Корреспондент «Р» узнала, кто и как зарабатывает на международных поездах
В русском языке мы привычно называем рельсы-шпалы железной дорогой, в белорусском — «чыгункай», а на украинском она называется не самым приятным для уха словом «залiзнiца». И, видимо, не зря… Поезд, по-моему, самый романтичный вид транспорта. Путь пролетит незаметно: развлечений в вагоне достаточно. Наблюдая за всеми красотами, чувствуешь себя героем фильма. Но все-таки мы не на экране. Мы в Украине.
Плюшевый зоопарк
По дороге в Украину поезд делает остановку в Жлобине, который, как известно, славен своей меховой фабрикой. Мягкие игрушки около поездов продают едва ли не круглосуточно. Наш вагон ожидал оптовый заказ: горы игрушек и рулонов меха привезли и оперативно погрузили. Да с каким мастерством! Не удивлюсь, если они каждую ночь упражняются. После отправления мы оказались без туалетов практически на час: дорогу к ним преграждал целый плюшевый зоопарк. Из тамбуров торчали конские копыта, собачьи мордочки и заячьи ушки… Затем две проворные пассажирки с украинским акцентом начали фасовать игрушки по купе. Мне достался огромный серый бегемот в фуражке. Хохлушка ласково назвала его «малэнькой звэрiнай» и закинула мне на верхнюю полку. Пришлось встать: лежа с меховым кавалером я уже не помещалась. Далее последовала четкая инструкция: на таможне сказать, что купила в Жлобине за 20 тысяч рублей, везу в подарок родственникам. С собой у меня был ноутбук. Занятая раздачей бездомных животных, проводница так и не смогла объяснить, нужно ли его декларировать…
Удивительно, но таможенник, увидев бегемота, задал вопросы в той самой последовательности, как мне и говорили. Ответила как на экзамене, без запинок. Ноутбуком даже не поинтересовался.
Орехи в мусорных пакетах
На обратном пути задача проще: спрятать грецкие орехи. Перед отъездом их фасуют в непрозрачные мусорные пакеты по 5 килограммов (по нормам именно столько можно провезти одному человеку) и опять раздают всем пассажирам.
Сначала ореховые подарки раздавали мужчины в кожаных куртках. Считала пакеты и записывала номера мест, откуда после таможни забирать орехи, проводница. Про меня на верхней полке коммерсанты забыли и орехов не дали.
За полчаса до границы в дверях купе появилась бабуля лет семидесяти. «Детка, можа, ты возьмеш арэхi?» — «Может, и возьму», — пожалела я бабку. После таможни бабуля вернулась и с вопросом: «Сколько я тебе должна?» — достала из кармана старого халата такую пачку гривен, что с моего языка чуть не сорвалась сумма. Я послушно сняла спрятанный наверху мешок. Предприимчивая бабуля с молодецкой хваткой взвалила его на спину, пожелала мне здоровья, хорошего мужа и удалилась.
Сигаретный вагон
Знакомая возвращалась из Украины в Беларусь в купе, которое выглядело, по ее словам, куда страшнее любого общего вагона. Но это еще полбеды. Ближе к границе весь коридор заполнился людьми. Проводницы без всяких объяснений сказали пассажирам не выходить и даже не открывать двери. Из любопытства девушка приоткрыла дверь и застыла на месте: коридор был завален снятыми с потолка панелями и… сигаретами. Умельцы разобрали вагон и плотно запихивали под обшивку десятки блоков сигарет! А заделывать доски обратно помогала сама проводница! Это было первое, что рассказала подружка, ступив на белорусскую землю. Дальше ее поезд поехал в Польшу, где цена на сигареты в несколько раз выше украинской…
Баклажаны за стеклом
Почти все украинские станции славятся передвижными мини-рынками. Жители окрестных сел бегают к каждому приходящему поезду и продают овощи и фрукты. Килограммами, пакетами, ведрами — тара любая. Дешевле, чем на рынке: почему бы и не купить? Но и тут нужно держать ухо востро, иначе не избежать обмана. На дне припрячут гнилых яблок, неспелых слив и кислого винограда. Наспех закинут в тамбур, помашут рукой вслед поезду, а деньги положат в карман. Впрочем, хорошо еще если закинут. Наши соседи по плацкарту, возвращаясь из Крыма, решили на одной из мелких станций купить ведро баклажанов. Но остановка была короткой, и из вагона никого не выпускали. «Давайте нам ведро через окно, мы все переложим в пакет и отдадим вам пустое», — уж очень приглянулись моим соседям блестящие баклажаны. Продавец с охотой согласилась и протянула руку за деньгами, назначив цену в 3 доллара. Деньги (5 долларов) тетенька взяла, а подавать ведро и сдачу не торопилась. Только улыбалась и отходила от края платформы. Поезд трогался. Она осталась стоять. С блестящими, как будто начищенными, баклажанами. Кто знает, может, она их так уже в десятый раз «продает»…
«Работа дороже «Хортицы»!»
Белорусский поезд везет домой. Чернигов — последняя крупная украинская станция на пути к Беларуси. На время 40-минутной остановки пассажиры оккупировали привокзальные магазины в поисках того, на что потратить последние гривны. Почти единогласно решили: на водку. Стоит дешево, качество хорошее, а по приезде все равно нужно друзьям стол накрывать. Звеня бутылками, садимся в поезд. Проводницы предупреждают: по нормам — не больше двух литров на человека.
— А вы, девчонки, чего не покупаете себе «Хортицу»? Вам-то вообще можно ящиками брать — таким красавицам пограничники все что хочешь простят! — спрашивает предприимчивый пассажир.
— Да что вы, какие там ящики! Мы даже одной бутылки не покупаем! Нас проверяют строже, чем пассажиров. Работа дороже «Хортицы».
Мужчина сочувственно кивнул, прижимая к пивному животу две законные литровые бутылки…
…Гомель — первая остановка в Беларуси. С радостью выходим вдохнуть родного воздуха. Молодой украинец вертит головой по сторонам: «Я не могу понять, шо таке?» Через минуту к южному соседу приходит озарение: «Тьфу ты, во ж воно шо! Чiсто, аж протывно!»
Мы не нашлись что ответить.
Фото: Александр ТОЛОЧКО