Почему в одинаковых условиях от коров одной и той же породы одни получают рекордные надои, другие — еле дотягивают до среднего уровня?
БЕЛАРУСЬ пока не входит в число мировых лидеров по производству молока. Но стремительно приближается к ним: на республику приходился 1 процент мирового производства и 8 процентов торговли. В прошлом году на экспорт в пересчете на молоко поставлено около 4 миллионов тонн разнообразной продукции, выручка составила более 2 миллиардов долларов США. К слову, большой вклад в госбюджет внесли только нефтепродукты и калийные удобрения. Поэтому закономерно, что республиканская программа развития молочной отрасли предусматривает к 2015 году увеличение производства молока и молочных продуктов до 10 миллионов тонн, а экспортных поставок — в 2,2 раза. Насколько это реально?
А РЕАЛИИ таковы, что, несмотря на вложенные государством огромные средства в строительство и модернизацию ферм, нередко оснащение их роботами, производство молока в стране падает. При росте численности дойного стада на 3 процента, удой молока от коровы за 9 месяцев снизился на 122 килограмма. За это же время ни одна из областей, кроме Брестской, не вышла на соответствующие прошлогодние показатели. Почему корова не дает молоко?
Причин снижения надоев несколько: неграмотная организация кормления скота, несбалансированность рационов, болезни животных. О них не раз говорилось и на страницах нашей газеты, и на планерках в Минсельхозпроде, даже на заседаниях Совмина.
«У нас коров кормят силосом, зачастую перекисшим. Здоровья у животного нет… Многие думают: это не мое, колхозное, упала корова и ладно, однако падение коровы должно быть трагедией для хозяйства», — назвал одну из причин падежа коров Премьер-министр Михаил Мясникович и потребовал выстроить жесточайшую систему контроля и ответственности в хозяйствах. «Надо принимать меры, а то получится, что мы создаем фермы, которые не можем укомплектовать поголовьем. Четверть поголовья каждый год списывается, какой может быть прирост. Надо иметь не только коровники и доильные залы, надо кормить, как положено, и ухаживать за животными», — подчеркнул Премьер.
Все перечисленное сводится к одному — так называемому «человеческому фактору». Скучный, надоевший термин, но принципиально важный.
НЕДАВНО на одной из роботизированных ферм Минщины наблюдала картинку, которая, кроме всего прочего, на мой взгляд, многое объясняет. За год здесь так и не сумели добиться роста производства молока. Заведующая МТФ сетовала на болезнь животных, дорогие препараты и высокие затраты. Она вроде как и не видела, что идущие на дойку коровы скользят копытами по мокрому, грязному полу роботизированной фермы. В это время голова одной из буренок застряла в металлическом заграждении. Здоровый детина, не долго думая, стал лупить бедолагу по носу, дабы она как-то исхитрилась «дать задний ход». Пока журналист не выдержал и не вмешался — заведующая фермой так и не обратила на это внимания. Видимо, здесь это нормальное явление. Не надо быть крупным специалистом в области животноводства, чтобы понять: на этой ферме, с этими специалистами молока так и не будет.
А разве секрет, что некоторые руководители МТФ, по сути, понятия не имеют, что такое компьютер? Они как работали 10—20 лет назад, так же «трудятся» и на современном комплексе. Или неужели дипломированным специалистам непонятно, что на высокотехнологичных МТФ нужен особый подход к дойному стаду. Результат — больные по разным параметрам коровы не выбраковываются, не приучаются терпеливо и постепенно к новой доильной установке, поэтому боятся ее как огня. Какое молоко может дать животное, находящееся в постоянном стрессе? Некоторых буренок приучить так и не удается.
В свое время доярок вооружили «Елочками» и назвали операторами машинного доения. Но они как были доярками, так и остались. Результаты работы зависели сугубо от них самих: профессиональных навыков, умения наладить с коровой контакт. Сегодня очевидна та же проблема. Внедрение новых технологий и подготовка специалистов идут с разной скоростью и не всегда пересекаются. В одночасье заведующая фермой не станет руководителем современного животноводческого комплекса, доярка — добросовестной и трудолюбивой, а зоотехник — грамотным и внимательным к животному. К этому нужно долго и тщательно готовить. Ведь современная ферма — не просто помещение, где коровы спят, едят и доятся. Это сложный технологический комплекс, но где человек остается ключевым звеном. Техническое перевооружение сельхозпредприятий, внедрение прогрессивных технологий — сами по себе не панацея. Какой смысл приобретать дорогостоящий автомобиль тому, кто держал в руках лишь вожжи? Что толку от роботов, если люди не обучены, система кормления не разработана, животные к новым условиям содержания не подготовлены?
ЦЕЛЕСООБРАЗНО ли всем отечественным сельхозпроизводителям любой ценой гнаться за суперпродвинутым оборудованием, лишь бы вовремя отрапортовать в отчетах. К слову, в начале года на семинаре, посвященном производству молока, прошедшем в рамках конференции «Robot conference» в шведском городе Йёнчёпинг, ученые из Федерации шведских фермеров озвучили неутешительную статистику: спад надоев начался 15 лет назад, когда роботы только стали появляться на фермах. В Великобритании, наоборот, использование полностью автоматизированного устройства для добровольного доения показало положительную динамику в его производстве. А представитель компании Lely Atlantic, ссылаясь на свой опыт ведения молочного хозяйства в Великобритании, заметил, что надои начинают расти только спустя 6—8 недель после установки роботизированного оборудования. Как видим, результаты разнятся. Но это не отменяет главного — добросовестного и грамотного отношения специалиста к делу, без которого ни о какой эффективности и прибыльности не может быть и речи.
Ирина ГЕРМАНОВИЧ, «БН»
