В городе Орле установили первый в России памятник Ивану Грозному

В славном городе Орле установили первый в России памятник Ивану Грозному. Никогда прежде самодержцы, отлитые в бронзе, не вызывали в рунете столько словесных баталий и реплик, как Иоанн IV и его статуя. Одни считают царя аморальным типом, а саму идею его увековечения — святотатством, другие в ответ возражают: раз начальство решило — значит все правильно, пусть стоит... Вошли в клинч и участники сегодняшней дискуссии, журналисты «СБ»: до сих пор спорят, стоит ли ставить памятники историческим личностям? И если да, то каким?


Разнять их, как всегда, приглашаем наших читателей. Ждем ваших комментариев на сайте www.sb.by.

Взять — и отменить

Виктория ПОПОВА

Для меня двух точек зрения в этом вопросе нет и быть не может. Ставить памятники деспотам и садистам — это кощунство и предательство по отношению к тем людям, кто безвинно от душегубов пострадал. Как обходится Франция без памятников Робеспьеру, Германия не возвеличивает Гитлера на площадях, так и в белорусской и русской культурах до сегодняшнего дня персона Ивана Грозного не вызывала споров. Его зверства, собственноручно описанные в дневнике «Синодик опальных», — это адский ад. Я прочла на досуге, Дмитрий. Последний каштановый локон на моей голове заиндевел. Известный

 историк Евгений Анисимов пишет, что, когда в 1850–х задумали в Великом Новгороде поставить памятник «Тысячелетие России», бурно обсуждались кандидатуры многих исторических деятелей: «И только в одном все были единодушны: персона Ивана Грозного не должна ни в каком виде быть на памятнике, ибо это позор и несчастье России». В исторической памяти белорусов есть и печаль по поводу зверств, которые учинили войска Ивана Васильевича при взятии Полоцка, населенного, естественно, белорусами. Желающих отсылаю к трудам Карамзина, Соловьева и других крупнейших историков.

Еще меня жутко раздражает этот вечный маятник, когда некоторых у нас отбрасывает от модерна к жуткой архаике и обратно. О золотой середине не мечтай. Почему, вот скажи, именно сегодня, в 2016 году, назрела такая острая необходимость усадить на коня именно эту спорную историческую фигуру, какой месседж из старины глубокой несет он?

Я вообще против того, чтобы улицы называли именами политических деятелей. Кто постарше, помнит, сколько улиц (площадей, колхозов, заводов) называли именами Сталина, Жданова, Ворошилова, а потом столь же рьяно переименовывали их? А сколько шума и пыли было при сносе памятников, которые не так и давно с помпой водружали! И у нас такое было, и в Украине цветет и пахнет, и в России Москву сначала украсили именами «вождей», а потом вернули из небытия всевозможные Полянки и Варварки.

Знаю, что в горячие дни «перестройки» пробившийся в Минский горсовет гиперактивный депутат просто принудил всех начать кампанию по переименованию столичных улиц. Еле угомонили его, а так бы изуродовал Минск.

Больше тщательности нужно, товарищи и господа! Вопрос этот будет большой деликатности...

На днях прочла сообщение, что в Могилеве собираются ставить памятник лифту — милое дело. Мы люди скромные, тихие, не привыкшие выставлять себя напоказ, такими, к счастью, навсегда и останемся. Душевные наши городские скульптуры, посвященные почтальонам, водопроводчикам, учителям и торговцам семечками, согревают сердце и ничего кроме доброй улыбки и хорошего настроения не вызывают. А реальные исторические персонажи — это всегда буря эмоций, сломанные копья и даже кровная вражда. В Японии, например, с недавних пор в университетах историю и вовсе не преподают, чтобы не объяснять лишний раз японцам, зачем их друзья–американцы сбрасывали на Хиросиму бомбу. Меня этот факт отмены истории как дисциплины поразил, но я все больше склоняюсь к мысли, что японцы в общем–то продвинутые люди. Как витебчанка хорошо помню, с какой медлительностью и треском устанавливали в городе памятник князю Ольгерду. Основа под монумент несколько лет стояла голенькой, а конного витязя все никак не подвозили, боясь ранить чувства тех, кто до конца не мог определиться: полезный этот персонаж для города или все–таки вредный. Теперь, насколько мне известно, такие же споры вызывает персона княгини Ольги — доверять ей славу основательницы Витебска или она не достойна «бронзоветь»? Не при нашей жизни, Дима, с этим вопросом разберутся... ставлю свое собрание сочинений Карамзина против твоей «Тойоты».

И вот, кстати, стоило ли в Питере создавать мемориальную доску финскому деятелю Маннергейму, который руководил войсками, принимавшими участие в блокаде Ленинграда! Кому это пришло в голову? Потом опомнились, правда, сняли...

