Вопрос тем более актуальный, что встреча НАТО проходит накануне другого, гораздо более авторитетного форума по безопасности — Мюнхенской конференции. Мало того что там и политический вес участников выше, так и аналитическая проработка угроз глубже. На их фоне «игры в самолетики», имею в виду преднамеренные сближения натовских и российских истребителей, которые генсекретарь альянса Йенс Столтенберг преподносил как главную угрозу на протяжении всего прошедшего года, кажутся детской шалостью.
Столтенберг мог бы взять за образец хотя бы доклад председателя конференции Ишингера, который назвал главной угрозой неверие граждан западных стран в собственную систему и вытекающий отсюда терроризм, который атакует Евросоюз изнутри. А самое главное — мира, который существовал после Второй мировой войны, больше нет, говорится в докладе. В переводе с политического на военный язык это означает, что НАТО может выбросить все свои стратегические карты — нет того противника, с которым они собрались воевать.
А теперь второй вопрос: за что платить? Предполагается, что члены союза должны тратить на оборону не менее 2% ВВП страны. Однако из 28 членов альянса лишь единицы исполняют это требование.
По словам генсека Столтенберга, лишь пять стран в 2016 году достигли показателя в 2% (Польша, Эстония, Великобритания, Греция и США), а Румыния и другие страны Балтии приближаются к нему.
Исключением являются США, где расходы на оборону в 2016 году составили 3,61% ВВП. С 1995–го по 2013–й доля США в расходах НАТО выросла с 59% до 72%.
Но если США геополитически уходят из Европы, сосредоточась на собственных национальных интересах, то этому щедрому финансированию может прийти конец. Дональд Трамп не из тех людей, кто платит деньги за воздух.
Это вторая главная проблема, которую надо разрешить.
Тем не менее я сказала бы, что именно сегодня у НАТО появилась уникальная возможность возродиться и выжить. Такой шанс ему дает кризис Евросоюза. Когда рушатся многие формы, его скрепляющие, НАТО как раз остается той последней фамильной драгоценностью, которая имеет огромное символическое значение. Это ценность общего цивилизационного, территориального, стратегического, а значит, и оборонного пространства. Могут рушиться и вновь возводиться внутренние границы. Могут усиливаться права национальных парламентов и ослабляться полномочия брюссельской бюрократии. Могут включаться разные скорости интеграции — когда из ЕС выделится шестерка более сильных северных государств и следующая за ними чуть поодаль юго–восточная Европа. Может быть евро, а может его и не быть. Но все равно останется единое европейское пространство, на котором все это будет проходить. И НАТО является символом этого пространства. Европеец будет оставаться европейцем до тех пор, пока у него есть что защищать.
Советская Белоруссия № 32 (25167). Четверг, 16 февраля 2017
