этим бороться.
Я не вижу здесь никакой катастрофы, как это раскручивается. Вирус погибает при температуре 60 градусов. Поэтому достаточно термической обработки, чтобы вирус погиб. Даже Запад признал, что у белорусов нужно учиться, как бороться с этой заразой. Эффективность соответствующая.
Очаги заболевания определены. Мы сейчас работаем с населением, чтобы локализовать эти очаги, чтобы они не имели распространения. На комплексах мы порядок наведем, это проще. Но и население держит немалое поголовье. Я уже попросил, чтобы обратились к людям, раз такое случилось, отправить на убой домашних свиней. Или мы заберем, государство заплатит, ведь немалые деньги платят, и осуществит забой, или вы сами, дома.
Работаем и по диким животным. Что касается комбикормов, то тут проще. Надо кормить своими комбикормами, а с добавками работать более аккуратно и проверять.
Вирус обнаруживается элементарно. И, конечно, если заражен скот, он никак не может попасть на мясокомбинат. Но даже если не дай бог где–то что–то просочилось, то 60 градусов... Вы под душ становитесь, вода порой более горячая — вирус погибает.
А свинина — вы, по–моему, ее употребляли и вчера, и сегодня. Поэтому не переживайте: кушали шашлык из свинины и кушайте. Только не покупайте мясо на улице, лучше на рынке и в магазинах.
О взаимодействии с КНР
Если говорить о строительных проектах, то мы просили, чтобы они в Лебяжьем построили по их современным технологиям квартал. Для наших людей. Эти квартиры будут проданы, а не так, как наши из «пятой колонны» кричали, что китайцы приедут и будут жить...
Самая перспективная, самая важная стройка — белорусско–китайский технопарк. Это будет промышленная зона, и там будут сосредоточены высокотехнологичные предприятия со всего мира, которые докажут свою состоятельность. Высочайшего уровня высокотехнологичные предприятия завтрашнего дня.
Нам «отвертка» не нужна. У нас не стоит вопрос — создать рабочие места, чтобы просто занять человека. У нас высокого уровня специалисты, образование. Нам хотелось бы, если к нам кто–то придет, а мы для этого предоставляем определенные льготы, чтобы они пришли с высокотехнологичным продуктом.
Из этого технопарка мы будем торговать в том числе с Европой и Америкой, а там знаете какой спрос. И даже в СНГ сегодня это понимают. Потому нужно создавать продукт высокого уровня. Более того, об этом сказал Председатель КНР Си Цзиньпин на переговорах, что здесь готовы разрабатывать, проектировать, создавать и продавать товары. То есть организовать полный цикл. Это должен быть высокотехнологичный продукт. Вот что нам нужно.
Специалисты прогнозируют, что это даст примерно на 50 миллиардов долларов продукции, которая пойдет на экспорт. Это столько, сколько мы сегодня производим и экспортируем. Тогда мы никаких не будем иметь проблем с валютой. Поэтому нам очень нужен этот технопарк.
Вы можете спросить: а почему такая настороженность? Почему наша «пятая колонна» будоражит людей. Потому что слишком много желающих и претендентов было на этот технологический парк. И украинцы, и россияне. Но наши китайские друзья приняли решение строить в Беларуси. Это не только наша заслуга, хотя, если бы не было условий, они бы не пошли. Это еще и потому, что у нас очень выгодное для них географическое положение, логистика. Поэтому надо благодарить их за то, что из многих претендентов они выбрали для строительства нашу страну.
А кричать о том, что земли не хватит или еще чего–то, не надо. Всем всего хватит. И людей своих ущемлять и обижать мы не будем. Если кому–то будет неудобно соседствовать с этим парком, мы предоставим для человека землю с лучшими условиями, чтобы его не обидеть.
О ситуации со Сноуденом
Что касается лично Сноудена... Господин Сноуден работал в спецслужбе не один год. Более того, когда он туда устраивался на работу, он четко себе представлял, чем ему придется заниматься и чем занимаются спецслужбы вообще и американская в частности. Его готовили, он учился и знал, что спецслужбы не только «наголо раздевают» человека, они слушают его, просвечивают и так далее. Он это знал. Поэтому, коль ты пришел туда работать, — работай. Но если ты хочешь заниматься правозащитной деятельностью, проталкивать некие права человека, то тебе надо уволиться из спецслужбы... Но коль ты носитель секретной информации, пришел туда и подписал контракт — ты не имеешь права вести себя соответствующим образом.
