Верховный Суд вернул пенсионеру надежду
На днях редакцию посетил Иван Яковлев, герой публикации «Свой угол» от 23 апреля. Его лицо светилось радостью, в руках он держал важный документ. То был протест заместителя Председателя Верховного Суда В.Вышкевича — в президиум Минского городского суда.
Кратко напомню содержание статьи и суть дела. 85–летний минчанин, инвалид, ветеран войны и труда, случайно обнаружил, что несколько лет назад остался без квартиры. Что в 1999 году не завещал ее, как все это время полагал, а продал. За нелепую сумму. Двухкомнатная квартира на Партизанском проспекте недалеко от метро «ушла» за... 2.700 у.е. в рублевом эквиваленте. Но и этих денег старик, по его утверждению, не получал. Покупателем был Виктор Артеменок, начальник ЖЭС–40, на территории которого квартира и расположена.
Состоялось несколько судебных заседаний, в которых интересы Яковлева представлял сосед по дому Юрий Шевлюков, взявший над ветераном патронат. Суды были проиграны. Не удалось ни расторгнуть договор купли–продажи, ни признать его недействительным. И хотя Артеменок в квартире не проживал, но определил старому человеку его «угол»: одну из комнат, без балкона.
Встретиться с журналистом, чтобы ответить на естественные в данной ситуации вопросы, начальник ЖЭСа отказался. Подчеркнув, что дело это частное, к работе отношения не имеет и что суд поставил в нем точку.
Парадокс, но после выхода статьи «Свой угол» жители соседних домов, встречая Яковлева на почте или в очереди за пенсией, поздравляли ветерана. Как будто он уже победил, хотя фактически проиграл. Парадокс в том, что статья и не ставила этот печальный для ветерана факт под сомнение. Не покушалась на решение суда, не оспаривала его. Речь шла о морально–этической стороне конфликта. Хотя сочувствие к ветерану можно было прочесть, но лишь между строк.
Считаю нужным это подчеркнуть, поскольку почти ежедневно письменно и устно в редакцию обращаются граждане с просьбой вмешаться в ход судебного разбирательства. Вот вчерашний разговор. «Я подал иск, вся правда на моей стороне, но суд принял сторону ответчика.» — «Значит, вы не сумели доказать свою правоту. Или были неправы.» — «Может ли газета вмешаться?» — «Не может».
Категорически не может! Как не может продавец управлять поездом, а сотрудник ГАИ — делать операцию на сердце. Каждый должен заниматься своим делом. Газета — информирует. Судит, оценивая ход событий на их соответствие закону, только суд. А доказываете свою правоту — вы, уважаемые граждане, будь вы истцы или ответчики. Лично. Или с помощью адвоката. Или, как было в данном случае, усилиями попечителя–помощника.
Неспроста же об итоге судебного разбирательства (серьезнейшего, часто судьбоносного процесса) говорят: «я выиграл дело». Или — «проиграл». Как будто речь о спортивном состязании. Это и есть состязание сторон: их аргументов, правовой осведомленности и даже тактики. Какие вопросы вы поставите на рассмотрение суда, какие заявите ходатайства. Правда не всегда торжествует автоматически.
Юрий Шевлюков с задачей не справился. Почему? Наблюдая ход судебного разбирательства, видя подготовленные им документы (сверх меры пространные, многостраничные, более уместные в беллетристике, чем в суде), прямо высказал ему свое мнение. Слишком много эмоций. Как будто вы хотите выбить из судьи слезу. А нужно — убедить. А у вас суть дела — на заднем плане.
Суть проста. Действительно ли сознавал Яковлев, что продает квартиру и чем это доказано? Получил ли за нее деньги и чем это подтверждено?
На это обращали внимание и читатели, приславшие в редакцию сочувственные отклики.
Пенсионерка, бывший работник Минторга БССР Анна Ермакова: «Статья меня больно ранила. Почему–то все чаще читаешь о том, как старики лишаются своего угла, своих сбережений и ценностей только потому, что некому в решающий момент подсказать и помочь. Вот и здесь обратился Иван Яковлев в ЖЭС. Казалось бы, уж здесь ему помогут все решить по закону. Начальник и решил все по закону, но в свою пользу. А уж как оформить документы, он знал... Очень хочется верить, что этот неординарный случай решится в пользу Ивана Ивановича...»
Минчанин Семен Падалка: «Хотелось бы надеяться, что статья будет иметь продолжение и чтобы история закончилась положительным исходом для пострадавшего ветерана войны, т.к. в первую очередь с этической и моральной стороны это несправедливо!»
А читатель Павел Яновский эмоционально обрушил на меня упреки. Почему–то усмотрев в статье сочувствие к начальнику ЖЭСа. Дескать, вам, журналисту, это так не сойдет. Мы, мол, сами встанем на защиту ветерана. При этом П.Яновский задает коренной, принципиальный вопрос: «А брал ли Яковлев деньги от Артеменка? Если не брал, то какая же это купля–продажа?»
На это же обращает внимание Надежда Зеленовская, демонстрируя серьезную юридическую подготовку: «...Оставляя моральные аспекты ситуации, замечу следующее. Купля–продажа недвижимого имущества является отдельным видом договора купли–продажи и регулируется параграфом 7 главы 30 Гражданского кодекса. В статье 526 ГК оговорено, что договор должен предусматривать цену этой недвижимости, т.е. данное условие является обязательным...
Если оговаривалась не конкретная цена, а обязанность покупателя по осуществлению пожизненного ухода за продавцом, господин Яковлев может оспорить договор в суде по данному основанию. При этом ему не нужно будет доказывать, сознавал он либо нет смысл своих действий... Если в договоре купли–продажи была предусмотрена цена недвижимости, но не была выплачена продавцу, он в соответствии с п. 4 ст. 456 ГПК имеет право потребовать либо оплаты, либо отказаться от исполнения договора».
Это и есть корень вопроса. Кому приходилось покупать или продавать квартиру, тот вспомнит критический пик долгого и нервного процесса. Момент истины — это передача денег. Когда буквально поджилки трясутся: как бы не обманули, как бы не потерять все! Чтобы этого не случилось, процедура происходит при нотариусе, как правило, в замкнутом изнутри помещении, купюры не только тщательно пересчитываются, но и проверяются. Участники сделки ставят свои подписи лишь после передачи денег. Это подтвердит любой агент по недвижимости. Как было в данном случае?
В.Артеменок изложил это в письменном объяснении, которое дал оперуполномоченному ОБЭП в августе 2006 года: «...Деньги за квартиру в сумме 793 млн. рублей я передал Яковлеву И.И. до подписания договора... в моем автомобиле возле нотариальной конторы. При передаче денег никто не присутствовал...» Яковлев факт получения денег отрицал и отрицает.
ОБЭП Заводского района констатировал (постановление от 7 августа 2006 г.): «В ходе проведенной проверки фактов, указывающих на получение денег Яковлевым И.И. от Артеменка В.А. по договору купли–продажи квартиры... не установлено».
Именно в такой плоскости поставил вопрос сам Яковлев на личном приеме в Верховном Суде. Хотя, по логике вещей, сделать это, между прочим, должен был попечитель Шевлюков.
Из протеста заместителя Председателя Верховного Суда: «...Суд не в полной мере учел обстоятельства данного дела и дал надлежащую оценку всем собранным доказательствам... С учетом изложенного вынесенные по делу судебные постановления нельзя признать обоснованными, и они подлежат отмене». Называются слабое зрение Яковлева, доверие, которое он тогда испытывал к Артеменку, подозрительно низкая стоимость квартиры, указанная в договоре, необоснованная трактовка срока давности и другие обстоятельства...
К ним, очевидно, следует добавить изложенные в кассационном протесте прокуратуры. Например, такое. Справку, сыгравшую ключевую роль в принятии прежних судебных решений, получил почему–то не Яковлев, а Артеменок. Не имевший на то законных прав. «...Противоречиям в показаниях ответчика, как и факту заключения данной сделки на условиях, крайне невыгодных для Яковлева И.И., суд оценки не дал», — говорится в протесте.
Выясняется, что Яковлев продал и дачу. Тому же покупателю. И тоже, уверяет, не получил за нее денег. И подписи на некоторых бумагах, исполненные якобы Яковлевым, выглядят весьма подозрительно. Зато ветеран категорично утверждает: подпись не моя! Многовато странных, до конца не проясненных обстоятельств.
Суду предстоит, как указано в протесте, «...предложить сторонам предоставить дополнительные доказательства своим доводам, после чего, дав им оценку, постановить законное и обоснованное решение».
Протест принят, дело уже направлено на новое рассмотрение. Интересы Яковлева теперь представляет другой человек: также проживающий на территории ЖЭС–40 пенсионер Валерий Колесников. Их свела недавно ветеранская организация Заводского района, куда Колесников пришел стать на учет. Дескать, не могу ли быть полезен? «Можете! — сказали ему. — Попробуйте помочь Яковлеву».
Прежний попечитель Юрий Шевлюков получил отставку. Как получает ее тренер проигравшей команды, если продолжать аналогию с состязанием. Рассорились соседи вконец. Новое доверенное лицо Яковлева, насколько мне известно, очень серьезно готовится к процессу и намерен обратиться за помощью к адвокату. Сторонам спора предстоит новое состязание. Одна из них проиграет. Но торжествовать будет законность. Значит, и справедливость. Вернемся к этой истории, когда суд постановит решение.
У каждой из сторон есть свои сочувствующие. Лично я, не скрою, больше переживаю за Яковлева. Как более слабого. Не очень здорового и очень пожилого (на днях отметил 87–летие!) солдата–орденоносца и трудягу–орденоносца. Желал бы каждому, включая В.Артеменка, проявить такие же доблести и жить столь же долго.
