Стоит ли отдавать ребенка в модели?

— В раннем возрасте определить, какой вырастет девочка, очень сложно, — говорит директор — художественный руководитель Национальной школы красоты Ольга Сережникова. — Практически невозможно предусмотреть, как изменится человек к 16—18 годам. У нас были модели 12—14 лет, у которых к 16 годам очень изменилась фигура. Девушки выросли плотными и крепенькими — не потому, что много ели, а из-за генетической предрасположенности, с которой, увы, поделать ничего нельзя. Скажу честно: для своих детей я не хотела бы карьеры модели, потому что вижу эту кухню изнутри, знаю, насколько эта работа сложна психологически. А кроме того, даже среди девушек, обладающих всеми необходимыми внешними данными, карьеру модели делают единицы, ведь красивых девушек очень много.
— А в чем психологические сложности работы модели?
— Многие наши воспитанницы, особенно юные, стесняются ходить на кастинги, если один раз получили отказ. А уж если отказали второй раз — всё, просто жизненная трагедия! На самом деле заказчик приходит выбирать модель с уже сложившимся представлением о том, какой он хочет ее видеть — бывает, что вплоть до длины волос и формы ногтей. Случается, ищут девушку с какой-то особенностью внешности. Допустим, с веснушками. Модели приходят на кастинг, получают отказ — и начинаются проблемы, обиды, комплексы. Но ведь в работе модели отказы сплошь и рядом! Как рассказывали мои коллеги, работавшие в мировых столицах моды Нью-Йорке, Милане, там модель проходит по 15—20 кастингов в день. Получает в агентстве адреса и целый день колесит по городу — на метро, на автобусе, пешком. И если везде получает отказ, на следующий день начинает все сначала. Сейчас в Беларуси тоже проходит достаточно много кастингов — в Минске, например, в среднем несколько раз в неделю. И мне нередко приходится наблюдать такую картину: взволнованные мамы, которые привели своих маленьких дочерей на кастинг, подходят к заказчику или сотрудницам модельного агентства и спрашивают: “Почему нас не взяли? В чем наша проблема?”. Мамы и папы, воплощая в жизнь свое желание видеть дочку моделью, реализуют собственные амбиции. А дети страдают. Для детей (а я считаю, что 12 лет — это тоже еще дети!) и отказ на кастинге — психологическая травма, и сама работа модели — большой стресс. Сколько известно примеров, когда рушились судьбы маленьких артистов!
— Но ведь вы принимаете на обучение подростков с 12 лет...
— Даже мы, Национальная школа красоты, не решились на детские группы. Нашим самым младшим ученицам по 12. Но из 60 человек от 12 до 25 лет, которые проходят у нас обучение, станут профессиональными моделями, как показывает практика, лишь пять-шесть. К слову, в нашу школу моделей принимаются девочки и девушки не только с модельной внешностью. Такие школы есть и в областных центрах. Пусть далеко не каждой выпускнице школы моделей гарантировано место на подиуме, но те знания и умения, которые она здесь получит, в жизни очень пригодятся. Опытные преподаватели учат девушек ходить на каблуках (ведь красиво ходить умеет далеко не каждая женщина), фотопластике — умению работать перед камерой. Обязательна в таких школах аэробика, а также занятия с психологом, позволяющие стать уверенной в себе. Нередко психолог нашей школы красоты помогает подростку решить и более сложные вопросы, чем прыщи или “не взяли на кастинге!” — например, проблему непонимания с родителями... Постигают наши ученицы также основы макияжа и парикмахерского искусства: подростков в первую очередь учат ухаживать за волосами. Когда девушке за 20, она чаще всего уже прошла все стадии эксперимента над собой и нашла свой стиль. А в 12—16 лет... Иногда к нам приходят девочки с зелеными или ярко-малиновыми волосами, и невольно думаешь: где же она такую краску для волос нашла? Наша стилист Инна Тимофеева, очень квалифицированный профессионал, которая работает с эстрадными звездами, покупает краску и средства по уходу за волосами за собственные деньги и приводит волосы ученицы в нормальный вид... Кроме того, учащиеся школы моделей изучают теоретические предметы — основы экономики и права, компьютер, охрану труда. Получают знания, необходимые в XXI веке каждому. Одна из воспитанниц Национальной школы красоты, 15-летняя Настя Дьякова, сейчас участвует в конкурсе “Мисс Европа юниор”, который проходит в Чехии. И просто замечательно, что она знает, как пользоваться электронной почтой — постоянно связывается с нами.
— А обучаются ли в Национальной школе красоты мальчики?
— Мальчиков у нас совсем мало. В нашем обществе существует стереотип: быть моделью — не мужское дело. Белорусские модели-мужчины очень редко появляются на мировых подиумах, потому что просто боятся начинать здесь, в нашей стране.
— Как должна выглядеть девочка в 12 лет, чтобы предположить, что она, скорее всего, сможет быть моделью?
— Никакой особенной, бросающейся в глаза красоты модели не нужно. Дело в том, что существует мода на лица, которая быстро меняется — в моде могут быть и конопатые, и большеносые... На Западе каждый дизайнер старается ввести в моду свой тип женской красоты. Сегодня многие модные дизайнеры стали отказываться от худых моделей. Разработана даже коллекция для полных женщин, демонстрировать ее будут толстушки...
И все же в 12 лет будущая модель должна быть высокой и худенькой. Такой кузнечик с длинными ножками. У девочки должны быть правильные пропорции тела и черты лица. Как правило, такие девочки — самые высокие в классе, мальчики им по плечо, и они комплексуют, сутулятся. Я сама была такой — надевала по нескольку пар теплых колгот, чтобы ноги казались толще. Таких девочек сверстники нередко считают некрасивыми. Отличным методом психологической реабилитации может стать школа моделей. Ты приходишь в группу, где 30 таких же человек, тебе уделяют внимание, учат быть красивой — комплексы пропадают. Благодаря работе специалистов уходит проблема сутулости, прыщей. И когда в школу приходит не закомплексованный кузнечик, а уверенная в себе юная девушка, одноклассники реагируют на нее совсем по-другому.