Тамада без галстука

Я очень люблю несерьезных людей. Шутов, клоунов, паяцев, скоморохов. Не по профессии - по образу жизни. Это самый трудный и самый честный способ существования. Клоуны тем и отличаются от неклоунов, что изначально признают некоторую заложенную в человеческом поведении игру, фальшь, неправду. И делают эту игру действительностью. Александр Круглик совместил профессию и образ. Он - тамада. В каком-то смысле тоже самобытный шут. Веселит, поет, пританцовывает, одним словом, изгаляется перед публикой. За деньги, разумеется. Может, не всегда профессионально, не всегда удачно, но непременно - от души. Его успех зависит от зрителей. А потому это не только увлечение, но и мини-шоу-бизнес. По кавказским традициям, тамада - самый старший, самый уважаемый участник застолья, знающий все его правила и обычаи и способный по-настоящему руководить пиром. А у нас - это и швец, и жнец, и на дуде игрец.

Договориться с ним о встрече просто невозможно. У него семь пятниц на неделе. Сейчас он свободен, а через 5 минут срывается в какую-нибудь деревню свадьбу вести. В рекламе он не нуждается - его передают из рук в руки. За 30 лет Александр переженил около 400 пар от Бреста до Витебска и продолжает начатое дело: "Я уже играл на свадьбе детей тех, кого когда-то женил!" Единственная свадьба, на которой отдыхал, так это, по всей вероятности, его собственная. Без излишеств и изысков: обменялся с молодой кольцами, посидел с друзьями-музыкантами, отметил событие, а уже в следующие выходные со своим "сорокалетним" баяном снова веселил народ. "Это у меня семейное, - говорит. - Мама пела с Тамарой Раевской (так она говорила, во всяком случае), дядя играл в оркестре Северного флота. А я, хоть в молодости и видел себя только в спорте, боксу предпочел музыку. Окончил музыкальную школу по классу баяна, стал распорядителем свадебных торжеств. Теперь вот и младшая дочь со мной на свадьбах работает - дискотеку крутит".

Первое время Круглик флажками отмечал на карте Беларуси города и веси, где свадьбы играл. Но вскоре свободного места не осталось. Может, в Минске всего вернее станешь известным, но руку набить можно только в глубинке. "Молодым в любую Тмутаракань ехать готов был, - признается Александр. - Тамада - профессия достаточно свободная: куда хочешь, туда и отправляйся. А чем дальше от города, тем люди проще и добрее. Тем теплее встречают и дольше провожают".

Если свадьба в деревне - значит пир горой для всей околицы, а не для молодых да их родственников-друзей. В городе чаще один день веселятся, в глубинке - три, а то и все четыре народ гуляет. Для тамады - это колоссальный труд. "Представьте только, - рассказывает Александр, - на второй день, когда начинаются марши, собирается человек 200 - 300, и каждая пара заказывает от себя песню молодоженам. А если не знаешь ее, взамен должен играть две других. Не раз срывал голос. Допелся до двух операций на связках, а все равно ни о чем не жалею".

Еще одна незадача - быть на свадьбе и уйти с нее трезвым. Согласитесь, нелегко. В определенной степени для музыкантов это проблема. Как же не разделить счастье молодых?! Чтобы удержаться от соблазна, недюжинную силу воли иметь нужно. Особенно, когда кто-нибудь из гостей настойчиво подносит тамаде рюмочку-другую... "После третьей уже не торжество вести, а лапти плести, - смеется Александр. - Не люблю, когда меня пытаются споить". А какая свадьба без драки? Александр, конечно, старается обходить стороной подобные "рабочие моменты", но, бывает, домой возвращается с переломанной переносицей. Однажды, говорит, чуть не схлопотал за то, что на второй свадебный день явился... без галстука.

Играл Круглик и в роскошных ресторанах, и в глуши, чуть не в Беловежской пуще. Однажды ехал на свадьбу вместе с женихом, автобус по дороге раз пять ломался. В итоге до деревни добрались только на рассвете, когда расстроенная невеста уже платье в комод сложила. Но самая романтичная свадьба, считает, была на Полесье. Расписались молодые в поселке. Затем подогнали трактор, в прицеп с сеном загрузили музыкантов с аппаратурой и километров 40 - на гусеничном ходу, куда-то в дебри, на хутора. Вокруг болота, пески, непроходимые топи - экзотика! Гости не на автомобилях - на подводах приезжали. А под боком динамо-машина стояла на случай, если свет вырубится.

