Полярники о пребывании в антарктических экспедициях

За ответами корреспондент «СГ» отправилась в Республиканский центр полярных исследований.

В Антарктику, практически на край Земли, груз полярников поедет в нескольких контейнерах. Нынешняя экспедиция — одна из самых масштабных. По числу участников (их шестеро), весу оборудования (около 40 тонн) и задачам. Основная — смонтировать новый модуль Белорусской полярной станции. «Фундамент» — первый трехсекционный блок — появился на горе Вечерняя в конце прошлого года. В планах же — установка восьмисекционной платформы и непосредственно самих модулей. Что успеют сделать полярники в нынешней экспедиции?

— В этом году едет четырехсекционная платформа и одна секция — санитарно-гигиенический модуль, где будет мини-сауна, хорошая душевая, — описывает планы ученых начальник Республиканского центра полярных исследований Игорь Пильщиков. — Все это и предстоит смонтировать. Дальше будут нанизываться жилые, лабораторные и медицинский модули. В 2020 году запланирована первая зимовка. Именно тогда и планируем закончить станцию.

Свой «дом» облегчит жизнь полярникам. Пока ученые проживают на бывшей российской станции, которую соседи предоставили в безвозмездное пользование. Новый же блок будет оборудован по последнему слову техники. 

— Мы отметили 10 лет с момента присоединения нашей страны к Договору об Антарктике, а с весны этого года начался новый пятилетний этап Государственной полярной программы на 2016—2020 годы. В Антарктиде масса полезных ископаемых. Понятно, что сейчас там запрещено вести промышленную разработку. Но ведь времена меняются... Казалось бы, это континент, где сплошные льды, где тут жизнь? Но биологические исследования сулят большой прорыв в медицине, фармакологии, косметологии, — рассуждает о важности изучения природы ледяного материка Игорь Михайлович. 

Выгодное в этом плане и месторасположение нашей базы. Рядом, в 28 километрах, коллеги-россияне, а вокруг горы Вечерняя —  интересный мир для научных исследований, удобное место — есть выход скальных пород, что позволит противостоять погоде. Станцию попросту не занесет снегом. 

Понятно, что экспедиции — дело затратное. Но важность исследований неоспорима. «Алексей Гайдашов как-то посчитал, что если ту сумму, которая ежегодно выделяется на полярные изыскания, разделить на количество пенсионеров в стране, то каждый из них получит доплату в размере 40 копеек в год. По сути, это пара буханок хлеба, — поделился интересной статистикой Игорь Михайлович. — А исследования состава атмосферы, растительного и подводного мира? Эти знания бесценны».

В нынешнюю экспедицию через пару недель отправится биолог Юрий Гигиняк.  Полярник в этом деле не новичок: Юрий Григорьевич встречается с Антарктидой уже четвертый раз. В такое экстремальное странствие случайный человек не попадет. Необходимы крепкое здоровье, психологическое состояние, устойчивость к стрессам. Ну и, конечно, чувство юмора. Его полярникам не занимать. «Вы знаете, почему белые медведи не едят пингвинов?» — с порога задает мне вопрос участник прошлых экспедиций Владислав Мямин. — Они просто не встречаются!» Удостоверившись, что понимаю различия между Арктикой и Антарктикой (в этом и кроется секрет мирного существования биологических видов), биологи начинают свой рассказ.  

— В свою первую экспедицию, а это был 1970 год, отправился вместе с российскими учеными, — вспоминает знакомство с ледяным континентом Юрий Григорьевич. – Представьте себе — остров в сто метров в длину и чуть меньше в ширину, пять человек, фанерные домики. Мне двадцать четыре года, молод и полон сил. И тут я попадаю в другой мир. А он… теплый, чистый, солнечный, с легким морозом. Ведь полярники, которые едут в Антарктиду, попадают сначала в лето, только антарктическое. Солнце светит над головой чуть ли не сутки, ручьи бегут, снег тает. Антарктида встречает всеми радостями. В конце концов — она же женщина. Да, это была уникальная экспедиция! Мы, биологи, работали тогда полтора года. Погружались под лед Антарктического моря даже в полярную ночь! До сих пор другие исследователи повторить такую экспедицию не могут. 

