Популярная телеведущая издает современную сагу «Идиотки»В конце марта в одном из столичных издательств выйдет в свет роман популярной телеведущей Тамары Лисицкой «Идиотки» — современный эпос, действие которого охватывает 20 лет жизни. Уже сейчас можно предположить, что он станет литературным хитом. Лисицкая предприняла попытку разобраться, что произошло с нами и обществом за эти десятилетия. И вообще, осталось ли в нашей жизни место для любви?..
— Тамара, до этого вы были известны как автор детективов. В новом романе будет детективная составляющая?
— В чистом виде нет. Мелодраматического там больше. Но, конечно, будут и какие–то криминальные моменты... Без этого не обойтись. Это не моя кровожадность. Это правда жизни.
— Героини — представители одного социального класса?
— Одна девушка, скажем так, из рабоче–крестьянской семьи, вторая — из семьи интеллигентов, третья... ну, бизнесменов тогда еще не было, но были директора заводов и фабрик. Вот она из такой семьи. И будущее у них намечается в соответствии с семейным сценарием. Но я поставила их в такие условия, что они извратили все что могли. К сожалению, я и сама такая.
— В каком смысле извратили?
— Ну, допустим, рождается человек и у него есть все данные для того, чтобы сделать хорошую карьеру в бизнесе. Есть обеспеченные родители, начальный капитал. Дорога уже пройдена твоими родителями — и ты тоже можешь безболезненно пойти за ними следом. Но не идешь, а начинаешь изобретать какие–то свои ходы. Очень корявые, бесцельные. Все мои друзья в своей массе принадлежат именно к такой категории — они настолько интересны, насколько и непредсказуемы. Идиотичны, несчастливы или счастливы не по делу.
— За какой из героинь спрятались вы?
— Я там всюду по чуть–чуть.
— Признайтесь, на этот роман вас вдохновил успех произведений вашей подруги Натальи Батраковой?
— Наташа вдохновила меня в другом. Она доказала, что это, в принципе, возможно — издать свою книгу.
— Типажи почерпнуты из жизни?
— Я занималась судебной — от слова «судьба» — эквилибристикой. У меня существуют «черные» и «белые» списки, куда я вписываю фамилии своих друзей, которые могли бы стать объектами моего литературного исследования. Но если друзья в романе списаны подчистую, то врагов я придумала сама. Кроме того, у меня есть архив. Он в очень плохом состоянии. На каких–то рваных листиках. Я его перелистываю, перечитываю, когда есть необходимость. Там я фиксировала события с десятилетнего возраста без перерыва. Кроме каких–то дурацких частных событий, которые происходили в жизни любой девочки, у меня там довольно точно записаны и исторические моменты. Когда, например, был принят «сухой закон». Еще куча всяких исторических деталей. Я хорошо помню, как появились и умерли пейджеры. Помню первый пейджер, который я увидела, и последний, который держала в руках. Или, например, как появилось слово «колбасить». Сейчас оно уже немодное. Но это было, было.
— Действие «Идиоток» разворачивается в Минске?
— Да, это реальный Минск, реальные станции метро, реальные фамилии представителей шоу–бизнеса... И в этом есть какой–то невероятный кайф. Это придумано не мной. И даже не Наташей Батраковой. На мой взгляд, белорусской литературе не хватает именно такой приземленной прозы, беллетристики. Во многих произведениях современных авторов нет какой–то простоты, жизненной правды, доступности. Они немного искусственны.
— А как вы сами для себя определили нишу романа — это поп–культура?
— Это поп–культура, но тем не менее... не фонограмма, а пение «живьем». Не «Руки вверх». А допустим, Леонид Агутин с Варум.
— Наверняка как любой современный автор вы мечтаете о киноэкранизации «Идиоток»?
— Не то чтобы я мечтаю... Но это какое–то красивое, логичное завершение книги. К тому же у меня есть определенный опыт написания сценариев, и от этого тоже никуда не деться. Можно сделать почти мексиканский сериальный «расколбас».
— Не думали, кто бы мог воплотить ваших героинь на экране?
— Если говорить об актерском воплощении, то их могли бы прекрасно сыграть я, Света Кашицкая и Ксюша Волкова.
— Тамара, интересно, а к какому выводу вы все–таки приходите в финале романа? Жизнь справедлива и сумасбродство, продиктованное высоким душевным порывом, в конце концов оправданно?
— Очень хорошо, что вы спросили о выводе. Знаете, я — фаталистка, как и большинство женщин. В принципе, всем живется нелегко. Я не буду скрывать, в каких–то моментах я сама рыдала. Вот пишу и рыдаю. Думаю, зачем я так поступаю с героинями? Это же ужасно грустно. Так не должно быть. Пишу и плачу. Потому что жестоко. Но правда. В конечном итоге я все равно выруливаю к какому–то позитиву. Может быть, к возрастному. В конце книги героиням уже по 30 лет. А в 30, я это знаю по собственному опыту, люди начинают понимать, чего они хотят. Это броуновское движение приобретает конкретное направление. Поэтому, если бы меня спросили, грустная это книга или веселая, я бы сказала, что это очень веселая книга.