Женил Круглик и больших чиновников. Говорит, были среди клиентов даже депутаты Верховного Совета СССР. "Но чем претенциознее гости, тем сложнее им угодить, - считает Александр. - Другой раз такая деревянная публика - изощряешься перед ней и так, и эдак - все попусту. Проходит 10 минут, полчаса, час... Все зажаты, атмосфера абсолютно не праздничная. Не свадьба, а дипломатический раут! Иногда взрываюсь: "Дорогие, вы куда пришли? На собрание? На планерку? Да сейчас молодые заснут!" Смотришь - расшевелились. Я всегда говорил: чем проще человек, тем лучше. Мне порой с бабками-дедками, которые дальше своей деревни света не видели, гораздо веселее на свадьбе гулять".

Раньше Александру приходилось разучивать песни и на французском, и на английском, если надо - на итальянском, чтобы отвечать пожеланиям публики. Сейчас не у каждого найдутся деньги на "живой" ансамбль, все чаще магнитофонными записями обходятся. Поэтому в городе сложнее найти заказы. Опять же молодые ди-джеи на пятки наступают. "Но без баяниста все равно скучно, - уверяет мой собеседник. - Я и сейчас могу хоть трио цыган с собой привести, хоть "Бесса ме мучо" спеть. Раньше думал, что песни наших мам, бабушек безнадежно устареют. Ничего подобного! Да ни одной свадьбы нет, чтобы "Ах эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала" не завели, на каждой второй - "Обручальное кольцо", а что после пятой рюмочки затягивают? Вот именно - "Парней так много холостых на улицах Саратова", "Ой цветет калина" и "Ты ж мэнэ пiдманула". И уж поверьте, никто не поет "18 мне уже"...

От ведущего на торжестве зависит если не все, то очень многое. Люди всякие, у каждого свой юмор, да и пьянеют по-разному. Тамада должен быть большим психологом и хорошим артистом, видеть всех гостей и подмечать то, на что другие не обращают внимание. "Благодаря своей профессии я стал лучше людей понимать. И, между прочим, сразу вижу по молодым, долго будут вместе жить или нет, - уверяет Александр. - Если уже на свадьбе начинают выяснять, кто сколько потратил-подарил, хорошего не жди. Правда, у одного клиента трижды на свадьбах играл. И тот утверждал, что все - по любви". А уж если жених и невеста приглянутся Круглику, он и стихи для них сочинить горазд. Не дежурные, а так, чтоб за душу брали. Для этого порасспросит их прежде о житье-бытье, чтобы проникнуться... А настроение будет, так и музыку к стихам подберет.

По словам Александра, если на свадьбе собираются всего 12 - 15 человек, это тяжело и скучно для самих же гостей. Все родственники друг другу надоели, все друг о друге знают. Идеально - 30 - 40 приглашенных. Но обслуживал Круглик и залы на 100 - 200 человек... И всегда работал без микрофона. Почему? Когда голос "вживую", слушать начинают.

Впрочем, и тамада должен уметь держать язык за зубами. Люди любят больше говорить, чем слушать. Нужно просто настроить их на одну волну. "Если удается, тогда тамада отдыхает, - говорит Александр. - Когда не находил общего языка с публикой, брал в руки баян. Инструмент всегда выручал. И если уже начинали петь, даже не зная слов песни, считай - свадьба удалась".

В газетных объявлениях тамаду чаще ставят в один ряд со шпаклевщиками, малярами, грузчиками. Наверное потому, что от ремесла здесь больше, чем от искусства. Просто одни клеят обои, другие развлекают народ, что на самом деле гораздо сложнее. Тамада - дирижер, его оркестр - подвыпившая публика. Представьте, каково ею управлять! Чтобы от начала до конца, без сбоев и фальшивых нот. Попробуйте - поймете.

Правила хорошего тона

Тамада не должен

:  забывать, к кому он пришел, по какому поводу;

 быть глупее всех сидящих за столом;

 пьянее всех других,

но и не трезвенником;

 быть заикой или любителем ненормативной лексики;

 быть ростом ниже края стола - чтобы

его видели гости;

 громче всех смеяться над своей шуткой;

 повторять прописные истины;

 спорить и драться с пришедшими

на торжество;

 танцевать на столе и падать от выпитого на пол;

 забывать, что пришел он не только есть и пить, но и веселить общество;

 садиться на колени к дамам

и вытирать рот галстуком;

 обижаться, если его уже никто

не слушает;

 спрашивать у собравшихся: "Э-э, на чем я остановился?"

 забывать к концу торжества имя собственной жены и домашний адрес;

 просить, чтоб его оставили ночевать в этом доме;

 покидать застолье первым, держать в правой руке бокал, а в левой - рюмку (или наоборот);

 начинать песню, слов которой не знает, надеясь, что знают другие гости;

 подсчитывать, сколько денег ушло

на праздник;

 мучительно вспоминать во время тоста, выключил ли он дома утюг.