Хранитель
На консультации к Александру Адамовичу приезжали порой за тысячи километров. Реставраторы, сотрудники музеев и... физики‑ядерщики. Знаменитый исследователь старины, сохранивший для национального искусства огромное число икон, алтарных скульптур и старопечатных книг, возвращавший имена старинным картинам и их авторам, был первым выпускником физфака БГУ по специальности «Атомная физика». И, конечно, ему лучше многих было известно, насколько рискованны экспедиции по исчезнувшим деревням в первые годы после чернобыльской аварии. Но ездил, собирал, спасал бесценные артефакты — как и тогда, в 1970‑е, только уже не из разрушавшихся закрытых церквей, а из добротных, распахнутых настежь хат, запоминая каждую. К тому времени Александр Ярошевич много лет был главным хранителем фондов Музея древнебелорусской культуры, начинавшегося, по сути, с энтузиазма молодых ученых‑атомщиков и искусствоведов. В течение почти десяти лет традиционный отпуск физиков белорусской Академии наук, увлекшихся родной историей, проходил в экспедициях по заброшенным церквам. Их находки и стали основой Музея древнебелорусской культуры, открывшегося в 1979‑м. Любое имя, дату или событие, вспоминают сотрудники НХМ, где Ярошевич работал свои последние годы, он выдавал куда быстрее и достовернее интернета. Определенно, в чем‑то его личный архив белорусской истории и культуры был богаче тех многочисленных, в которых он провел немалую часть жизни. Ведь всю эту информацию он хранил не в рукописях и даже не в своей феноменальной памяти — в сердце.Микроавтобус
Чтобы перевезти его архив, переданный семьей Национальному художественному музею, потребовался микроавтобус. Однако количество книг, на которые Александр Ярошевич тратил все свои зарплаты сотрудника Института ядерной энергетики Академии наук БССР, а позже музейного работника, в его квартире уменьшилось незначительно. Книги здесь по‑прежнему всюду, во всех комнатах — от пола до потолка. Научные, исторические, художественные...— Из любой поездки папа привозил книги, причем не килограммами, а десятками килограммов, — улыбается Наталья Згировская, дочь Александра Адамовича. — А в детстве перед сном читал мне «Тысячу и одну ночь», переводя с немецкого прямо с листа — почему‑то эти сказки были у нас дома только на немецком.
Диссертация
Леса, где часто жили собиратели старинных артефактов во время экспедиций, идеально подходили для народных праздников.
— Там он написал диссертацию по атомной физике, — подтверждает зять исследователя Александр Згировский. — Но процедура защиты уже не представляла для него интереса. То же самое повторилось позже — даже необходимость оформить как положено свое масштабное исследование древнебелорусской скульптуры Александра Адамовича раздражало. «Не нужно мне никаких диссертаций, — возражал он, — меня и так в музеях любят». Пришлось настаивать. Сработал единственный аргумент — внуки. Он их очень любил, гордился их достижениями. «Представляете, — убеждали мы, — как они будут говорить, что их дед академик?»
Мой визит в семью Згировских совпал с международным турниром по теннису среди юниоров, в котором младший внук Александра Ярошевича, также Александр, показал неплохие результаты — время от времени разговор прерывался трансляцией состязаний. Старший же внук Андрей много лет занимался футболом, однако в итоге стал чемпионом мира в международном турнире для юных математиков, а сегодня пробует силы в преподавании на кафедре прикладной математики в БГУ. «Дедовские гены!» — убеждена семья.
— Однажды мы поспорили с Александром Адамовичем, кто же стал чемпионом СССР по футболу в 1962 году, — вспоминает Александр Згировский. — «Спартак», — уверенно заявил он, перечислив имена всех игроков. Проверили — и убедились в его правоте. Как музыкант с абсолютным слухом, запоминающий все мелодии, которые когда‑либо слышал, Александр Адамович хранил в памяти все, что зацепило его недавно или десятилетия назад. Знаете, о чем я жалею больше всего? Что не записывал его рассказы о прошлом Беларуси в наших семейных путешествиях. Получилась бы интереснейшая книга!..
Стена
Когда ему предложили возглавить отдел древнебелорусского искусства в НХМ, отказался без раздумий — административная работа Александру Ярошевичу была решительно не по душе.— Все годы, сколько он работал в музее, мы ощущали себя с ним как за каменной стеной, — убеждена заведующая отделом древнебелорусского искусства Елена Карпенко. — Александр Адамович был инициатором многих выставок, создателем статей и каталогов, ездил на конференции, работал в архивах, делал открытия.
Без Ярошевича собрание НХМ было бы более анонимным, уверена Елена Карпенко, перечисляя десятки музейных артефактов, время создания которых удалось уточнить благодаря Александру Ярошевичу. Вспоминая портреты вельмож, имена которых он установил, доказав авторство Яна Дамеля и других прославленных художников прошлого. Создание музеев в Мире и Несвиже также не обошлось без Ярошевича.
Вера
Годы работы в НХМ, вспоминают родные, были для Александра Адамовича самыми счастливыми. Он ощущал себя нужным, наконец, смог позволить себе путешествовать по европейским музеям, шедевры которых до того изучал по книгам (к слову, визу ему открывала профессура Варшавского университета). И не изменил образа жизни, даже узнав о своем смертельном диагнозе.
Книги Александра Ярошевича. Далеко не все и не последние.За день до своего ухода он еще успел отправить доклад на конференцию в Столбцы. Но до выставки радзивилловских портретов, которую готовил весь свой последний год, не дожил.
Символично? Он ведь родом оттуда, из Столбцовского района. Последней выставкой Александра Ярошевича стал проект НХМ «Мир небесный на земле» — выставка национального сакрального искусства. Название для нее он выбрал сам.
— Большего патриота Беларуси мы не встречали, — говорит Наталья Згировская. — Как и настолько уникальной памяти, такого сочетания мозга искусствоведа и математика. При этом папа был глубоко верующим человеком, не выносил никаких разговоров про инопланетян. Бог создал Землю — и точка. А человек — создание Божье.
cultura@sb.by
