Зато два телефонных звонка, которыми меня пытались вернуть в столицу, оказались весьма некстати. Начну, все же, так сказать, с более светлого, если так можно назвать приглашение на свадьбу. Мой добрый приятель и бывший подчиненный Дмитрий Адамович выдавал замуж единственную дочь. Я понимал, что в какой-то мере меня зовут туда в качестве свадебного генерала. Скорее всего, инициатором приглашения являлась сама невеста Ирина. Девушка она с претензиями, готовая подчеркнуть свой властный характер. Однако меня трудно сбить с толку, особенно тем, что никак не входит в мои планы. К тому же с некоторых пор я под всяческими предлогами старался, выражаясь словами Остапа Бендера, избегать большого скопления честных людей в одном месте. То есть мероприятий, где много едят и употребляют алкоголь. Вот только пока еще не разобрался — это у меня возрастное или опасение за здоровье, которое может дать сбой из-за ненужного излишества. Потому и думал сейчас о том, какую более или менее правдоподобную версию подобрать для оправдания своего отсутствия на свадьбе дочери приятеля.
Зато второй звонок вызвал, можно сказать, шок. Он был, как говорится, совсем из другой оперы. Давняя знакомая нашей семьи, хозяйка квартиры, в которой мы жили до получения отдельного жилья, свой человек по имени Тамара, сообщила о смерти мужа. Родная дочь ударила Виктора ножом в сердце, и он скончался по дороге в больницу.
Тамара была в отчаянии и просила о помощи. Марину, нанесшую этот роковой удар, забрали в милицию. Можно ли ей чем-то помочь? Просила приехать…
Я позвонил своей супруге, и та сказала, что тоже в курсе произошедшего.
— Марине уже ничем не поможешь, — вздохнула жена. — С ней будут разбираться в соответствии с законодательством. А вот Тамаре следовало бы поговорить с психологом. Только такая помощь стоит денег, и не думаю, что у Тамары они сейчас есть. Так что подумай…
Мы с супругой давно уже понимаем друг друга с полуслова, и сейчас я тоже догадывался, что речь идет больше не о деньгах, а о том, как подобрать нашей приятельнице хорошего специалиста. В этой сфере у меня, к счастью, есть несколько знакомых профессионалов.
В ту ночь я плохо спал, а утром, даже не позавтракав, сел в свой внедорожник и отправился в путь.
Мне было жалко эту семью, некогда приютившую нас. Виктор работал слесарем на большом заводе и не упускал возможности лишний раз приложиться к рюмке. Тогда обычно немногословный мужчина становился вспыльчивым и злобным. Это, как выяснилось, и подвело его, когда во время одного из скандалов с еще несовершеннолетней дочерью Виктор избил ее. Девушка, защищаясь, схватила лежавший под рукой кухонный нож и нанесла отцу удар в область сердца. Никого, кроме них двоих, в квартире в тот момент не было. Тамара вошла, когда корчившийся от боли муж лежал в луже крови, а дочка сидела в туалете, закрыв голову руками, тоже вся в крови. Как все произошло на самом деле, Марина рассказывала сбивчиво и противоречиво. Подростка тоже можно понять.
Суд, похоже, учел все обстоятельства. Старший сын Виктора и Тамары Андрей служил в армии, откуда его отпустили только на похороны. Тамара, обезумевшая от случившегося, оставалась в квартире одна и за короткое время превратилась из цветущей пышной блондинки почти в мумию. С ней беседовал психолог и даже приходил соцработник. Не оставили ее в беде и коллеги из лаборатории того же завода, где работал муж. Похоже, ей было трудно разобраться в своих чувствах. К тому времени частые пьянки мужа уже почти выхолостили симпатию к этому мужчине, но все же ей по-человечески было его жаль. Все-таки столько лет вместе. Не чужой человек…
Андрей остался служить в армии по контракту. Тамара разменяла большую злополучную квартиру, в которой произошла беда, на два помещения поменьше. В одну из этих квартирок вернулась отбывшая наказание в исправительном учреждении Марина. Время от времени девушка приходит на кладбище и приносит на могилу отца цветы. Там однажды мне удалось ее застать. Разговорились, и я услышал любопытное признание:
— Конечно, я никогда больше ничего подобного не сделаю. Ненависть в человеке может жить лишь каким-то мгновением, секундой, часом, но не постоянно. Тогда в него вселяется какое-то неконтролируемое разумом зло, неподвластное ему. Так было тогда и со мной…
Мне подумалось, что девушка говорит искренне. Иначе ей трудно было бы жить с такой ношей. Я порадовался за Марину, нашедшую в себе силы осознать и осудить некогда содеянное ею зло, начать новую жизнь, в которой нет места ненависти и отчаянию. Поэтому, возможно, и слышал, что ее часто можно увидеть не только на кладбище, но и в ближайшей церкви.
Еще раз вспомнить эту историю меня, по сути, вынудил сосед Павел, когда заглянул ко мне на чашку традиционного вечернего чая.
— Вот ты мне скажи, Иванович, почему говорят, что от любви до ненависти один шаг? Со мной такого никогда не было. Кого люблю — того люблю, как можно его ненавидеть? Ну, сделал он тебе что-то плохое, отойди в сторонку, не общайся…
— Ты говоришь, сосед, как истинный христианин, — ответил я Павлу. — Ненависть — опасное чувство, оно рождается злом, которое, как ты знаешь, никуда не девается, а всегда живет рядом с добром. И всегда готово к вражде с ним. Думаю, что многие известные нам поговорки имеют скорее образный характер. Это и позволяет трактовать их широко и неоднозначно, применительно к какому-нибудь конкретному факту. Я и сам думаю, что это миф — будто любовь и ненависть живут в шаге друг от друга. Не бывает такого! Они противоположны в своей сути. Две совершенно разные дороги. Как в знаменитом романсе Булата Окуджавы. Любовь — великое благо, которое дарует нам Небо, а ненависть — великий грех.
— Ну а если человек избавился от ненависти? — не унимался Павел.
— Тогда он просто победил самого себя, свою гордыню, а вот подарит ли ему Небо ее величество Любовь — еще большой вопрос. Вот ты можешь вспомнить среди окружающих тебя людей такой резкий пример перехода от любви к ненависти? Вряд ли. Ну, разве что какой-нибудь уникальный, единичный случай. Вот почему поговорка, которую ты упомянул изначально, имеет лишь образный посыл.
Павел задумался и, согласившись со мной, продолжил:
— Наверняка можно научиться бороться с ненавистью, с излишней злобой. Здесь нередко помощником становится время. Однако никакое время не заставит полюбить. Слишком деликатное и глубокое в своей природе это чувство. Знаю по себе…
При этой несколько хаотичной и даже странной дискуссии мы не заметили, как сгустились сумерки и опустел термос с чаем. Получился своего рода философский вечер в беседке.
— А хорошо сидим, — пошутил Павел. — Оказывается, можно неплохо провести время и без спиртного.
Я помолчал и подумал о том, что хороший пример в этой жизни нам подает природа. Вот и сейчас в тихий летний вечер она щедро рассыпает по всей окрестности красоту и умиротворение. Вот-вот ярким салютом зажгутся на небосводе звезды и повиснет над озером растущий месяц. Завтрашний день обещает новые приключения на большой житейской дороге. Пусть хватит добра всем идущим по ней…
infong@sb.by
Коллаж Юлии Костиковой
