Там, за горизонтом

Вьетнам? Почему бы и нет!

— А у нас крещенские морозы! А у вас? — спрашивает меня по телефону подружка.

— А у нас плюс 26, и ветер с Южно–Китайского моря развевает красные флаги с желтой звездой! У нас сигналят друг другу бесчисленные мотоциклисты, с денег смотрит товарищ Хо Ши Мин, а на небе луна перевернулась и стала улыбкой. У нас тут Социалистическая Республика Вьетнам — вот дела...

Заглянуть за горизонт — это же как подсмотреть карты в чьей–то большой руке. Что там? Заглянула и поняла. Поняла и осталась довольна.

Этой зимой захотелось поехать именно во Вьетнам — чтобы море, чтобы рыбы и немного экзотики. Полагая, что буду оригинальной в своем выборе места зимнего отдыха, очень удивилась обилию русских в аэропорту Хошимин–сити. Ну, думаю, от северных российских городов сюда рукой подать, вот и летят из Владивостока да Иркутска. Позже, уже в рыбном ресторане курортного городка Nha Trang (Нечанг), группа манерных ма–асквичек объясняла мне, как модно сейчас в Москве отправляться в познавательные экзотические туры во Вьетнам. Москвички облетели его уже с севера на восток, побродили по холодной, залитой дождем столице Вьетнама Ханою и подумали о вечном (видимо, о чем–то помимо бриллиантов) в буддистских храмах, прокатились до дельты реки Меконг на юге страны, побывали в красивых парках и теперь нашли свое пристанище в благородном дорогом отеле, где на завтрак подают шампанское, и суши, и свежего тунца, и горы фруктов. Но в этот райский уголок под названием отель «Ana Mandara», являющийся частью большой сети отелей «Six Senses», принадлежащей тайцам, нужно еще было попасть.

Устав от аэропортов и самолетов (30 часов только они!), спешу покинуть прохладную кондиционированную атмосферу и, минуя гидов с табличками, на которых черным по белому выведены имена встречаемых Ивановых, Петровых и Кравецких, уворачиваюсь от мопедов — их на дороге столько же, сколько рыб в большом аквариуме, и траектории их движения так же непредсказуемы. Мотобайкеры едут прямо, направо, налево, по диагонали, едут по кругу, едут зигзагом, останавливаются, чтобы поправить платок, спасающий дыхательные пути от тяжелого смога, и едут снова. Едут и сигналят друг другу, каждый с периодичностью 20 — 30 секунд, редкие автомобилисты сигналят им в ответ, грузовые автомобили уверенно разгоняют и тех и других. Мотобайкеры стайками уворачиваются от фур и ловко исчезают в кварталах родного города, который официально зовется Хошимин–сити, а в скобках обязательно дописано — Сайгон. И по–моему, если бы рядом с желтой звездой на красном кумаче был изображен мопед — это было бы справедливо.

Я видела такие азиатские города много раз. Здесь пахнет чем–то пряным и жареным, здесь на земле у дороги сидят торговцы сушеными кальмарами и сладкими вафлями. Они за бесценок готовы отдать всю свою лавку, но я лишь прижимаю к себе сумочку и пытаюсь не видеть, как повар местного ресторана моет в луже ножи и решетку для гриля. Взгляд падает на чумазого малыша, держащегося за мамину юбку. Я умиляюсь, а мама тут же предлагает мне купить у нее какую–то безделицу. «Жирный спрут капитализма вылез из реки и душит своими щупальцами каждый переулок цветущего города». Так, наверное, нужно писать о Сайгоне, если ты работаешь в социалистической газете. В Сайгоне кипит вся деловая жизнь Южного Вьетнама, открываются сетевые отели типа «Hyatt», о чем тут же пишут местные газеты. Новые офисные здания соседствуют со свалками. Все продают всё. Если местной девушке продать нечего, можно продать... Но я здесь по другому вопросу.

— Что можно делать туристу в этом городе? — интересуюсь в местном бюро.

— Смотреть, как делают рисовую бумагу, есть обзорная экскурсия по городу и музеям, экскурсия в катакомбы «По следам войны во Вьетнаме».

Я знаю, что в Сайгоне очень необычно, но я уже была в трущобах Бангкока и смотрела, как делают ипиоку из тапиоки в Бразилии.

— А курортный город Nha Trang и отель «Ana Mandara» далеко?

— 450 километров на север, лучше на самолете, но на самолет вы уже опоздали, так что ночуйте в Сайгоне.

Жарено–пряный запах безжалостно атакует нос и, преобразуясь где–то внутри меня в скользкий шар, рвется через горло наружу. Я, преодолевая себя, прошусь в такси — подальше и от запахов, и от шума.

— Вам придется ехать 9 часов через большую часть страны, и это почти целая ночь!

Что ж, значит, эта ночь нужна для того, чтобы смотреть в темноту Вьетнама и размышлять о чем–то.

— Еду!

Приятный и спокойный парень по имени Нгуен, укладывая чемоданы в багажник приличного японского джипа, говорит с улыбкой:

— Let’s go!

— Поехали!

Лучшее, что есть во Вьетнаме, — это вьетнамцы. И еще кое–что.

Но об этом в следующий раз.