Тяжелой поступью командора

Дмитрий КРЯТ

Да, Виктория, скора ты на расправу. Не меньше, чем Иван IV. Сказала: кровопийца — к позорному столбу истории. Выклевать печень, предать анафеме и вычеркнуть из памяти. Забыть, как страшный сон. А случившееся вдруг пятно в летописях залить каким–нибудь сладким елеем. Как это случилось с эпохой твоей тезки — королевы. Мораль, воздержание, джентльменство, доведенное до абсурда пуританство и все такое... А как резали и стреляли аборигенов в колониях, так и продолжали. Чтили своих героев тех войн и присуждали им награды за мужество. Кокнул сотню безоружных индусов — честь тебе, хвала и бурные овации.

Это я к тому, что нет кристально прекрасных исторических имен. А ты, Вика, похоже, все еще не излечилась от детского недуга агрессии к символам. Эта эпидемия уже прошла. Где–то в первой половине 90–х. Когда с восторженным улюлюканьем толпы сбрасывали с постаментов железных Феликсов и гранитных Ильичей. И этим шабашем расписывались в собственной никчемности. Имена тех, кто был отлит в бронзе, все еще удивительным образом живут. Топтавших же изваяния как не знали, так и не знают.

След в истории — штука сложная. Оставить его дано не каждому. Иван Грозный оставил. Я бы даже сказал, наследил изрядно. Как безумствами, так и действиями, итогом которых стало значительное расширение его царства. Заслуга, однако, перед будущими поколениями своих земель. Согласна? С этим не поспоришь. Как и с тем, что и прочие правители той эпохи совсем не отличались исключительным человеколюбием. А ведь нынче бережно сохраняется колонна Медичи, монумент Карлу IX — замечательным людям, учинившим в Варфоломеевскую ночь жуткую резню гугенотов. В те же годы, кстати, когда правил Иван Грозный. Иные историки утверждают, что тогда порешили людей больше, чем за все царствование кровавого самодержца. Хотя, по-моему, это аргумент спорный: получается, что царю Ивану поставили памятник за то, что он меньше Карла людей убил! Но это совсем не подвиг...

Одно ясно — времена были суровые. И если поскрести исторических персонажей, чьи образы в учебниках истории выписаны добрыми молодцами, под бронзой обнаружится немало холопской крови. Хоть Петра I поскреби, хоть князя Долгорукого. Время такое было: не мог казнить и миловать — какой ты князь или царь?

Вот с чем, Вика, соглашусь, так это с тем, что маятник, кого чтить, а кого поносить из старины глубокой, реально раздражает. У нас тут своих проблем мало? Их бы решить. А личности, с которыми ассоциируются временные промежутки прошлого, все же должны быть на виду. Добрые, злые, хорошие, плохие, прекрасные, ужасные... Да, все они, как говорят особенно мудрые историки, фигуры противоречивые. Но кто их знает из юного поколения? Давай пройдем по улице и будем спрашивать встречаемых подростков об Иване Грозном. Многие ли внятно расскажут? А памятник все же заставляет задуматься. Сын спросит на прогулке у отца: кто это? Отец, даже если почешет затылок поначалу, погуглит в смартфоне и расскажет. Ну хотя бы так.

Памятники потому так и называются — это опорные точки памяти. И установлены они не конкретным Грозным, Ивановым, Петровым и Сидоровым, а тем эпохам, которые эти фамилии олицетворяют. Чтобы помнили, спорили, делали выводы, а потом планировали наше вперед. Поэтому и памятник Ольгерду в твоем родном Витебске считаю очень уместным. И Ольге — вполне. И Александру Невскому. Уже потому, что сам факт бурления соцсетей подталкивает еще и безразличных к изучению темы: «Нужен — не нужен. Бывал здесь или нет». Ну так и Пушкин на Свислочи не писал поэм. А ведь стоит, потому что Пушкин. А кто такой — почитай «Онегина», «Капитанскую дочку» — глядишь, и поймешь. Оставил человек след в истории литературы — вот и стоит. А ты заметил его скульптуру, заинтересовался, выяснил — молодец. Значит, не равнодушный человек. Прежде всего к миру, в котором живешь. И это уже хорошо.

Быть может, я не так глубоко погружен в тему культуры и искусства, как ты, Вика, но почему–то убежден: в наше время не имеют права эти высокие сферы что–то замалчивать. Должны они не только развлекать, но и просвещать. И скульптура здесь не может быть исключением. Монументы Бобру, Огурцу, Торговке на «Комаровке» по–своему прекрасны и тоже полезны. Радуют глаз. Создают настроение. Они нужны — без вариантов. Но к глубоким размышлениям эти фигуры, увы, не ведут. К спорам и дискуссиям — тем более. А поспорить хочется. Так уж устроен человек — любит докапываться до истины...