Старость не радость, а дети в тягость

Родильные отделения закрывают в Италии. На северо-востоке Китая пустеют города. Университетам Южной Кореи не хватает студентов, а в германской глубинке сносят тысячи домов. Нет, это не изображения будущего Апокалипсиса — это реальность. Несмотря на то что в мире еще есть страны (в основном в Африке), в которых население растет, почти везде коэффициент рождаемости падает. Демографы предсказывают, что во второй половине этого столетия впервые в истории человечество начнет сокращаться. Но, возможно, это произойдет раньше. И это одно из колоссальных отличий столетия нынешнего от прошлого. 

В ХХ веке человечество выросло с 1,9 млрд в 1900 году до 6 млрд в 2000-м — вот это был вызов! Всех накорми (многие остались голодными), вылечи (многие умирали от болезней), одень и обуй (это тоже не совсем удалось). Тем не менее продолжительность жизни росла, детская смертность сокращалась, и примерно в трети стран эта тенденция сохраняется. К концу столетия, предрекают демографы, в Нигерии будет больше людей, чем в Китае. 

Пока Нигерия соперничает с Поднебесной, в остальном мире эра высокой рождаемости завершилась, похоже, безвозвратно. Даже в Мексике и Индии — прежних чемпионах — коэффициент рождаемости упал до 2,1. Это ниже, чем нужно для воспроизводства. В развитых странах меньше всего рожают в Южной Корее — в 2019 году коэффициент рождаемости там составлял 0,92. Именно поэтому тамошним университетам не хватает студентов, некоторые дошли до того, что дарят абитуриентам iPhone, чтобы привлечь именно к себе. Папа Римский Франциск, выступая в мае на конференции, посвященной итальянскому кризису в этой сфере, сказал, что «демографическая зима будет холодной и темной». 

Можно, конечно, бить в набат, но Папа Франциск и его священники, давшие обет безбрачия, в решении демографического кризиса точно не помогут. Оптимисты говорят, что на самом деле все не так плохо: меньше людей — больше ресурсов. Реалисты предупреждают: нужно адаптироваться. 

Вот, например, Китай, который начал в 1980 году колоссальный эксперимент над своим населением, введя политику ограничения рождаемости, известную у нас как «одна семья — один ребенок». В 2000-х радостно рапортовали, что эта политика «предотвратила рождение почти 400 млн детей». Но сейчас их как раз не хватает: население стареет быстрее, чем богатеет. В 2013 году парам, в которых хотя бы один родитель был единственным ребенком (а в местных реалиях это подавляющее большинство населения), разрешили иметь двоих детей. Но ожидаемого демографического взрыва не последовало. Спустя три года двоих разрешили всем — с тем же результатом. Теперь можно троих — решение принято после публикации результатов всекитайской переписи населения, когда оказалось, что в 2020 году коэффициент рождаемости составил 1,3 (даже в Японии он был 1,36 в  2019  году, а в США и вовсе 1,7). Не то чтобы Китаю очень хочется больше детей, на самом деле важнее найти решение проблемы стариков: ожидается, что к 2050 году треть всех граждан страны перешагнет 60-летний рубеж. Кто будет работать? И — важнее — кто будет содержать неработающих? Но нынешние послабления, уверены специалисты, ситуацию не изменят: население будет сокращаться. В том числе и потому, что дети стали слишком дорогим (в самом прямом смысле слова) удовольствием. И это касается не только Китая. Так что к новой ситуации придется адаптироваться. 

И во многих странах это уже начали делать: например, закрывают за ненадобностью детские сады и открывают в них дома для престарелых — за большой надобностью. В Южной Корее объединяют университеты, а в Японии, где подгузников для взрослых продают больше, чем для младенцев, целые муниципалитеты. И почти везде предупреждают: работать придется дольше. Похоже, повышение пенсионного возраста — необходимая мера. В Германии, где не так давно подняли возраст выхода на пенсию до 67 лет, сейчас стали говорить о повышении до 69. 

Это новый мир, в котором нам всем жить. Берегите здоровье. 

plesk@sb.by