Телережиссер программы «Iснасць» Олег Шичко: «Уступи, не спеши, не хами, и люди улыбнутся тебе в ответ»

Накануне волшебной рождественской ночи мы решили побеседовать с режиссером Олегом Шичко. Более 15 лет он отдал проекту «Iснасць» на канале «Беларусь 1». А это значит, что телевизионные трансляции из храмов, где идут праздничные богослужения, мы видим в том числе и его глазами. Олег любит повторять себе и коллегам, что телевидение сегодня — это не чудо в ящике, это производство, и для того чтобы удивить зрителя, создать ему правильное настроение, нужно очень стараться. По самым скромным подсчетам, во время каждой прямой трансляции из храма задействованы около 30 человек, сотрудников Белтелерадиокомпании. Руководит процессом Олег Шичко. Мы говорим с ним о вере, семье и стране. И, конечно, о чуде.


— Для начала, Олег, расскажите, как вы попали в профессию, стали режиссером ТВ? 

— Очень случайно. История почти юмористическая. Я был студентом‑заочником ­БНТУ по специальности «автосервис», а моя супруга будущая училась здесь, на улице Макаенка, в музыкальном колледже имени Ахремчика. Как‑то я провожал ее от метро. Иду обратно. Смотрю — машины, много, автопарк телевидения. Водительские права у меня уже были, решил зайти в отдел кадров, попроситься на работу. Меня сразу взяли. Три года я возил съемочные группы. Никогда не забуду свой первый выезд. Подошел ко мне руководитель транспортной службы и говорит: «Олег, я все понимаю, ты первый день на работе, но сегодня умерла наша пожилая сотрудница, надо помочь семье, гроб отвезти». Сегодня, отматывая назад свою историю, думаю о том, что это тоже, может быть, был знак какой‑то… 

— О непрерывности бытия: люди приходят и уходят, а телевидение остается…

— Вот именно. Еще до выборов‑2020 я много читал, интересовался политической ситуацией. И имел свое мнение: нам не нужны потрясения. 
А когда здесь качали коллег — у входа на телевидение, мне тоже кричали: «Уходи!» Почему я должен уходить? Кто это решает? Я — человек телевидения, у меня вся жизнь с этим связана. 
Еще в юности творческий процесс меня захватил настолько, что я решил бросать ­БНТУ и поступать в академию искусств на режиссера. Понял, больше ничем не хочу заниматься, кроме телевидения. Поступил в академию с первого раза на бесплатное отделение, накануне много читал, буквально одну за другой поглощал книги. Мастер курса у меня был известный телережиссер Валерий Горовой. Любил с ним бывать на выездах, как и с Александром Домарацким. Можно сказать, что общение с такими мэтрами и подтолкнуло меня к выбору профессии. Я долго думал, на журналиста идти или на режиссера, что мне ближе — текст или картинка, и все‑таки картинка победила. Так стал режиссером. Но до сих пор убежден в том, что текст первичен на телевидении. Как говорится, в начале было слово. 

— Удивительно от режиссера такое услышать. По‑моему, сегодня акцент нередко делается именно на картинки — яркие, разнообразные, быстро сменяющие друг друга. 

— Сама жизнь ускоряется. 
Мы приходим к тому, что телевидение, как и любое СМИ, — это дорогая штука, и нет времени рассусоливать. 
Современный зритель хочет быстро ориентироваться в информационном потоке, выхватить основное, поэтому одну и ту же новость надо успевать доносить за минуту, а не за десять, соответственно, визуальный ряд порой действительно превалирует над текстом. 

— Вас это не тревожит? 

— «Войну и мир» можно уплотнить до брошюры, роман от этого не потеряет смысла.

— Вы так думаете? Толстой бы наверняка обиделся, услышав вас. 

— Год назад, когда болел коронавирусом, прочитал «Войну и мир» целиком. Лев Николаевич — самый мощный писатель, патриарх литературы. Но если бы он жил в наше время, он бы меня понял, думаю. 
Кстати, и «Анну Каренину» перечитал на больничном. Мне кажется, из‑за названия книга теряет свою целевую аудиторию, мужчины в этом романе могут почерпнуть интересного не меньше, чем женщины. 
— Вы наверняка пожалели мужа Карениной — Алексея Александровича. 

— Да, он самый положительный персонаж в этой книге и поступал более чем благородно, учитывая эпоху. 

— Анна? 

— Самый отрицательный персонаж. 

— Ясно. Совсем не удивлена, что больше 15 лет жизни вы отдали христианскому телепроекту «Iснасць». 

— Когда я начинал работу над проектом по приглашению руководителя духовно‑просветительских программ Инги Беловой, это 2005—2006 годы, по всей Беларуси открывались новые храмы. Раз в месяц точно Филарет освящал церкви, а мы документировали процесс. Теперь понимаю, насколько масштабные то были события, время собирать камни. Я рад, что мы вернулись к христианству, религии. В истории все уже было и все еще будет, мы ходим по кругу и каждый раз наступаем на одни и те же грабли. Бывая регулярно в Европе в командировках, замечаю, что европейцы сейчас, наоборот, ушли от религии. 


