Таксидермия – работа тончайшая

C плохим настроением за дело лучше вообще не браться

В одном из настольных календарей нашел высказывание Ж. Лабрюйера: «Жизнь – это то, что люди больше всего стремятся сохранить и меньше всего берегут». Как вам?! Эти слова не напрямую, конечно, но близко отражают сегодняшнюю ситуацию, в которой оказался бывший егерь Слуцкого охотничье-рыболовного хозяйства Михаил Марущик. В силу различных пертурбаций, которые сегодня продолжаются в этом «беспокойном хозяйстве», неравнодушный к охране родной природы человек теперь работает по слесарному делу в одном из сельских детских домов района. Давнишнее же увлечение, нынешняя отдушина в жизни 40-летнего мужчины из большой деревни  Шищицы – таксидермия. Чучела птиц и зверей он делает из трофеев, добытых им самим и коллегами-охотниками в угодьях родной Слутчины…

— Это мое занятие связано со страстным увлечением охотой, — рассказывает мой собеседник. — Отец мой, Михаил Павлович, был и по сей день остается заядлым охотником. От него, мудрого человека старой закалки, мне и передалась любовь к охоте. В детстве за счастье было пронести его охотничий рюкзак, почистить ружье, а уж стрельнуть из него – предел мечтаний… Правдами и неправдами с ружьем стал ходить с 7-го класса, но строго соблюдал правила техники безопасности, чему отец учил с детства. 

Это увлечение обернулось профессиональным призванием. После окончания школы Михаил поступил в Полоцкий лесотехнический техникум, после армейской службы учился во Всероссийском сельскохозяйственном институте в Балашихе на охотоведческом факультете, правда, из-за некоторых житейских сложностей так и не окончил. Охотничий же билет получил в 1986 году, так что стаж у него приличный – 20 лет. 

— Неповторимую внешнюю красоту диких животных захотелось сохранить как память, — продолжает Михаил Михайлович, —  ведь подобное видел только в музеях, где висят таблички с грозными надписями: «Экспонаты руками не трогать!». А так хотелось иной раз погладить зверюшку… Когда сам начал изготавливать чучела, понял, что их действительно нельзя трогать без надобности. Это хрупкие изделия, и одно прикосновение может изменить их неповторимый вид. 

К слову, детям и школьникам, которые бывают у него, добродушный дядя Миша разрешает погладить щетинистого кабана-сеголетка или желтую мягкую шерсточку сказочной лисы… 

Таксидермия – работа тончайшая, связанная с познанием биологии, химии, анатомии, хирургии, если хотите. По словам нашего лесного «профессора», гораздо труднее делать чучела птиц, чем мелких зверей. Сегодня в его коллекции более 30 интереснейших экземпляров. А начинал он с красавца селезня, сбитого на утренней зорьке. 

Потом изготавливал головы кабана, косули, чучела зайцев, куницы, ласки, хорька, почти всех птиц из семейства утиных, которые водятся в здешних местах, — гусей, рябчиков, глухарей. Многие экспонаты автор подарил местному детсаду, друзьям…      

Мечтает же таксидермист-самоучка сделать чучело волка. Беда только, что на Слутчине этот хищник «не прописан». Местные охотоведы отмечают, что серый разбойник здесь бывает редко. Михаил Михайлович добыл одного волка, но тот был с дефектом: на шее имелись аж две проволочные петли, буквально перерезавшие шкуру. Для чучела она не годилась. 

Поговорили мы и о технологии изготовления чучел. Работать приходится с сырым материалом 5—6 часов, причем без перерыва, чтобы не пересох. И еще: с плохим настроением за дело лучше вообще не браться… 

А теперь снова вернемся к упомянутой в начале корреспонденции цитате. Двоякость ее не в том, что  Марущик «стремится сохранить картинку» и в таком виде. Просто бывших егерей не бывает. Михаил Михайлович с горечью и болью рассказывал, что в шищицких, как, впрочем, и во многих уголках белорусских лесов, не прекращается браконьерство. На Слутчине, кроме своих, досаждают и столичные «гастролеры» с охотничьими ружьями и чуть ли не с министерскими амбициями, ведь Минск в 80 километрах от тех же «автомобильно-перекресточных» Шищиц. Минчане частенько ведут себя нагло, им, мол, все можно, все дозволено. Бывало, стреляли и в егерей, пугали выстрелами и Марущика… 

— Вот и недавно поздно ночью на автомобиле возвращались домой из лесной деревеньки Воробьево, — рассказывала корреспонденту «Р» супруга слуцкого «следопыта» Ирина Владимировна, — видели вдалеке на поле свет автомобильных фар. Слышали ружейные выстрелы. Варвары-браконьеры из-под фар зверя бьют, так всю дичь скоро отстреляют. 

Потомкам эти чучела, похоже, только и достанутся… 

И все-таки не хочется заканчивать на такой грустной ноте. В семье Марущиков двое детей. Восьмикласснице Даше отцовское хобби передалось самым неожиданным образом – прилежная в учебе девочка мечтает стать зубным врачом, так как, представьте, крови сызмальства не боится. Михаил Михайлович мечтает, что со временем продолжателем семейного охотничьего рода (и защитником природы родного края – некоторым современным охотникам этого, увы, не понять. — В.Ф.) будет четырехлетний сын Игорь, который уже постоянно теребит отца просьбами-уговорами взять с собой на рыбалку…

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter