Наших (в смысле — тех, кто говорит по–русски, независимо от эсэнгэвского гражданства) узнаешь сразу — еще до того, как слышишь речь.Во–первых, конечно, лица. И дело не только во всем известной, но все же, как я неоднократно убеждалась, слегка преувеличенной красоте наших женщин. Просто славянский тип лица отличается от, скажем, итальянского, немецкого или скандинавского. Один знакомый француз говорил, что он в любой толпе сразу узнает соотечественников — по «характерно французскому» лицу. Он, конечно, прав — своих узнаешь сразу. Я вот, например, могу легко спутать «неродных» французов и итальянцев, но четко отличаю китайца, японца и корейца (а вы думали, кого я приведу в качестве примера?).
В качестве второго опознавательного признака национальности я бы поставила фигуру. Этот признак ярче проявляется в людях среднего возраста. Если до 40 женщины наши всеми силами, правдами, неправдами и отказами в необходимом (еде, например) удерживают свою склонную к полноте (моя личная теория — мы, славянки, склонны к полноте все поголовно) талию в пределах разумного, то на пятом десятке большинство машет на нее рукой. Некоторые полагают, что жизнь и так удалась и, в конце концов, пора получить от нее те удовольствия (гастрономические прежде всего), в которых прежде себе отказывала. Другие считают, что раз до сих пор личная жизнь не сложилась, то поезд ушел, молодые конкурентки безвозвратно наступили на пятки, а значит, нет смысла и дальше себе во всем отказывать. Мое личное мнение (которое в данном случае не имеет никакого значения) — никогда нельзя расслабляться. Это касается и фигуры, и личной жизни.
С опознанием мужчин и проще, и сложнее. Наблюдения показывают: по лицам их очень легко принять за немцев. По животам, которые они нынче вслед за известной шуткой именуют не иначе как «для пива», а не «из–за» него, — тоже. Ошибалась несколько раз: не слыша отдельных слов, принимала весело гомонящих мужичков с побуревшими (не от загара вовсе) лицами, подпирающих столики своими немаленькими животами, за соотечественников, а они оказывались «шпрехен зи дойч?». Увы, нихт, понимаешь, ферштейн.
Между прочим, немецкие статс–дамы (так я называю тех, кому около 60) тоже очень напоминают наших хотя бы тем, что на ужин ходят при полном параде — в выглаженных платьях, с прической и маникюром и полным набором золотых украшений.
Итальянцев узнаешь если не по лицам, то по поведению: они сбиваются в стайки (до десятка человек — такое чувство, что приехали отдыхать всей сицилийской деревушкой или неаполитанским кварталом) и, бурно жестикулируя, «чирикают» о политике. Не нужно быть знатоком великого оперного языка, чтобы различить в непрерывном потоке их речи имена Проди и Берлускони. Кстати, женщины в дискуссиях не участвуют. Их вообще в итальянских пляжных компаниях немного, уж не знаю почему.
Скандинавов легко узнаешь по натуральным блондинам и широченным грудным клеткам. Причем их большие размеры — не совсем то, что у наших: потомки викингов изначально носят XXL — даже без пивных животов. Глядя на них, я теперь точно знаю, почему, когда Беларусь открыла посольство в Швеции, среди желающих там работать были парни все сплошь, как бы это сказать, чтобы бывших коллег не обидеть... крепкие. Они раньше любили летать в Стокгольм в командировки — особенно если по времени они совпадали с сезоном распродаж. Все дело в размере: там большим мужчинам одеться гораздо проще.
Еще заметила я такую странную вещь: когда итальянцы, немцы и скандинавы встречают на пляже соотечественников, то радостно с ними здороваются, заводят разговор о погоде, море и прочих удовольствиях. Наши, если не в одной группе приехали, относятся друг к другу несколько настороженно: смотрят исподлобья, пивом не угощают, погоду не обсуждают и вообще стараются обойти стороной. Как будто им стало обидно, что так много людей смогли позволить себе такой же отдых. Нам ведь хочется быть исключительными, единственными на свете, а тут — в каждой гостиничной библиотеке целая полка книг на русском языке (оставляют отдыхающие — не тащить же увесистые тома обратно). Выглядит такое недовольство очень даже смешно. Сегодня прилетели наши друзья из Пекина и с ужасом поведали: «Представляете, у нас в отеле — одни русские!» И что тут такого страшного? Зато пляжные торговцы уже немного говорят на великом и могучем. То ли еще будет!
Фото Михаила ПЕНЬЕВСКОГО.