— Как говорит художник‑ювелир Олег Ермолович: святыни не утрачиваются, они уходят от нас. Если горит Нотр‑Дам — это знак того, что храм больше не нужен. Когда люди не ищут первообраз, вся внешняя сторона вопроса — пустая. 

— Соглашусь. Сегодня в Европе храмы, к сожалению, отдают под ночные клубы и казино. Не понимаю, неужели нет других помещений? Женщины там воюют с мужчинами за права. Не хотел затрагивать эту тему, но она меня беспокоит. С тех самых пор, как в Будапеште уступил место девушке в метро и она на меня обиделась. Ну, ребята, приехали. Зачем уж так? Разве в наш технологичный век современному мужчине женщина нужна как обслуга? Он и сам все может по дому сделать, и приготовить, и в стиральную машину носки забросить. Ему для гармонии не хватает женского участия, понимания, что он должен о ком‑то заботиться, обеспечивать, помогать. Если ему отказывать в таких маленьких радостях, мужчина начинает обращать внимание на других мужчин, искать в них женственность. 

— И находить, к сожалению. 

— В результате институт семьи начинает надламываться. 
Моя мысль — нам «в Европе» делать нечего. 
Раньше я думал по‑другому и тоже хотел, чтобы у нас было, как там. Но если представить на секунду, что мы бы оказались за чертой Европы, как Прибалтийские, Балканские страны или Украина, пришло бы новое правительство, все предприятия попродавали бы. И что в итоге? 
Те, кто на Западе стоит за подготовкой «революций», вкладывает в них деньги, все просчитывают, суммы приблизительно известны, сколько они могут заработать, пустив Беларусь с молотка. 
Так что нам нельзя этого допустить и нужно самим о себе думать, развивать свою страну без иностранного участия. Мы будем жить хорошо и благополучно, если сами начнем выполнять какие‑то социальные обязательства, перестанем ждать от государства помощи по любым мелочам. Простой пример: как автомобилист замечаю, ведь можно уступить дорогу другому, не спешить, не хамить, и тогда люди тебе начнут улыбаться в ответ. 
Важно проявить живой интерес к грядущему референдуму по изменению Конституции, чтобы потом некого было винить, кроме самих себя, за те поправки в Основном Законе, за которые мы проголосуем. На мой взгляд, молодежь была несколько упущена в предыдущие годы, а ей надо уделять много внимания, может быть, даже больше, чем взрослым. И правильно воспитывать в патриотическом духе, но ненавязчиво, чтобы не оттолкнуть от себя. И мы сами — родители — должны в этом принимать активное участие.
— Мне кажется, в нас, белорусах, есть склонность ко взаимной вежливости. Могу судить об этом даже по ситуации на дорогах — за последние годы она намного улучшилась. 

— Да, даже этот пример говорит — мы на правильном пути. Есть много вещей, куда можно применить свои душевные силы. Если запланировать себе на день один хороший поступок — это не пафосные слова — и кому‑то помочь, добро к тебе потом вернется. 

— В рождественские чудеса верите? 

— Безусловно. Достаточно вспомнить, что мы с женой познакомились на Рождество — ей было 15, мне 17 лет — и вместе вот уже 21 год. У нас трое детей: две дочери и сын. Мы долгое время жили в общежитии, что тоже закаляет. Считаю, надо каждой семье пройти через трудности, чтобы ценить после испытаний маленькие радости. Помню, когда въехали в новую трехкомнатную квартиру, долгое время мы с женой и детьми по привычке тусовались в одной комнате. 

— В каком храме любите бывать чаще всего? 

— Монастырь в Жировичах, ездим туда часто семьей. Там служит иеромонах Евстафий (Халиманков), мне очень нравится с ним беседовать, слушать, как он отвечает на вопросы. Например, недавно у него про пост спрашивал, что такое пост в современном понимании. Ведь многие воспринимают как диету. Но это неверно. Люди с хорошим доходом могут позволить себе морепродукты, икру хоть каждый день, но какой это пост? Извращение одно. Или девушки, говорит отец Евстафий, для них на диете посидеть — проще простого. Труда не составит. 
А смысл поста в том, чтобы в чем‑то себе отказать. 
Батюшка посоветовал в пост определить для себя хотя бы одну пагубную привычку и попытаться от нее отказаться на время. Например, от курения. Попробуйте не курить в пост или минимально это делать. Или еще актуальная вещь на сегодня — информационный голод. Постарайтесь хотя бы день провести без соцсетей, вместо них читать духовную литературу или смотреть христианские программы, после такого поста в голове что‑то полезное останется наверняка. 

— Большое спасибо за беседу, Олег. И с наступающим вас и вашу семью Рождеством!

viki@sb.by

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter