Чем вы занимались в детстве? С этого вопроса можно завязать беседу практически с любым человеком. Немного найдется таких, кто не пытался направить себя по стезе рекордов и большой спортивной славы, кто не посетил в своей жизни ни одной спортивной секции. Скорее, наоборот: меняли шахматы на бадминтон, бокс — на легкую атлетику, а футбол — на плавание.
Скажи мне, каким спортом ты занимался в детстве, и я скажу, кто ты. Каждый тренер, каждое занятие так или иначе накладывали отпечаток на наш характер. Я, к примеру, помню весь свой большой (говорю с сарказмом) спортивный путь до мелочей. Сперва была спортивная гимнастика. В четыре своих юных года я резвился в поролоновых ямах и скакал на батуте. Было весело, но доскакался — запала хватило на год. Потом — борьба самбо. Затем — футбол и напоследок — бокс. Он, увы, закончил мою карьеру. Обрубил хуком справа. Погасил на взлете. По пятницам у нас на «Динамо» устраивали спарринги на ринге, и меня отметелил в трех раундах какой–то очень рьяный новичок. Голова гудела, я едва дышал и мне хотелось от обиды заплакать. Тренер Иван Андреевич Перец посмотрел на это дело, ухмыльнулся и назидательно произнес: «Ну что, рыжий? Пора заканчивать?» Иван Андреевич — классный наставник, большой мастер и шутник. Безмерно благодарен ему за науку. Мне потом еще долго бокс снился, очень переживал, что не разглядел тренер во мне талант, хотелось снова туда, на ринг, я жаждал доказать, что это была случайность, что могу боксировать не хуже Роя Джонса. Но, увы, правда оказалась другой.
Часто вспоминаю свой футбол. Мне очень везло на тренеров, здесь со мной три года возился Александр Геннадьевич Алексейчиков. «Будем из тебя вратаря делать. По бразильской системе!» — сказал он, и я мечтал о славе Рината Дасаева и о вратарских перчатках. Ни того ни другого в жизни так и не приключилось. Ну да ладно, не жалею. Зато «фирменные подколки» Геннадьевича помню до сих пор — чувство юмора у него гениальное!
Но больше всего в памяти осталось самбо. Утро, запорошенный снегом стадион «Динамо», слегка затхлый, пропитанный потом воздух подтрибунного помещения, борцовский зал. Разминка, отработка приемов в паре, борьба в партере, спарринг. Интересно, но и Петр Фомич Шумский тоже был отчаянным весельчаком и человеком с тонким чувством юмора. А его громогласное «разгильдяй!» считалось главным ругательством и вгоняло учеников в краску стыда. Тренировки были насыщенными и разнообразными, а соревновательные встречи «стенка на стенку» с дзюдоистами, занимавшимися в зале по соседству, относились к делу престижа. Проиграть дзюдоисту позором не считалось, но подвести свою команду — вот это был стыд: в борьбе характер формируется здорово! А какое уважение было в школе! Борьба — это дисциплина, а дисциплина — не сковывание, а развитие.
Иван Перец, Александр Алексейчиков и Петр Шумский сегодня, конечно, не вспомнят, что у них был такой ученик. Работа детского тренера — рутина, ордена за нее дают нечасто. Тысячи лиц и судеб проходят через их руки, но мне думается, если добрым словом вспомнит своих первых наставников хотя бы половина учеников, ставших во взрослой жизни не важно кем — слесарями, журналистами, программистами, — то труд их не был напрасным. И я говорю: «Спасибо вам, тренеры с большой буквы!» Почет вам и уважение.
А вы помните своих первых тренеров?
