Государственная программа возрождения и развития села на 2005 — 2010 годы — это не просто шанс, это приказ выглядеть пристойноДемонстрируя военную дисциплину, выездная коллегия Министерства культуры ровно в 7.30 утра «отплыла» на Витебщину — при 100–процентной влажности, почти в театральном тумане автобус, как корабль, мягко отчалил от столичных улиц. Тема заседания коллегии «на колесах», если кратко, была лапидарной и строгой, как клятва: возрождение села. А если с расшифровкой, то члены коллегии решили на месте посмотреть и проанализировать работу сельских учреждений культуры в условиях современного агрогородка. Задача нынешнего дня — совместить в них основные блага урбанизации с народными традициями. Признаемся, задача далеко не новая. Еще СССР несколько раз пытался взять штурмом деревенский «бастион», провести там кардинальные преобразования, «стереть грань между городом и деревней». Не получалось... Сначала были слишком бедны — потом, как говорится, недостаточно богаты. Было дело, уничтожали хутора: силой, гусеничными тракторами свозили крестьянские дома и сараи на центральные усадьбы, чтобы люди жили поближе к «цивилизации». А там что? Та же грязь, только сельпо рядом... Потом появилось деление на «перспективные — неперспективные» деревни: мягче по форме, но так же болезненно по содержанию. В отдаленных селах закрывались школы, больницы, почтовые отделения — молодежь, лишая элементарных услуг, подталкивали переселяться из дальних деревушек в центр. Колхоза–совхоза, естественно. А она, молодежь, почему–то распылялась больше по городским окраинам, пригородам, где можно было найти работенку и стать в очередь на жилье. А на центральных усадьбах хозяйств жилья не строили — государство тогда в основном возводило дворцы культуры, а не дома: стекло, бетон, наглядная агитация. Дорожки, как в городе, поросшие травой, как в деревне. После распада СССР, когда исчезли нефтедоллары, оказалось, что такие дворцы рядовому хозяйству не отопить, не обжить, не заселить кружками и секциями. Культурно–массовая работа на селе — это вообще тонкий субстант. Это не афиши и гастроли, не салюты и динамики. Конечно, случаются пару раз в году некие мероприятия. Но у Бога, известно, дней много. Какой огонек должен гореть в деревенском очаге культуры ежедневно, чтобы крестьянину хотелось туда иногда заглянуть? В начале же 1990–х многие колхозные дворцы были вообще как большие киты, выброшенные на берег и задохнувшиеся после экологической катастрофы. Паркет вздыблен, двери ухают, стекла–витрины в железных рамах не держат тепла. Библиотеки работали, но — пустовали, потому что читать человеку хочется после работы. А если ее почти нет?.. В стране был «кризис неплатежей». Жизнь цепенела по всем направлениям. Помню, в Мстиславском районе в шикарный майский день, когда в природе все торжествует и блестит от весенней свежести, меня в одном колхозе встретили помятые лица: «А зачем бриться, когда зарплату не дают?..» Мы сидели в правлении колхоза. Я посмотрела в окно. Табун лошадей, красиво расположившийся в пойме реки, выглядел венцом цивилизации... Люди, от глухого безденежья потерявшие желание даже пристойно выглядеть, натянуто улыбались...
Государственная программа возрождения и развития села на 2005 — 2010 годы — это не просто шанс, это приказ выглядеть пристойно. Но в XXI веке план стирания «грани» между городом и деревней существенно изменился. «Грань» не просто остается — она оберегается как шанс человечеству не ополоуметь в бушующем мире металла и грохота. Стереться должно другое — стереотип в сознании, что большие деньги на развитие социальной инфраструктуры должен получать только город. Впервые государство сформулировало: социально–культурные проблемы села равны по важности производственным. И будут финансироваться в одинаковой степени.
