Будни и праздники современного деревенского старосты

Старший по деревне

Современные толковые словари предлагают примерно следующее собирательное определение сельского старосты — должностное лицо, выборное или назначаемое, ведущее дела в деревенском обществе. И в скобках неизменно уточнение: «дореволюционное» или хотя бы «историческое», мол, слово в прежнем значении уже не употребляется. Хотя кто сказал? В нашей стране старосты в деревнях — не маленькая сноска на страницах истории, а вполне себе реальные люди, которые и сейчас помогают односельчанам решать проблемы и ставить вопросы ребром. Знакомьтесь, Владимир Аткаев — бывший военный летчик, полковник в отставке. Жителям деревни Ислочь, что под Минском, вот уже более пяти лет показывает, сколько можно сделать для небольшой (дворов на 40, а зимой здесь и вовсе меньше десятка печей топится) деревни на таком посту на добровольных, по сути, началах, ведь работа старосты не оплачивается.


— Избранный староста хорошо знает проблемы своей деревни, его знают жители. Он — глаза и уши сельского Совета. Но, к сожалению, институт старост совершенно не развит: часто их назначают по телефону, а сельчане их практически не знают. Было бы, например, неплохо, чтобы староста визировал, что сделано в деревне. А то ведь один чиновник отчитался перед другим, что сделана дорога или что–то еще, а как оно на самом деле? Хороший староста знает нужды и мнение жителей, может его выразить. Вот у нас ставили колонки для воды, я предлагал: вы нас спросите, где нужно установить, а в ответ: нет, у нас инструкция. Но ведь делаться–то должно для людей! Поставили колонки, а половина деревни все равно за водой с тележками ходит — неудобно, далеко. Хотя можно было установить даже меньше колонок, но в правильных местах, — слушая серьезные рассуждения Владимира Дмитриевича о должности и не догадаешься, что перед тобой не коренной сельчанин, а самый что ни на есть городской житель. Из центра Минска староста с супругой обязательно перебираются в Ислочь на лето, а зимой в деревне бывают скорее наездами.

Школьные годы и юность Владимира Дмитриевича тоже прошли в городе — в Тамбове, где он поступил поначалу на физико–математический факультет. Потом Владимир Аткаев поменял выбор в пользу радиотехнического училища и специальности по обслуживанию радиолокаторов дальнего обнаружения. Со второй попытки ему покорилась и военно–воздушная академия, где его одногруппниками были члены первого отряда космонавтов и сам Юрий Гагарин. Однажды, вспоминает Владимир Дмитриевич, даже уступил место в единственной на весь блок парикмахерской Герману Титову — уж очень тот куда–то торопился. Дальше были военный завод в Рязани и работа на минском заводе «Горизонт». На этом отрезке и появились в жизни супругов Аткаевых пасторальные пейзажи Ислочи — в конце 1980–х решили купить деревенский домик. Спустя почти два десятка лет Владимир Дмитриевич если и не стал в доску своим среди сельчан, так точно завоевал их доверие: когда пришло время из–за возраста сменить прежнего старосту, выдвинули и поддержали именно его кандидатуру. А ведь в такой работе, уверен Владимир Аткаев, именно общественное признание ключевое — какой же это староста, если его не узнают, не знают, как достучаться?


Словно в подтверждение этих слов, он останавливается поговорить с встреченными по пути жителями соседней деревни Тресковщина. Здесь ислочанского старосту знают едва ли не лучше, чем своего, рассказывает сельчанин Александр Захвицевич:

— Наш–то фактически есть лишь на бумаге. А должен к народу выходить, общаться, иметь перечень услуг, которыми может сельский человек воспользоваться: столько–то дрова стоит поколоть, столько–то лошадь взять... А то ведь бывает, частники просто сшибают деньги, называют не пойми какие цены. Или надо взять коня дрова перевезти или землю вспахать, а нет хомута — делай что хочешь. Тоже здесь староста мог бы помочь...

Владимир Дмитриевич в свои почти 80 лет полон жизненной энергии и не готов мириться с представлениями о своей должности как о чисто декоративной, где главное предназначение — проверить у стариков дымоход перед зимой. Староста Аткаев своим примером доказывает: здесь можно развернуться с не меньшей инициативой, чем председателю товарищества собственников — вот, пожалуй, аналогия, понятная для горожан. Начать хотя бы с уборки территории — очистить русло проходящей вдоль деревни реки Ислочи и вправду было первой инициативой нового старосты. Признается, поначалу народ не верил, что можно обойтись своими силами. Из сельсовета выписали только прицеп, так что начинать пришлось с группкой энтузиастов. Но заметив, как исправно растет на берегу куча покрышек, разбитых телевизоров и раритетных холодильников, к вылову мусора подключались все новые добровольцы. Вскоре Владимиру Дмитриевичу в голову пришла другая мысль, как объединить силы:

Установленные в деревне православный и католический кресты.