Биолог Владислав Мямин, который в Антарктиде провел два сезона лета, первый день своего путешествия в 2012 году описывает так: «Прибытие — всегда суматоха. Нужно успеть разгрузиться, ведь простаивать корабль не может. Поэтому первый день чисто бытовой. Порой нет времени, чтобы элементарно поспать. Я, например, огляделся лишь день на третий. Только тогда увидел всю красоту вокруг».

Полярники уверяют: это всего лишь стереотип, что Антарктида белая. На самом деле там хватает красок. Лишайники разных цветов, черные ручьи (опять-таки из-за растительности), разные оттенки снега, который переливается на солнце... А вот с привычными запахами действительно напряженка.

— Ты пахнешь, начальник пахнет, пингвины, — смеется Владислав. — А привычных ароматов, которые характерны для пор года, нет. Нужно как-то выкручиваться. В прошлой экспедиции, например, нашли выход — стали выращивать зеленопряные растения — петрушку, укроп, салат. В искусственную почву высадили семена, которые вызревали под специальными светодиодными установками. Помню, как первый урожай сначала нюхали, а только потом ели. В нынешнюю экспедицию, кстати, экипаж повезет семена редиски и салата.

На вопрос: что самое сложное в экспедиции — бытовые вопросы либо оторванность от внешнего мира, однозначного ответа у полярников нет. Да, условия пребывания в Антарктике не самые комфортные. Полевой лагерь (своеобразная система больших металлических цистерн-бочек) отапливается от дизельной электростанции. Если ветер очень сильный, тепло уходит быстро, и температура в помещении может опускаться до 7—10 градусов. Нормальная баня по расписанию примерно раз в одну-две недели. Но ко всему, говорят ученые, привыкаешь быстро: 

— Мы, полярники, — больные люди. Да, поначалу сложно — оторван от семьи, от быта… Но время проходит, как один день. В следующих экспедициях как будто на родину приехал: ветер сильный — хорошо, шторм — вообще великолепно, полярная ночь — лучше нету.  

Но за такой романтикой стоит и колоссальный объем работы. Представьте, приготовить обед, поддерживать тепло в лагере, заготовить снег… На науку порой остается процентов 20—30 свободного времени. Его-то и стараются использовать по максимуму. У каждого участника экспедиции своя специализация: Юрий Гигиняк, например, гидробиолог, Владислав Мямин — микробиолог. Поэтому, помимо общей программы исследований животного и растительного мира, изучения состава атмосферы, акцент ученые делают на свой узкий профиль. 

Такой график хандрить не позволяет. «Тем более наши научные программы насыщены до предела. А поговорить с домом — это редко, есть лимит времени на переговоры, поэтому в свободное время любуемся природой, — описывает пребывание в экспедиции Юрий Григорьевич. — Из развлечений — рыбалка. Есть у меня и свой ритуал — на Крещение ныряю в антарктическое озеро. У нас же на такие подвиги не решаюсь — холодно. 

…Что для полярников Антарктика? Просто материк, работа, жизнь? «Место, куда хочется возвращаться. Снова и снова», — говорит Владислав Мямин. «Образ жизни, — вторит коллеге Юрий Гигиняк. — Просто работой она быть не может. Это же Антарктида, ее нужно любить, ею нужно удивляться. Каждую секунду! Тогда и настроение будет. Ведь выдерживают ее не все. Мы, биологи, полевики, мотаемся по всему свету, к такому ритму привыкли. А когда берут человека с городским ритмом жизни — и плюх его туда? Проходит неделя-другая, ни мамы, ни жены нет, а тут еще суровый руководитель, который заставляет бочки тягать. Человек ломается, у него наступает апатия. Но мы, биологи, ребята крепкие. Пройдет год, по этим камням начинаем тосковать. Да, Антарктида — болезнь…»

bizyk@sb.by