26 апреля 1986 года катастрофа на Чернобыльской АЭС стала трагедией и для огромной страны, и для расположенных вокруг атомной станции земель. Наиболее пострадавшие от аварии территории нашей страны сейчас входят в состав государственного природоохранного научно-исследовательского учреждения «Полесский государственный радиационно-экологический заповедник». В 1988 году, когда он создавался, никто не мог предугадать, удастся ли сдержать радиацию и дать этим местам новую жизнь. А сегодня здесь реализуют международные научные проекты, разводят племенных лошадей, добывают мед и даже организуют туристические поездки. Это был нелегкий путь, который сотрудникам заповедника приходилось преодолевать впервые, — подобного опыта в мире просто не было. Это неоднократно подчеркивал и Президент Беларуси Александр Лукашенко, который регулярно посещает пострадавшие от аварии на ЧАЭС регионы страны. Не раз Глава государства бывал и в самом заповеднике… Сегодня о том, как работали ученые и как приходила в себя земля, вспоминает нынешний директор заповедника Михаил Рубащенко.
Есть проблема — ищем решение
Для Михаила Рубащенко работа по возрождению земель после самой страшной в белорусской истории техногенной катастрофы — дело чести. Он сам родом из этих мест — из приграничного Брагинского района. Любил лес, потому и специальность после армии выбрал соответствующую. Когда произошла катастрофа на ЧАЭС, Рубащенко работал в Комаринском лесхозе.
— Я помню ярко один эпизод. Вместе с лесниками обследуем придорожную полосу, обсчитываем лес. Останавливается машина, а в ней семейная пара, ребенок и собака размером с половину автомобиля. Что-то спрашивают, лесник подошел к ним, а потом возвращается: «Украинцы убегают. Говорят, атомная бомба взорвалась». Мы отмахнулись, мол, какая еще бомба! Пять дней тишины, а потом объявили о техногенной катастрофе, и мы поняли, что эти люди одними из первых оценили степень опасности и решили покинуть дом, взяв лишь самое дорогое: документы, машину и собаку.
В лесхозе Михаил Михайлович проработал 15 лет, учился вместе с коллегами жить и трудиться в новых условиях, не теряя оптимизма и чувства юмора. От одного только щемило сердце: его родная Капоренка получила слишком большую дозу — населенный пункт пришлось сровнять с землей…
— Когда-то из Комарина все ехали по деревням к родителям — на рыбалку, на отдых. А в моем случае в родную деревню не поедешь. Некуда ехать… Был там как-то, пробовал определить, где какой дом стоял. Сложно, все заросло. Только кирпичный от деревянного еще отличить можно. Где дерево было, там яма поглубже: дерево сгнило — земля просела.
— В 1993 году присоединено еще 85 тысяч гектаров территории, с которой были отселены жители. А год назад в состав вошел отрезок Припяти протяженностью 80 километров. На сегодняшний день общая территория — чуть больше 217 тысяч гектаров. Если брать по лесному канону, это практически три крупных лесхоза. Если говорить о людях — когда-то здесь жили 22,5 тысячи человек. На территории заповедника находятся 92 отселенные деревни, некоторые уже исчезли с лица земли, захоронены. Кстати, в дальнейшем от практики захоронения на этой территории отказались. Она оказалась экономически не оправданной.
В 1989 году учреждение было переименовано в Полесский государственный радиационно-экологический заповедник и передано в ведение Министерства по чрезвычайным ситуациям. Главной его задачей тогда было недопущение дальнейшего распространения радионуклидов по территории страны, решение проблемы с пожарами и проникновением людей.
Одновременно возник и другой вопрос: как дальше жить в новой действительности?
— Есть проблема — ее надо решать, мы не можем изменить то, что уже произошло, — говорит Михаил Михайлович. — Нам просто нужно изучать проблему, приспосабливаться и понимать, как с ней жить. Как сделать это безопасно и как научить этому других.
Остановить огонь
В Полесский радиационно-экологический заповедник Михаил Рубащенко пришел в 1998 году. Работал начальником пожарно-химической станции, через три года стал заместителем директора по Брагинскому участку, в 2017-м возглавил учреждение.
— Заповедник разделен на две зоны: экспериментально-хозяйственную и заповедную. В последней мы только ведем научные наблюдения и осуществляем противопожарные мероприятия — создаем квартальные просеки, разрывы. С каждым годом этому вопросу уделяется все больше внимания. У нас 38 наблюдательных вышек, 38-ю поставили совсем недавно в рамках проекта ОБСЕ.
За территорией следят пристально. Сейчас, в пожароопасный период, заповедник дважды в день облетает вертолет. Примечательно, что огонь не всегда дело рук человека.
— В прошлом году у нас было 12 пожаров. Причина большинства — попадание молнии. Причем из-за сухой погоды возникает дополнительная опасность. Молния ударяет в дерево и уходит вниз по стволу. А из-за отсутствия влаги опадающая листва и трава не успевают нормально перегнивать и образуется довольно большой слой сухой подстилки, под которой огонь может прятаться сутки-двое. Вот мы обследовали территорию, успокоились, а завтра внезапно появляется пламя.
Для борьбы с пожарами созданы три пожарно-химические станции, укомплектованные тяжелой техникой для труднопроходимых участков, есть 96 пожарных водоемов. Наработанным за годы опытом Михаил Рубащенко охотно делится с украинскими коллегами. Телефонная связь регулярная: надо и подсказать, как лучше тушить, и последнюю информацию узнать, чтобы быть во всеоружии, если огонь пересечет госграницу.
С лета 1990 года на территории бывшего населенного пункта Бабчин начал функционировать научный отдел заповедника. Михаил Рубащенко уверен:
— Развитие научной деятельности — это важная и неотъемлемая часть работы заповедника, она определяет стратегию его существования. Сейчас выполняется уже шестая программа научно-исследовательских работ, каждая из которых охватывает пятилетний период.
В 1996 году Президент поручил создать в заповеднике еще один уникальный научный объект — в бывшем населенном пункте Масаны был организован радиационно-экологический стационар.
— Это самый близкий к чернобыльской станции научный объект на территории Беларуси. Уникальный полигон для исследований и поставщик гидрометеорологической информации. Здесь работают вахтовым методом — по 10 дней. Два раза в сутки осуществляется контроль радиационной обстановки, изучаются перераспределения радионуклидов в почве, их уровень в растительности, биологических объектах, воде.
Спектр научных тем в заповеднике чрезвычайно широк: от собственно радиационной обстановки до разнообразия флоры и фауны.
Еще в начале 1990-х ученые изучили динамику накопления радионуклидов растениями и животными и выработали прогноз их очищения до безопасных уровней. Практическая польза колоссальная: к примеру, исследование ряда хозяйственно-ценных древесных пород позволило разработать способы реабилитации земель, выведенных из хозяйственного использования.
— Установлено, что в засушливые периоды величина мощности амбиентного эквивалента дозы возрастает в среднем на 6 процентов, а уменьшается зимой. Доказано, что наиболее загрязнен верхний 10-сантиметровый слой донных отложений, а у рыб наиболее высокими уровнями накопления цезия-137 обладают хищные виды — щука, окунь. Специальное моделирование показало, что 99 процентов топливных частиц, выпавших в заповеднике, растворится через 40 лет с момента катастрофы, в менее кислых почвах этот процесс закончится через 113 лет. Доказано, что поступление цезия-137 и стронция-90 в древесину сосны при совместном произрастании с березой уменьшается. Понятно, что я говорю лишь об отдельных точечных выводах. За эти десятилетия наши ученые провели целый комплекс исследований, которые помогают нам с каждым днем все лучше понимать происходящие вокруг процессы.
Опыт, накопленный учеными заповедника, стал полезен не только стране, но и всему миру. Сюда ежегодно приезжают исследователи ОБСЕ, НАТО, МАГАТЭ, институтов Великобритании, Норвегии, США и других стран. Бесценным оказались знания белорусов для японцев: после аварии на АЭС Фукусима-1 именно сюда они приехали в поисках помощи по преодолению последствий.
Зубры и лошади Пржевальского
Особый интерес в заповеднике представляет изучение растительного и животного мира. Михаил Рубащенко отмечает:
— Нужно помнить, что все животные и растения здесь — это радиоактивный материал. Один из способов сдержать его распространение — невмешательство в естественное развитие: фактор беспокойства приведет к миграции животных.
Ведущий зоотехник Елена Болдырева.На протяжении десятилетий природа, лишенная главного препятствия — человеческого фактора, постепенно отвоевывает свою территорию. Уже нежилые деревни утопают во мхах и кустарниках — сквозь когда-то крепкие крыши прорастают деревья. Оказалось, что наличие брошенных домов положительно влияет на численность сов, барсуков, рысей, которые очень активно используют такой «ландшафт». Эта тема, кстати, подробно изучается в новой пятилетней научной программе.
В 1996 году из Национального парка «Беловежская пуща» в ПГРЭЗ завезли 16 особей европейского зубра, чтобы создать в юго-восточной части Беларуси вольноживущую популяцию. В настоящий момент численность этих животных — 174 особи. По подсчетам ученых, в заповеднике 40 рысей, 1800 лосей, около 700 благородных оленей. Михаил Михайлович вспоминает:
— Олень благородный пришел сюда в 1994 году. В Украине были такие же большие пожары, как сейчас. Животные покинули выгоревшую территорию и направились к нам. Раньше мы наблюдали лосих с одним лосенком. Сейчас стандарт — два «ребенка», а порой и три.
— Заповедник является единственной территорией, где популяция большого подорлика, которому грозит вымирание, растет. У нас пока около 10 пар, но еще не обследован Брагинский участок, думаю, будет больше.
С 2007 года на территории Наровлянского участка ПГРЭЗ обитают представители нового для Беларуси вида — лошади Пржевальского. Это последние ныне живущие представители диких лошадей, традиционные обитатели степей и полупустынь. Сюда они мигрировали из украинского сектора зоны отчуждения, сейчас на белорусской территории около 30 особей.