— Посмотрел: мы в деревне все собирались больше после печальных событий — поминок, похорон. Однажды и говорю: да что вы, мужики, давайте и по другим поводам встречаться! Решили поставить крест — тоже проблема была: дуб никак не мог найти, больше года нужное дерево подбирали. Сделали один крест, православный, а оказалось, сам не знал, что в деревне половина — католики. Решили второй крест делать — и вот уже вижу: проявляется хорошая активность насчет строительства, установки. Когда крест наш освятили, 13 августа 2011 года, решили этот день своеобразным днем деревни сделать. Теперь в ближайшее воскресенье к дате обязательно собираемся, выносим столы во двор, гуляем, песни поем, стихи читаем. И как люди раскрылись с необычной стороны! Вот, казалось бы, скромный тихий сосед, обычный мужик, а как поет невероятно! И Купалье непременно отмечаем — у нас бабушки наравне с молодыми веночки на голову вяжут и через костер прыгают! Есть односельчанка, которая теперь даже собирается историю родной деревни писать. Только и надо было, что расшевелить, разбудить народ...

Готова у старосты в Ислочи и новая задумка — организовать жителей и высадить целую аллею именных деревьев. И установить перед каждым табличку с указанием, где, кем и когда посажено. Владимир Дмитриевич уверен, что память о предках нужно пронести сквозь года и даже века и в этой памяти — залог развития самой деревни.

Штрихи к теме

Если летопись печатная Ислочи еще в планах, то фотохроника современная — вот она, хранится дома у местного жителя Алексея Добровольского. Стоило только попросить — тут же вынес и расставил вдоль стен импровизированные коллажи, полные фотографий с таких вот праздничных деревенских застолий. Владимир Аткаев по–военному проводит рекогносцировку на местности: здесь столы ставим, а по этому забору вывешиваем картины местной художницы. С особой бережностью Алексей Захарович раскрывает стенгазету, сплошь состоящую из фотографий празднования золотой свадьбы с супругой Зинаидой Ивановной:

Владимир Аткаев и Алексей Добровольский.

— Всей деревней праздновали, а как же! Раньше, с прежним старостой, таких гуляний не было, сейчас куда живее стало. Конечно, интересно всем вместе собраться. Хороший староста в деревне нужен. Вот раньше у нас автолавка плохо работала, так Дмитриевич ездил, разбирался.

Кстати

Институт сельского старосты начал развиваться в России в XVI веке и укрепился в середине XIX. Староста избирался сельским сходом на 3 года и имел право за маловажные проступки сажать под арест, назначать общественные работы сроком до двух дней и даже накладывать штраф в сумме до 1 рубля. Сегодня в России снова возрождают эту практику. Особенно прижилась она на Владимирщине: там более 1,3 тысячи «старших по деревне», двум третям из них за 60. Каждый третий — из сельской интеллигенции, почти 60% имеют высшее и среднее образование, 40% — прошли школу депутатской деятельности. Ежегодно проводятся областные дни сельских старост.

Прямая речь

Председатель Горанского сельского исполнительного комитета Иван Чудаков:

— У нас на территории сельсовета — 40 старост. Все работают по–своему, это зависит от ответственности человека, от того, как он относится к делу. Староста — это первый помощник председателя в деревне: он должен знать нужды людей, основные вопросы ставить перед властью, сам оказывать помощь. Вот в деревне Черемуха местный староста Николай Сермяжко на своем месте, и мне легче по деревне проехать, потому что он многое берет на себя. Староста, допустим, знает, что одинокому человеку нужны дрова. Его задача — сообщить в сельсовет, наша — дрова поставить, а староста организовывает их рубку, складирование. Сегодня подворный обход, чтобы посмотреть, какая у кого проводка, какая печка, — это тоже работа старосты. Ведь не каждый знает председателя в лицо, а староста — всегда на месте, на виду. Он зашел по–дружески чаю попить и заодно посмотрел, что нужно. Плохо, что сегодня у старост нет никаких документов. Может, нужно на уровне сельских Советов заказать определенные удостоверения? При назначении старосты стараемся учитывать мнение жителей деревни: люди сами выбирают боевого, активного человека, который может показать достойный пример.

akostyukevich@sb.by

Советская Белоруссия № 31 (24913). Четверг, 18 февраля 2016
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter