В Минск привезли акварели Микалоюса ЧюрленисаВыставку классика литовского искусства разместили в Доме Ваньковичей, впервые нарушив его музейную неприкосновенность. Но для такой экспозиции смотрители музея отважились сделать исключение, все–таки Чюрленис в Минске — это событие, к тому же архитектура и интерьеры поместья Ваньковичей очень уж похожи на Дом–музей Чюрлениса в Вильнюсе, куда в доперестроечные годы белорусские студенты наведывались чуть ли не каждые выходные. У нашей молодежи это был едва ли не самый популярный литовский музей, но теперь увидеть эту ни на что не похожую живопись можно разве что «по поводу». В данном случае поводом стал 130–летний юбилей знаменитого литовского композитора, художника и поэта.
Правда, сейчас, в отличие от 1911 года, в Минск привезли не оригиналы, а репродукции Чюрлениса. Увы, но оригиналы уже практически не подлежат транспортировке — бедствующий художник создавал свои поэтические сказки на дешевой бумаге при помощи некачественных красок, едва ли рассчитывая на музейное будущее своих произведений. Еще в 30–е годы было обнаружено, что его акварели выцветают и осыпаются, тогда же была изготовлена первая партия факсимильных репродукций. Новую партию отпечатали в 1998 году в итальянском издательстве, располагающем лучшим в мире оборудованием. От оригиналов эти репродукции отличит, пожалуй, только специалист. Кстати, и в Доме–музее Чюрлениса в Вильнюсе хранятся лишь репродукции его картин. Но эта выставка, с успехом побывавшая в Москве, Санкт–Петербурге, Риге и Варшаве, многих удивит по–настоящему. Впервые вместе с живописью экспонируются фотографии известнейшего литовского символиста, обнаруженные и восстановленные в 2000 году. Чюрленис–фотограф едва ли не интереснее Чюрлениса–живописца, ведь эти оттиски начала прошлого века позволяют проникнуть в еще более интимный мир художника. Во время своей поездки на Кавказ он писал близким: «Слишком красиво, чтобы смотреть на эту красоту, разделяя свои чувства с кем–то еще». Желающих разделить взгляд Чюрлениса на мир оказалось гораздо больше, чем он мог предположить. И за сто с лишним лет количество его поклонников ничуть не уменьшилось.