В заповеднике 232 вида птиц, 61 из которых — в Красной Книге, 1144 вида растений. Встречаются и редкие растения: например, появилась популяция венериного башмачка.
Ход конем
Ученые выяснили одну из основных особенностей заповедника — мозаичное распределение радионуклидов. Если в лесхозе наименьшая единица — квартал, то здесь эти методики не работают. В пределах одного выдела можно найти все пять зон загрязнения. Это послужило основанием для формирования отдельной нормативной базы и поспособствовало рациональному налаживанию хозяйственной деятельности.
Производственная часть получила серьезное развитие в конце прошлого века. В 1996 году в заповеднике впервые побывал Глава государства.
— Одним из поручений Александра Лукашенко было создание здесь конефермы. В тот же год были выделены средства и закуплено 40 голов лошадей — преимущественно русской тяжеловозной породы.
После тщательного исследования учеными территории экспериментально-хозяйственной части выбрали самое подходящее место и для самой фермы «Воротец», и для размещения 700 гектаров полей, на которых здесь выращивают зерновые на прокорм лошадям и зубрам.
— Если бы мы закупали корма, то экономического смысла в этом мероприятии не было бы никакого, — объясняет Михаил Рубащенко. — Мы испробовали несколько участков, провели измерения, выбрали оптимальный. Таким же образом определяли и расположение пастбищ. Говорю с уверенностью: накопление радионуклидов в наших кормах не превышает норму.
Взвешенный подход дал свои результаты. В 2006 году научно-экспериментальной ферме «Воротец» был присвоен статус племенной по разведению русской тяжеловозной породы.
— На сегодняшний день у нас 333 лошади. Пять жеребцов-производителей. В этом году уже получили 61 голову приплода, за весь 2019-й — 91. Ферма очень успешная — реализуем лошадей по всей стране. Ежегодно проводятся конкурсы между племенными хозяйствами, и мы четвертый раз подряд занимаем призовые места. Кстати, благодаря этим победам решили некоторые вопросы — например, купили семена трав, подтянув пастбища до высокого уровня.
Чистый мед
В том же 1996 году по поручению Главы государства в заповеднике занялись еще одним видом деятельности: открыли экспериментальную пасеку. Начали с малого — с десяти пчелосемей.
— Чтобы это дало результат, мы провели огромную работу. Бытует мнение, что мед не накапливает радионуклиды. Накапливает, еще как. Завозили в Масаны, брали пробы с Радина, это Хойникский район. В глубине заповедной зоны получается не мед, а радиоактивные отходы. Поэтому мы тщательно подбирали место, брали пробы меда, воска, прополиса.
Подходящее место определили в деревне Бабчин.
— Есть два варианта: или везти пчелу к полю, или поле к пчеле. Мы пошли по второму пути. Дальше трех километров отсюда пчелы не улетают, потому что тут есть кормовая база. Засеваем окрестные поля медоносами в нескольких вариациях. Здесь растут гречиха, фацелия, липы, акации, малина…
Когда Президент посетил заповедник в 2017 году и оценил работу, было решено расширять производство. Перед природоохранным учреждением была поставлена новая задача: три пасеки и 300 пчелосемей. Михаил Рубащенко с гордостью констатирует:
— Задача выполнена. Прибавка по меду у нас огромная: за 2017 год мы собрали 1,5 тонны, в 2018-м — уже больше 3, в прошлом году — 5200 килограммов. Новую пасеку мы сделали на Наровлянском участке в Тешкове. Сейчас заканчиваем работы на пчелопасеке в Брагинском районе.
Президент Беларуси Александр Лукашенко во время посещения Полесского государственного радиационно-экологического заповедника 16 июня 2017 года:На последнюю завезли и новых пчел породы карника. Они миролюбивые и, говорят, совсем не кусаются.
«За эти 20 лет очень многое изменилось. Здесь люди живут, как и во всей Беларуси. Это самая большая для меня радость, один из результатов этого президентского периода — то, что сделал белорусский народ. Он не просто сохранил, он вернул к жизни эти территории. Это главный результат».
— Разумеется, все, что мы производим, проходит обязательный дозиметрический контроль. Без проверки лаборатории пределы заповедника ничто не покидает. Норма для меда — 3700 беккерелей на килограмм. У нас больше 170 не было. И что не менее важно, теперь мы можем давать рекомендации местному населению, как правильно и безопасно разводить пчел. Кстати, в Хойниках многие начинают заниматься пасеками. А самое главное, мы показываем, что здесь можно жить и развиваться.
Лесник Сергей Красновский.Заповедник открывает двери
В последние годы заповедник вызывает все больший интерес у туристов. С 2018 года здесь разрешили встречать организованные группы. Для гостей разработали три маршрута с осмотром заброшенных деревень, «кладбища кораблей» на Припяти и питомника зубров. Предлагают даже платную охоту. Туристическое направление показало неплохой старт: за 2019 год заповедник заработал на нем около 60 тысяч рублей.
valchenko@sb.by
