Страшные истории из жизни маленьких лебедей decs Что едят балерины? Конечно, пару листиков петрушки, йогурт из пипетки, цветочный нектар и утреннюю росу.

Тем же читателям, которые хотят узнать правду, журнал "Огонек" преподнес сюрприз, опубликовав заметки Евгении Петровой, в прошлом профессиональной танцовщицы. Уж она-то знает всю балетную кухню... Проблема лишнего веса в балете связана с переходным возрастом, когда формируется организм, и касается в первую очередь девушек. Девушки в балете подбираются специфические, обычно физически они развиваются позже ровесниц. Если кому-нибудь "посчастливится" уже к 13 - 14 годам обзавестись грудью и округлиться в бедрах, начинаются страдания и самые варварские диеты. Дело в том, что как раз в этом возрасте девочки переходят в балетный 5-й класс, после которого по традиции в хореографических училищах идет великая чистка: выгоняют всех - и явно неспособных, и просто рано созревших девиц. Педагоги не будут ждать, когда они к 20 годам скинут вес естественным образом. К этому рубежному классу худеют почти все. Каждый старается как может. Самые жестокие диеты с применением медикаментов хранят в глубокой тайне. Девочки, которые быстро и радикально худеют, обычно врут, что сидели на фруктах и минералке. В 1970-е годы, во времена моей учебы в московском училище (не думаю, что с тех пор что-то кардинально изменилось), вес девочек старших классов не должен был превышать 50 кг независимо от роста. После рубежного 5-го класса в программу входил дуэтный танец, и считалось, что мальчикам больше полуцентнера поднимать вредно. Каждую неделю у нас было контрольное взвешивание. За день до этого мы наедались фуросемида - сильного мочегонного и старались поменьше пить. Еще один рубежный момент - выпускные экзамены. Мы сдавали "классику" в коротких розовых хитончиках, все наши телеса так и бросались в глаза, самим было противно. Одна из девиц, которой все равно предстояло ехать в Театр музкомедии в Саранск, так что о форме можно было не беспокоиться, из чистого перфекционизма на две недели села на жесткий сыр и сухое вино. От такой диеты она постоянно пребывала в легком подпитии и сразу после экзамена грохнулась в обморок. Некоторые, не столь рисковые, ели пресную гречневую кашу: три раза в день по две ложки, закусывая сухофруктами. Самыми уязвимыми, как ни странно, были дети из обеспеченных семей: они вечно экспериментировали с неведомыми лекарствами. Случались трагические истории. Из училища выпускалась дочка известного теледиктора. Перед выпуском она сильно похудела, и, видно, в организме нарушился обмен веществ, у нее что-то случилось с психикой. После любого случайного яблока бежала в туалет, чтобы вызвать рвоту, а потом к зеркалу - не прибавила ли она лишнее. Когда она совсем ослабела, ее положили в больницу, кормили искусственно, внутривенно - она выдирала трубки. Закончилось все ужасно, она умерла. Говорят, что в последние дни эта высокая девушка весила 38 килограммов, у нее был желудок трехлетнего ребенка. Есть счастливые люди, которые могут есть что хотят и сколько хотят, без всяких последствий для фигуры. Балерина Алла Михальченко имела прекрасные пропорции: длинные ноги, маленькую головку, изящную шейку. У нее была узкая кость, что тоже важно для балета - силуэт получается тонкий, графичный. Не знаю, как в театре, но в школе у нее не было проблем с весом. Не страдавшая отсутствием аппетита, она всегда съедала полный обед, прикупала в буфете пирожное или пяток конфет и тут же шла на репетицию. Мы все тяжело и завистливо вздыхали. И еще, кстати, нормальная половая жизнь очень воздействует на обмен веществ. Худеешь мгновенно. Балетные люди ведут ночной образ жизни - поздние спектакли, возбуждение после нагрузки. На завтрак едят мало или почти не едят - еще не хочется, организм еще не проснулся. Нормальный обед не получается из-за репетиций - ну салат съедят в буфете, какую-нибудь курицу перехватят, а то и чаем с шоколадкой ограничатся. Настоящая же жизнь начинается поздним вечером дома. Ночью балетные люди едят суп. Или даже полный обед. Многие убеждены, что труд балерины тяжек, как шахтерский, - это миф, в любом коллективе кто-то работает, а кто-то халявит всю жизнь. Иные артистки балета могут всю жизнь проходить в "дамах" в свите королев или простоять "у воды" в последней линии кордебалета. Да и репетиционные нагрузки у всех разные. Утренний класс длится час. В конце солисты (обычно мужчины) делают что-нибудь сложное: туры в воздухе, большой пируэт, жете ан турнан, двойные ассамбле. С полудня и обычно часов до трех идет репетиция. Во время постановки нового балета начинается форменная штурмовщина, репетируют до позднего вечера. Если новых балетов нет, танцуют рутинный репертуар. А там тоже не так чтобы сильно