— Олег Иванович, какие же факторы оказывают наибольшее влияние на развитие регионов? Из-за чего возникают диспропорции между ними?
— В первую очередь это следствие урбанизации. С 2001 года население в районах сократилось как минимум на четверть. Все больше людей хотят жить в областных центрах и Минске, потому что не могут реализовать себя, сполна использовать свои навыки и возможности в глубинке. Кроме того, в сельских населенных пунктах и малых городах по-прежнему недостаточно развито предпринимательство. В силу более низких зарплат и покупательной способности населения бизнес не спешит идти вглубь. Ситуацию усугубляет то, что все эти явления обладают мультипликативным эффектом, ограничивая возможности воспроизводственного процесса. В результате круг замыкается: экономика регионов не развивается потому, что нет ресурсного и социального потенциала, а его отсутствие ограничивает возможности устойчивого экономического роста.
— Понятно, что неравномерность регионального развития характерна не только для Беларуси. Вы исследовали мировой опыт в сфере развития депрессивных регионов. Какой вывод можно сделать?
— Единого рецепта здесь нет и быть не может. Каждая страна решает задачу по-своему. Но можно сделать общий вывод о том, что региональная политика уходит от узкого подхода таргетирования конкретных проблем и реализации инфраструктурных проектов. Взамен используются новые подходы, направленные на максимальное развитие регионального потенциала, содействие развитию предпринимательства и инновациям, поддержку образовательных проектов и переквалификацию местной рабочей силы. Это позволяет лучше использовать возможности депрессивных регионов в увязке с развитием более успешных областей.
— Поясните, пожалуйста.
— Например, французский Лион выводили из кризиса за счет перехода от тяжелой промышленности к развитию трех глобальных и восьми национальных кластеров (городского транспорта, спортивных товаров, видеоигр и других). Была реализована госпрограмма “Химическая долина” с развитием химических, биотехнологических учебных и исследовательских центров.
В Рурской области Германии переориентировали предприятия с горнодобывающей отрасли на машиностроение, электротехнику и высокоточную механику, сферу услуг. В 2010 году там построили европейский культурный центр образования. Его важнейшими сферами определили логистику, торговлю, организацию досуга.
В японском Кобэ от тяжелой индустрии перешли к инновационной медицинской промышленности. Создали инновационный кластер, включающий индустриальный медицинский парк и центр прикладной биологии.
— Применительно к Беларуси эти приемы могут работать?
— А почему нет? Конечно, банальное субсидирование и реализация отдельных инфраструктурных проектов не помогут выйти из депрессивного состояния. Нельзя просто выделить деньги на один проект и ждать, что все сразу заработает, а регион начнет развиваться. Необходима долгосрочная интегрированная политика, которая позволит связать отстающие районы с более развитым и на этой основе получить синергетический эффект.
Скажем, в городе N есть успешное крупное предприятие. Оно генерирует прибыль, применяет инновационные технологии, расширяет рынки сбыта. Его обязательно надо поддерживать. Но это должна быть целевая поддержка, которая подтолкнет к повышению инновационного и технологического потенциала. Одновременно надо выстраивать стратегию его развития. Например, разместить дополнительные сопутствующие производства в смежных регионах. Это будет формировать кластеры не на уровне одного города, а в масштабе области, и потянет за собой решение социальных проблем на местах.
— А если в районе нет крупного промышленного производства? Ему на что делать ставку?
— Если нет промышленности, есть сельское хозяйство. Значит, надо развивать агробизнес с полным циклом переработки. Спрос на продовольствие в мире, а значит, и цены на него, будут только расти. И на этом можно неплохо зарабатывать. В любом случае это намного дешевле, чем с нуля создавать крупное предприятие, которое не сможет себя обеспечить необходимыми ресурсами. Людей, которые заняты в агробизнесе, обязательно надо завязать на крупные торговые сети. Потому что, если человек не может продать продукцию с той прибылью, которая гарантирует развитие производства и рост благосостояния, он не будет этим заниматься.
Важно найти конкурентные преимущества в каждом городе и районе. В одних случаях это может быть сельхозпроизводство, в других — туризм и логистика. Где-то существуют филиалы вузов и научных институтов, значит, там можно развивать научное направление. В любом случае нельзя просто так выделить деньги регионам, которые “размажут” эту помощь тонким слоем без должного эффекта. Если раньше политика господдержки была направлена на привлечение инвестиций, дотаций и субсидий в отстающие регионы, то теперь такая помощь должна быть нацелена на развитие конкурентоспособности местных компаний, создание региональных кластеров.
— Для внедрения таких инноваций нужен определенный уровень квалификации рабочей силы. Как решать эту проблему?
— Прежде всего представители местной власти, депутаты должны разъяснять людям, какие возможности у них есть для переобучения. Необходимо широкое распространение образовательных программ, позволяющих получить новые навыки, профессиональную переквалификацию. Сегодня почти треть ВВП дает малый и средний бизнес. Поэтому надо больше работать над улучшением инфраструктуры и созданием приемлемых условий для ведения бизнеса, чтобы люди могли реализоваться там, где живут.
Например, государство сегодня делает ставку на развитие ИT-сектора. Почему бы в проблемных регионах не обеспечить бесплатный мобильный интернет с хорошей скоростью? Это один из ключевых факторов развития информационных технологий. Ведь тогда специалистам из ИT-компании незачем будет ехать в областной центр или Минск. Они смогут раскрутиться у себя в районе, заработать деньги, втянуть в свою орбиту конкретные предприятия. Так формируется замкнутый цикл, создаются рабочие места и растет вклад в экономику.
Иными словами, надо дать регионам больше простора для маневра. Чтобы они создавали условия для своего развития, исходя из имеющихся проблем и возможностей.
ОСОБЕННОСТИ РЕГИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ В МИРЕ
Для преодоления регионального неравенства в одних странах упор делали на перепрофилирование экономики региона. Например, в шведском Гетерборге, после того как на грани банкротства оказались судоверфи, стали ускоренно развивать сборку автомобилей и туристическую отрасль. Другие пошли по пути развития деловой инициативы. Первые в мире экспериментальные программы стимулирования самозанятости среди безработных были реализованы во Франции в 1979 году. Там приняли госпрограмму “Безработные предприниматели”. Она предусматривает единовременную выплату пособия по безработице в сумме, позволяющей безработному сформировать первоначальный капитал, достаточный для создания индивидуального предприятия без наемных работников. Вслед за Францией аналогичную программу внедрила Великобритания. Там были созданы агентства регионального развития, которые подчинены центральному правительству, но работают независимо от министерств.
В Нидерландах с начала 1970-х годов функционируют пять государственных инвесткомпаний, содействующих развитию определенного региона.
В Польше приняли Национальную стратегию регионального развития. В регионах, испытывающих проблемы структурной безработицы и переживающих реструктуризацию промышленности, созданы особые экономические зоны. Резидентам предоставляются целевые гранты на реализацию приоритетных для региона проектов.
В Канаде в качестве стимулирующих мер по развитию территорий широко применяются дифференцированные налоговые ставки и налоговые льготы для предприятий в регионах с высоким уровнем безработицы и низким экономическим ростом.
konon@sb.by