Скажу больше. Мы недавно задержали одного из предателей, который в спецслужбах служил и который был через представителей католической церкви связан с иностранными государствами. Не только сдавал информацию, но из–за его деятельности пострадали люди, которые работают за границей.
Это как называется? С нашей точки зрения — предательство. А почему с американской точки зрения Сноудена нельзя расценить как предателя? Поэтому здесь не должно быть двойных стандартов...
Что касается американцев. За что боролись, как говорится, на то и напоролись. Вы везде кричите, что вы — оплот прав человека. Так какие же это права человека? Ладно бы белорусов и россиян прослушивали — они нас считают своими противниками, но они же всю Западную Европу перелопачивали. Фильтровали в сутки по 500 миллионов звонков. Это же какую систему надо иметь! Почему вы вмешивались в частную жизнь людей?!
Может, это и оправданно, так вы же тогда нас не обвиняйте в несоблюдении прав человека. Никаких прав человека там нет, сплошные нарушения, и дело Сноудена это подтверждает, и не только это дело.
По россиянам... Раскрутили эту тему, и, наверное, сегодня руководство России уже не знает, что с этим Сноуденом делать. Я бы на месте россиян особо в этом плане не напрягался, а предоставил ему политическое убежище. Почему? Потому, что они (США. — Прим. ред.) приютили сотни предателей России. Сколько они людей там приютили, сколько забрали отсюда секретов, сколько террористов, которых Россия требует выдать, у себя приютили и не выдают. Называются конкретные фамилии. Что же вы Путину предъявляете претензии, что он себя якобы неправильно ведет? Правильно ведет! Давно надо было предоставить политическое убежище. Тогда бы знали, что мир глобален, взаимозависим, и если террорист в России, то завтра он что–то сотворит в Америке. Недавно факты такие были. Поэтому на месте российского руководства я бы действовал более решительно в этом плане, и это было бы оправданно.
Вот моя позиция. Но нам лучше не вмешиваться в это. Они пусть сами разбираются со своим Сноуденом, но это только начало для американцев. Пожар они будут тушить по разным направлениям. Они его разожгли, и они его будут тушить.
О церкви
После распада Советского Союза Церковь сыграла огромную роль в том, что мы не стали воевать друг с другом. Заслуга здесь ее великая. Но весь мир развивается, меняется, более того, меняется не так, как хотели бы мы, и не в ту сторону, как хотела бы Церковь. Меняются системы, структуры и сами люди. С моей точки зрения, коль меняется мир, и Церковь должна меняться. Мне кажется, мы накануне некоей реформы. Пусть спокойной, эволюционной, постепенной реформы православной церкви и, может, не только православной церкви.
Слава богу, наша Церковь не болеет той заразой, которой заболела Церковь на Западе. Об этом все слышали: и педофилия, и «голубизна», и «розовые»... Но заболевать мы уже начинаем. И я думаю, что православная церковь здесь, в том числе и с государством, недорабатывает. Вы слышали, как Патриарх говорил: мы можем потерять целое поколение молодежи. Кстати, и Папа Римский Франциск об этом говорит.
Я сторонник, чтобы наша Церковь постепенно реформировалась. Начиная от церковного языка. Его сегодня, наверное, только специалисты понимают. Потом очень долгие, длительные молебны, проповеди, а ведь взрослое поколение, много старушек просто не выдерживают это. Надо быть более краткими, компактными, более современными. Я против того, чтобы люди в церкви 2 — 3 часа во время проповеди или молебна стояли на ногах, нигде не присесть. Я против того, чтобы Церковь строила громаднейшие храмы. Они должны быть уютными храмами для души, не надо довлеть над человеком.
Это моя точка зрения. У меня спросили, я искренне отвечаю. Может быть, я не прав, но считаю, что Церковь любой конфессии должна идти рядом с обществом. Не потакая недостаткам общества. Она должна бороться с ними, но ни в коем случае не отставать от общего развития.
Я говорю открыто. У нас сегодня молодой, активный Патриарх Кирилл, которого я очень хорошо знаю и, наверное, могу сказать, что дружен с этим человеком. Это спортивный человек, абсолютно здравый человек, умница и, главное, — самый молодой Патриарх, которого уважает молодежь. И если он сейчас потеряет время и не убедит свое окружение, паству, что надо потихоньку реформироваться, наверное, не скоро мы вернемся к этому вопросу. Поэтому надежды и на нашего Патриарха, и на наших церковных священнослужителей.
Я рискнул, конечно, озвучить свою точку зрения, но, мне кажется, есть над чем задуматься. И в Беларуси мы над этим подумаем.
Советская Белоруссия №138 (24275). Суббота, 27 июля 2013 года.
