Сталинградец в Беларуси

«Уже светает. Выбрался наверх. Никого из наших нет, вокруг трупы. Слышу голоса немцев, они приближаются ко мне. Ну что им стоит взять раненого, обессилевшего советского бойца в плен? «Ни за что, – решаю про себя. – Лучше сам покончу с собой»...»

С генерал-майором в отставке Александром Фенем я познакомился во время научно-исторической конференции, посвященной Сталинградской битве. Ее проводило в Минске российское посольство при содействии Министерства обороны Беларуси и Республиканского совета ветеранов. Был Александр Федорович и в редакции «Р». Поведал такое, чего в научных исследованиях о великом сражении на Волге не найдешь. Страшную суть, трагизм и героизм боев он раскрывает изнутри, как непосредственный их участник.

И еще одно примечательное явление: многие воинские объединения, соединения и части, отличившиеся в Сталинградской битве, участвовали в освобождении Беларуси. Среди них — поистине легендарная 5-я гвардейская танковая армия под командованием прославленного военачальника Героя Советского Союза Павла Ротмистрова. В ее состав  входила 31-я танковая бригада, во 2-м батальоне которой и воевал тогда Александр Фень.

Как  я  храбрился

Вспоминает:

— Мы должны говорить всю правду о войне, хотя она порой горькая и тяжелая. Иначе не исполним свой моральный долг перед павшими однополчанами. 

Я танкист, воевал в составе 84-й танковой бригады. Мы прибыли в Сталинград в конце августа 1942-го. Впечатление жуткое: город горит, беспрерывные бомбежки, артиллерийские обстрелы, все грохочет, свистят осколки, пули. А мне – 19 лет, молодой, горячий, хотелось быть храбрым, как нас и учили в армии до войны. Механик-водитель танка Иван Свичкарев, мудрый, неторопливый сибиряк, на 13 лет старше меня, силой толкает нас на землю и приказывает: «Не ходи, не храбрись, береги жизнь, иначе кто немца будет бить». Так он учил нас воевать и выживать в том аду. 

Моя машина стояла как огневая точка на позиции в трехстах метрах от знаменитого тракторного завода. Там ремонтировали подбитые танки, изготавливали боевые башни, на них ставили пушки и доставляли на передний край, где оборонялась наша пехота. На заводе  люди и работали, и жили, среди них было много подростков до 14 лет. 

«Дяденьки,  помогите!»

Однажды во время очередной, исключительно напористой атаки немецкая пехота прорвалась на территорию тракторного. Мы успели подбить несколько вражеских танков, остальные же ползут вперед. Тут подбегает к нам мальчишка лет 15, весь запыхался и кричит: «Дяденьки, меня с завода прислали. Очень тяжело там, рабочие просят, чтобы вы помогли им оборониться. Помогите, дяденьки, у вас же танки есть». 

Мы смотрели на этого мальчишку и не верили своим глазам: как он смог пробраться к нам, когда всюду кипит бой, на каждом шагу тебя поджидает смерть. Разумеется, тут же пришли заводчанам на выручку, здорово лупанули по вражеским танкам, подходившим к тракторному. Они, подбитые, так и застыли на месте. Хотелось еще чем-то помочь рабочим. Подготовили и отправили им два очень ценных «подарка»: наш отечественный пулемет, которым мы не пользовались, и немецкий автомат — его мы взяли у вражеского наблюдателя, он незаметно подобрался очень близко к нашим боевым позициям и наносил на карту расположение наших танков. Вот так «сотрудничали» с рабочими тракторного, как бы в одном строю. 

Так я и воевал в Сталинграде как начинающий танкист. За полтора месяца подбил три вражеских танка и два орудия, пехоту же мы не считали. 

В  деревянной  лодке  через  Волгу

14 октября 1942 года немцы бросили на нашем направлении в атаку десятки танков. Бой завязался страшный. Меня ранило. Иван Свичкарев оказал мне первую помощь и говорит: «Лежи здесь, в подвале, я передам, чтобы тебя переправили через Волгу на тот берег». 

