Последние по счету «Дажынкі» подарили горпоселку одну из существенных социальных корректировок. Кинотеатр «Орион» потерял былое отдельное значение, став частью общего Центра культуры и досуга. На архитектурно преображенном фасаде с двух его разных концов ежедневно как бы обмениваются репликами две модерново оформленные вывески — «Дискотека» и «Загс».
В таком сочетании воспринимаются довольно органично. Разве посещение хореографического заведения не имеет порой «гименейского» продолжения во втором? Там, где вчерашние партнеры по танцу становятся и партнерами по жизни. Во всяком случае, у нас с женой старт и продолжение получились именно такими. Однажды станцевав, вот уже сколько десятилетий вместе пляшем.
Может, именно такая ностальгическая предпосылка спровоцировала мой звонок директору главной культурной организации райцентра. Тематически ориентированный разговор показал, что вывеска, вознесенная на достаточно заметную высоту, далеко не соответствует реальному положению вещей. Некоего танцевального ажиотажа давно не наблюдается. Тенденция наметилась задолго до коронавируса, и грешить на него не станем. Молодежь предпочла иные каналы сброса энергии. «Дискотеку» обходит стороной.
Грустноватый диалог спровоцировал давние воспоминания, связанные с реальной танцевальной мозаикой моей молодости. Первая на моей памяти круглая деревянная площадка с ограждением прописалась в центре парка, словно «географически» подчеркивая важность действа. А как же иначе, если там выясняло амурные отношения послевоенное поколение молодых. Некоторые долго еще танцевали в гимнастерках, до блеска начищая пуговицы. Иных способов усилить гардеробное впечатление было не так уж много.
Поэтому для партнерш высший шик — белые носочки. Надел их — и как бы сразу заявил претензии на нарядный вариант. Диву даешься, как удавалось быть такими милыми при минимуме одежных и парфюмерных средств. Молодость! Она всех в одинаковой степени делала привлекательными. Попробуй оспорить правоту всегда очень точно формулирующего Пушкина: «Красив никогда не был, но молод был!» Сама площадка, помнится, как бы приподнята над парковым ландшафтом. Не думаю, чтобы строители долго ломали голову над дизайном, но такая «приподнятость» выглядела в какой-то степени символично. Танцующих словно возвысили над бытом, суетой прозаической повседневности. В этом своем уютном пространстве взаимной симпатии что-то неспешно ворковали о любви и дружбе.
К тому времени, как хореографически созрела следующая формация, представителем коей являлся и автор, танцплощадка перекочевала в другое место. Плясали в нескольких метрах от будочки с двигателем — передвижкой. Хоть тарахтел он шумно, на его нескромный автограф в звуке особого внимания не обращали. Больше прислушивались к стуку сердец. Да и какой уж там движок мог помешать, если под рукой плечо девушки и завтра кажется таким прекрасным.
Провинциальные кавалеры не очень разговорчивы. Светский диалог — не самое сильное их место. И как часто, скованный от волнения, ты ощущал ситуацию вокзала: обязательные слова сказаны, а поезд не уходит. Хорошо еще, если партнерша оказывалась смелее, взяв инициативу в свои руки. Если же нет, мучение становилось обоюдным — непростой психологический этюд.
…Трудно вот так сразу все вспомнить, перечислить… Очевидно только одно: на таком фоне бледновато выглядит нынешняя «нетанцевальная» ситуация.
Да, конечно, трудно не согласиться, что танцзал чаще всего то место, где смысл действия затмевается процессом. Мол, потанцевали и будет... Поплясали и забудем…
Не хотелось бы подобной категоричности. Ведь как много хорошего там стартует, а потом помнится всю жизнь.
…Уже столько веков подряд «два пола натирают третий», а последствия от такого деяния по преимуществу положительные.
Даже андерсеновская Русалочка обменяла рыбий хвост на женские ноги. А все для того, чтобы с принцем потанцевать. Ну чем не аргумент?
г. п. Глуск