устаешь. Животрепещущий для зрителей вопрос: легко ли балерин поднимать? Нелегко, конечно, но зависит это не от веса. Один 85-летний русский эмигрант - балетный премьер, перетанцевавший со всеми легендарными балеринами столетия, с содроганием рассказывал об английской балерине Алисии Марковой, на взгляд зрителя - хрупкой, совершенно прозрачной. В "Шопениане" есть поддержка, на балетном жаргоне именуемая "покойничек" (партнер берет балерину под спину и под ноги, а она должна в воздухе принять горизонтальное положение). От балерины требуется посильная помощь - она должна оттолкнуться от пола. Маркова никогда этого не делала и прямо-таки укладывалась на руки партнера, как только чувствовала их под своей спиной. Бедному танцовщику вместо толчка приходилось делать жим. Партнер ее еле-еле вытягивал. Какая там "греза"?! Он только и думал, когда кончатся эти три поддержки. В 1830-е годы во Франции блистала балерина Тальони. Вначале ее считали просто безобразной: руки до колен, длинные сосиски-ноги, шея, как у жирафа, низкая грудь. Но ее умный папаша превратил недостатки дочери в новый эстетический идеал. Для балета "Сильфида" он придумал туники, сильфидный облик, не женщина, а дух. И очень скоро предшественницы Тальони начали казаться публике приземленными и грубыми. Когда романтизм весь вышел, идеал красоты поменялся опять. На рубеже XIX - XX веков эталоном слыла Кшесинская: округлые руки, попка, очерченная грудь. И не дай Бог, чтобы где-нибудь были видны кости. Худоба Павловой считалась огромным недостатком, и бедная балерина пила стаканами рыбий жир - тогда думали, что от него можно поправиться. Кшесинская, кстати, развернула борьбу за укорочение юбок. В балете снова появился эротизм. Ноги стали поднимать выше, держать их дольше, к тому же развивалась техника вращения - делать фуэте в длинной юбке было неудобно. Так вот Матильда Феликсовна свои сценические наряды все время укорачивала. Прибегал инспектор императорских театров, мерил длину пачки сантиметром и "стучал" начальству. Матильда, в свою очередь, "стучала" высоким покровителям, ее юбки оставляли в покое, а инспектору давали по рукам. При Сталине на физическую форму танцовщиц смотрели сквозь пальцы. Хрупкая Уланова, например, всю жизнь была в одном весе. В Третьяковке висит портрет балерины Лепешинской кисти художника А.Герасимова. Посмотришь - даже вроде бы странно, что такие крепкие были балерины. Но это просто тип такой, ширококостный: широкие запястья, щиколотки, колени, плечи. Она была не толстая, просто мускулистая. В танце культивировала почти акробатические сложности. Она делала то, что сейчас уже никто не делает, - какие-то двойные рыбки с прыжка, полеты с середины сцены. Вот уж кого было легко держать! Вообще "балетные" в 1930 - 1950-е годы очень увлекались спортом. Суламифь Мессерер профессионально плавала. Мужчины прыгали с вышек, играли в волейбол. Классический танец вызывал спортивный азарт: женщины увеличивали количество и темп вращений, мужчины - сложность прыжков. Следующая смена канонов - Майя Плисецкая. Она начала танцевать в 1940-е, и огромная часть ее карьеры пришлась на то время, когда блистали Лепешинская, Семенова, Уланова. Но Плисецкая была балериной следующей эпохи. На фоне крепеньких невысоких балерин она со своими метр шестьдесят пять казалась каланчой. Плисецкая в то время почти не следила за весом, потому что и в нелучшей форме выглядела стройнее своих конкуренток. Длинные ноги, длиннющие руки - она уже в школе научилась их использовать. Это задачка на координацию - балерине еще нужно сообразить, что с такими руками делать. Канонические позы требуют округлости рук, длина мешает. У Плисецкой руки стали главным оружием. В 1970-е настала эра нового атлетизма, связанная с балетами Григоровича. "Спартак" посадил здоровье не одного исполнителя. Премьерам приходилось несладко: огромные прыжки, адажийные монологи, требовавшие напряжения всех сил, а в промежутках какие-то варварские дуэты с женщинами, которых не спускаешь с рук. И опять бежать, прыгать. Эпигоны Григоровича продолжают ставить подобные балеты и в наши дни. На Западе различают классический балет и современный танец. Ни в танце, ни в балете единого канона нет, хотя система подготовки и отбора артистов гораздо жестче, чем в России. У нас хореографические училища ежегодно выпускают по 2 - 3 класса. Попробуй какого-нибудь слабого ученика выгони - дети рыдают, родители ходят по инстанциям, всем жаль потраченного времени и сил: ребенок же 8 лет проучился, все общеобразовательные предметы пошли побоку. И в результате при выпуске его впихивают в какую-нибудь труппу, где и ему не рады, да и он сам себе не рад. Школа "L`Opera de Paris" выпускает каждый год от силы 10 - 12 человек, в театр принимают и вовсе 2 - 3. Там отсев чудовищный, и он не обсуждается. Остаются одни фанаты, форма у всех изумительная. В труппе нет балласта. В "L`Opera de Paris" работают 140 артистов, в Большом - 250, а репертуары у театров схожие. На Западе, если человек положил свою голову на выживание в балетной школе, значит, он сознательно выбрал карьеру, а у нас артисты балета инфантильны - карьеру им обычно выбирают родители. Но нет правил без исключения. Светлану Лунькину в балет никто насильно не тащил. Родители были против. А оказалось, балет ее призвание. Сегодня молодую солистку Большого отличают все заезжие хореографы: Пьер Лакот сделал ее Аспиччией в своей "Дочери фараона", у Ролана Пети она танцевала "Пассакалью". И, кстати, возвращаясь к еде: в свои 23 года Светлана ест что хочет и сколько хочет. И весит всего 46 кг. Ее семья родом из Краснодарского края, Света там проводит летние каникулы. А на Кубани, как известно, культ еды. Там, по ее собственным словам, она ест по-настоящему. У Светланы здоровый подход к жизни, я очень ее прагматизму симпатизирую. Более того, я считаю, что только прагматичные, трезво мыслящие люди, любящие не только танец, но шире - жизнь во всем ее разнообразии, способны в балете состояться. Комментарии Ирина Николаевна Савельева, народная артистка, солистка белорусского театра оперы и балета, ныне преподаватель колледжа балета. - Я вам так скажу: в колледже учащимся разрешается есть все. Вот я только из столовой, гляжу, одна девчушка взяла первое и салат из капусты, так я на нее крикнула: кусок мяса на салат! Ребенок формируется, физические нагрузки большие - силы должны быть. Но блюсти вес - от этого никуда не денешься. И я своих учеников-старшеклассников инструктирую: не есть после семи вечера. Пирожные, пирожки - раз в неделю на каникулах. Я вот была в Московском хореографическом училище, так там в столовой даже не продают хлеб, пирожки, чипсы. Наберешь вес - двигаться трудно, партнеру в дуэте таскать лишние килограммы ни к чему. К тому же увеличивается нагрузка на стопу, а ноги наш инструмент основной - беречь надо. Я пока танцевала 20 лет, худела. Это очень сложно. Особенно пришлось взять себя в ежовые рукавицы после родов. Два месяца - в день три раза по плавленому сырку и какой-нибудь овощ. Знаете, у танцовщиков есть "мягкое" тело и "жесткое". Мне Бог дал "мягкое" - вот мне и доставалось больше в борьбе за сохранение веса. А есть такая конституция, что съеденные несколько конфет - как проглоченная клюковка. Кстати, я своим ученицам разрешаю съесть шоколадку, но не конфетку. Что касается различных медпрепаратов - в отличие от спорта (слышим постоянно сообщения об экспериментах в этой сфере), у нас огромное табу. Вестибулярный аппарат очень подвержен негативному влиянию. Даже когда танцоры болеют, они очень аккуратны с применением неизвестных лекарств. А вообще, принимая ребенка в наш колледж, комиссия профессионалов от балета и медиков ведет отбор детей, уже думая о будущем здоровье детей, о том, как будет развиваться тело. Но, замечу: чаще звездами становятся те, кто во время учебы не был самым "фигуристым". У меня занималась, к примеру, Людмила Бржозовская - наша ярчайшая звезда балета, рядом с ней были девочки с более безупречными физическими данными, но... ленивые. Наш балетный мир, безусловно, своеобразен, но здравый смысл нас никогда не покидал. А блюсти форму - это обязанность профессии. Вот что трудно - так это худеть, когда нарушил режим. А знаете, что я сделала, когда станцевала свой последний спектакль? Намазала горбушку черного хлеба маслом и слопала! Удовольствие - одно из самых запоминающихся в жизни! Александр Иванович Коляденко, худрук колледжа балета, заслуженный деятель искусств. - В нашем колледже нет террора по поводу веса. Занимаясь ежедневно - урок классического танца, исторического, ритмика и т.д. - учащиеся держат форму. Изредка, правда, случаются драмы, когда ребенок превращается в молодого человека, срабатывают гены, полнота одолевает... И для таких случаев мы внесли в программы новые предметы, потому выпускники имеют в дипломе теперь две специальности: артист и преподаватель танцев. Отвечая на статью Евгении Петровой, я не могу со всеми ее высказываниями согласиться, но поддержу ее в том, что каждое время выбирает свои эстетические идеалы. Когда-то публика делилась на два лагеря - одним нравилась маленькая, хрупкая, романтичная Галина Уланова, другим - высокая, резкая, темпераментная Майя Плисецкая. Сейчас в балет пришли акселератки - высокие, стройные, как греческие башни, - Лопаткина, Лиепа, Волочкова. Талант этих танцовщиц заставляет зрителя забыть об их фигурах, мы не рассматриваем, какой размер обуви они носят, нас захватывает другое - талант. А уж партнеров мы им найдем. Фото Артура ПРУПАСА, "СБ".