А вокруг все грохочет, бой не прекращается. Я лежу. Наступила ночь, никто за мной не приходит. Уже светает. Выбрался наверх. Никого из наших нет, вокруг трупы. Слышу голоса немцев, они приближаются ко мне. Ну что им стоит взять раненого, обессилевшего советского бойца в плен? «Ни за что, – решаю про себя. – Лучше сам покончу с собой». 

У меня был пистолет, за ремнем всегда носил две гранаты.  Но немецкие голоса удалились. Решил пробираться к Волге. Ползу и вижу: прямо передо мной лежат два немца и ведут огонь.  Навел я свой пистолет на гитлеровца справа и не промахнулся. С другим — то же самое. Они были заняты стрельбой и никак не ожидали, что кто-то может, как я, подкрасться сзади. 

Добрался до Волги. И вот наконец переправа. Причем лодочная. Здесь собралось много наших раненых бойцов. Как-то втиснулся в деревянную лодку, нас доставили на остров. Оттуда — по кладке через рукав Волги и на противоположный берег. 

Паулюс:  тост  за  нашу  армию

Почти полтора месяца находился на излечении в военном госпитале в Казахстане. После выздоровления в декабре 1942-го танкиста Александра Феня направили на Донской фронт. Ехал он в часть, которой предстояло преградить путь гитлеровской группе армий «Дон». Ею командовал фельдмаршал Манштейн, он заверил Гитлера, что его войска сильным ударом извне прорвут кольцо окружения и соединятся с армией Паулюса. 

Начинались ожесточенные бои в районе Котельникова, откуда гитлеровцы перешли в наступление на Сталинград. Здесь Александр Фень был второй раз ранен. 

— Опять очутился в том самом госпитале в Казахстане, — вспоминает. —  И вот однажды узнаем: окруженная в районе Сталинграда гитлеровская группировка ликвидирована. А в госпитале, кроме меня, были еще сталин-градцы. Что тут началось! Мы были безмерно счастливы, забыли про свои раны, вскакивали, кричали «Ура!». 

Здесь я немножко прерву рассказ Александра Федоровича, чтобы привести один весьма интересный и важный момент. 

Командующий Сталинградским фронтом А. Еременко, будущий маршал, Герой Советского Союза, вспоминает интересный эпизод, касающийся пленения Паулюса. После официального допроса пленным предложили пообедать, на что они с радостью согласились. Характерно, что Паулюс попросил подать, если это возможно, русской водки. Когда на стол была поставлена бутылка, он разлил всем и, подняв бокал, сказал: «Предлагаю тост за тех, кто нас победил, за русскую армию и ее полководцев». Все пленные, стоя, последовали примеру своего шефа». 

Вот и получилось, что фельдмаршал и его генералы подняли тост за Александра Феня, других отважных сталинградцев, которые били и пленили сотни тысяч гитлеровских вояк. Выходит, что так. Вот как бывает в истории. 

Приказ    выйти  на  Минское  шоссе

А нашему солдату-сталинградцу Александру Феню предстояло еще в составе 5-й гвардейской танковой армии освобождать Беларусь. Хочу оговориться: жизнь Александра Федоровича, прошедшего славный путь от простого танкиста до генерал-майора, заслуживает целого повествования. В моем же очерке лишь некоторые штрихи его удивительно богатой и интересной биографии. И только два эпизода по участию в операции «Багратион». 

Рассказывает: 

— Начало июля 1944-го, я – начальник штаба 2-го танкового батальона 31-й танковой бригады. Ведем наступление в направлении Бабьего Леса, Мгле, это 10 километров севернее Смолевичей, Острошицкого Городка, Заславля. Необходимо прорвать оборону противника по реке Усяжа. А тут болота, нет моста, у немцев же много противотанковых средств, в том числе и танков. Как же нам действовать? 

Начальник штаба бригады подполковник Сергей Морозов отдает нашему батальону приказ: выйти на Минское шоссе западнее Жодино, обойти обороняющихся по Усяже гитлеровцев и овладеть Острошицким Городком, который находится в 25 километрах в тылу противника. 

Батальон успешно справился с поставленной задачей. 31-я танковая бригада в ночь на 3 июля вошла в Острошицкий Городок и северо-восточнее его, ведя упорный бой с отходящими частями противника. 