Участники коллегии Министерства культуры посетили два агрогородка — в Чашникском и Лепельском районах. И хотя заместитель председателя Витебского облисполкома Петр Южик говорил, что показывает гостям не то, чем богаты, то есть не праздничные пироги, а черный хлеб, он, этот «хлеб», остался в памяти как солидное основное «блюдо». Что я имею в виду? В агрогородке «Иванск», например, пустующее двухэтажное здание недавно в буквальном смысле возрождено к жизни. Когда–то это был детский садик — с большими холлами и гостиными «как в городе». Но реальная жизнь не терпит приставок «как» и «бы». Деревня Черея, где он построен, с городом соревнования, естественно, не выдержала, детей в ней с каждый годом становилось все меньше, и содержать солидный коттедж ради 3 — 5 ребятишек стало нерентабельно. Садик закрыли. Но нет ничего более безнадежного и противного сознанию человека, чем дом, из которого ушли люди. Для всей деревни это как звонок, как предупреждение: фундамент их жизни дал трещину. И она между тем все разрасталась. Музыкальный класс — филиал районной школы — не открывался по той же причине: для 8 человек специальное здание строить, что ли? Да, библиотека работала, но в таких условиях... В этом году поднатужились всем миром (и местные средства вложили, и районные, областные): а что, если всех под одну крышу? В общем, пустующее здание в деревне Черея как нашли. Отремонтировали. Без глянца, но с хозяйским подходом, чтобы здесь смог расположиться весь культурный комплекс агрогородка. Еще и амбулаторный пункт сюда же заселили. Разумно.
Главная улица в «Иванске» с недавних пор опоясана голубой изгородью. Я подумала: как ленточкой надежды... «До создания агрогородка деревня эта умирала. Заборы даже известью не подкрашивали, не то что краской, — вздохнул Петр Владимирович. — Ну и работали люди так же: без надежды и желания. А теперь мы озабочены знаете чем? Чтобы культура в прямом смысле слова вошла каждому во двор — чтобы захотелось каждому хозяину обустроить у себя уголок для души».
Конечно, при работе, при заработках, подумалось, дойдут у людей руки и до души. Вот «хрущевки» в «Иванске» уже начали разбирать, а людей переселять в традиционные дома «на земле». Факт замечательный. Эти коммунальные халупы так искажали пейзаж деревни!.. А вместе с внешним видом разрушался исподволь, по–моему, и ее внутренний уклад, тот традиционный строй в сознании человека, в котором скамейка, калитка, родимый порог, «куточак» — это не просто элементы быта, этнодизайна, как сказали бы теперь, а смысловые акценты крестьянской жизни. К счастью, они все еще очень сильны. Вот характерная деталь, что называется, в строку. Выездную коллегию министерства, очень деловое, официальное и, прямо скажем, непраздничное мероприятие, встречали везде... хлебом–солью, будто бы званых гостей. Местные ансамбли пели привечальные песни, выходили на крыльцо... В агрогородке «Камень», что на Лепельщине, сначала, правда, из динамиков грянула 6–я симфония Чайковского — пока министр культуры Леонид Гуляко стоял у памятника погибшим воинам. Но очень скоро музыка оборвалась — и то сказать, как–то диковато было слышать ее среди огородов и полей, — и на авансцену вышла «соль земли», народная песня. «Здравствуйте, гости дорогие!» — хлеб–соль по всем правилам был преподнесен министру на рушнике. И поверьте, это было органично, несмотря на то что никаким официальным протоколом не предусмотрено! В этом смысле деревня дает всем нам фору. Давно, как и город, одетая в джинсу, напичканная, как и мы, синтетической телевизионной эстрадой, она тем не менее крепко держится традиционных приоритетов в быту — обрядов, ритуалов, обычаев. А они сейчас по всему миру, кстати сказать, лишь поднимаются в цене...
На итоговом заседании коллегии в тот день говорили о глобальном обновлении материально–технической базы учреждений культуры Лепельского района: приобретении аппаратуры, костюмов, фортепьяно, компьютеров. Мы узнали, что райисполком провел 14 заседаний за год по этим вопросам, выделил из своего бюджета 1 млрд. 677 тысяч рублей. (Из областных и республиканских источников финансирования на социально–культурные нужды района было выделено почти 13 млрд. рублей.) В общем, государственная программа реализуется в намеченном темпе. Но знаете, что больше всего укрепило меня в этом выводе? Не показатели, не выступления начальников, даже не отличная команда КВН в сельском Доме культуры, хотя все вышеперечисленное было современно, динамично, актуально. А такая маленькая, прямо скажем, приземленная деталь: теплый туалет в сельской больничке, то есть канализация и водопровод в агрогородке «Камень». Если люди в деревне получат наконец возможность пользоваться «городскими» удобствами, то это станет настоящим рывком в третьем тысячелетии. И о культуре в провинции можно будет говорить, не добавляя слово «сельская».