Внезапный выход нашего батальона на Минское шоссе в тыл оборонявшегося в Жодино противника вынудил его отступить. Это создало благоприятные условия 3-му гвардейскому танковому корпусу успешно продвигаться к столице Беларуси, хотя на ближних подступах к ней бои шли упорные. 

3  июля  в  боевом  дозоре

В операции «Багратион», — продолжает Александр Федорович, — мои боевые друзья приумножили славу советских танкистов. Здесь, на белорусской земле, они проявили величайшее мужество и героизм. Никогда не забуду их подвиг 3 июля у деревни Марковщина, что в семи километрах западнее Острошицкого Городка. 

Я тогда был в боевом разведдозоре и по своей инициативе начал выдвижение 2-го танкового батальона из Острошицкого Городка. Противник всячески пытался не допустить этого, выставил на высотах и в узких местах на дорогах отдельные танки и самоходные орудия с мощной пробивной силой. Мы выходили из Острошицкого Городка пока еще совсем не рассвело, чтобы лишить немцев прицельного огня. 

Как только выдвинулись, командир танка головного дозора Александр Моторин и механик-водитель Иван Петров таранили вражеский «фердинанд». Вы-скочивший из него расчет наши танкисты уничтожили. Тем временем танк Ивана Зайцева лихо расправился с немецкой «пантерой», не позволив ей сделать ни одного выстрела. 

Активные боевые действия разведдозора обеспечили выход 31-й танковой бригады из Острошицкого Городка без потерь, она преследовала отходившего противника. 

На изгибе лесной дороги наш разведдозор попал под удар  трех вражеских танков из засады. Противник сразу же поджег все машины дозора. И перенес огонь на выдвигавшуюся на поляну колонну главных сил батальона, за которым следовал передовой командный пункт 31-й бригады. Загорелось еще два наших танка, оставшиеся машины вывели через заросли на опушку леса. 

И вдруг неожиданно для всех ожил и вступил в бой горевший танк Александра Моторина. Он делает три прицельных выстрела и уничтожает все три танка противника. Но наши ребята вы-скочить из машины не успели: она взорвалась и погиб весь экипаж Александр Моторин, Иван Петров, Александр Карагодин, Николай Разуваев. 

Наши танкисты не позволили отступавшим гитлеровцам войти в Заславль, чем спасли город от разрушения, а мирных жителей от уничтожения. Когда 31-я танковая бригада внезапным ударом 3 июля освободила Заславль, то на железнодорожной станции мы врасплох захватили 8 эшелонов с войсками и грузом, 450 вагонов и платформ, до 200 автомашин, уничтожили около 100 и взяли в плен почти тысячу вражеских солдат и офицеров. 

И самое волнующее, что осталось в моем сердце навсегда, – из наглухо забитых пяти вагонов освободили около 300 советских девушек, которых немцы пытались увезти в фашистское рабство. 

Слава  Богу,  повезло  солдату

В боях у деревни Марковщина Александр Федорович опять был ранен, уже в четвертый раз. Здесь он горел, чудом остался в живых. А до этого еще два раза горел в танках. Очень гордится высокой боевой наградой за участие в операции «Багратион» — орденом Александра Невского. 

После войны окончил бронетанковую академию. Куда только не бросала его военная судьба: Венгрия, Забайкалье, Германия. Из 55 лет ратного труда больше всего отдал Беларуси: здесь служил в самых именитых танковых частях. 

Он и супругу свою встретил в Беларуси. Как только отпраздновали Победу, сопровождал он колонну наших машин на родину. Около Пружан подсели к ним три девчонки-девятиклассницы. Познакомились. Одна из них, Ангелина, навсегда завладела сердцем бравого молодого танкиста. В этом году исполняется 60 лет, как они идут вместе по жизни, вырастили дочь и сына, дождались внуков. И хотя Александру Федоровичу уже 84, но без дела не может: работает в военно-научном обществе. 

Таковы пути-дороги отважного танкиста. Считает, что ему повезло: прошел такую страшную войну и, слава Богу, остался в живых… 

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter