(Окончание. Начало в № 138.)
Призрак бродит по Европе,
Он заходит в каждый дом,
Он толкает, он торопит:
«Просыпайся! Встань! Идем!»
Михаил Светлов, который в 1929 году еще не стал пароходом из «Бриллиантовой руки», а был прославившимся «Гренадой» советским поэтом, в своем стихотворении, я уж даже и не знаю, кого имел в виду под «призраком». Это у его призрака «ветер бьется под кудлатой, под астральной бородой». А еще он «пахнет ландышем и мятой, дышит классовой борьбой». Если вдруг вы воскликнете, что через 81 год после появления «Манифеста Коммунистической партии», с которого, собственно, и начал бродить по Европе призрак, Светлов поэтически описал Карла Маркса, я, пожалуй, с вами соглашусь.
«Дорогие товарищи! От имени Центральных Комитетов коммунистических и рабочих партий Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и Советского Союза обращаемся к вам с этим письмом, продиктованным искренней дружбой, основанной на принципах марксизма–ленинизма и пролетарского интернационализма, заботой о наших общих делах, об укреплении позиций социализма и безопасности, социалистического содружества народов. Развитие событий в вашей стране вызывает у нас глубокое беспокойство... Вам известно, что братские партии отнеслись с пониманием к решениям январского пленума ЦК КПЧ, имея в виду, что ваша партия, крепко удерживая в своих руках рычаги власти, будет направлять весь процесс в интересах социализма, но не позволит антикоммунистической реакции использовать его в своих целях. Мы были убеждены, что вы будете защищать как зеницу ока ленинский принцип демократического централизма. Игнорирование любой стороны этого принципа, как демократии, так и централизма, неизбежно ведет к ослаблению партии и ее руководящей роли, превращению партии либо в бюрократическую организацию, либо в дискуссионный клуб. Мы говорили обо всех этих вопросах неоднократно на наших встречах и с вашей стороны получали заверения, что вы отдаете себе отчет во всех опасностях и полны решимости дать им отпор. К сожалению, события пошли по другому руслу» («Центральному Комитету Коммунистической партии Чехословакии», 18.07.1968).
Когда летом 1968 года нерушимый социалистический блок едва не раскололся в спорах о путях развития социализма, когда войска готовились к операции «Дунай», было сказано много высокопарных слов о дружбе и демократическом централизме, но ни в одной из многочисленных публикаций не было упоминаний о призраке коммунизма.
А веком с четвертью ранее Карл Маркс женился. 19 июня 1843 года состоялась свадьба сына адвоката Генриха Маркса с аристократкой Женни фон Вестфален. Вскоре газету, которую взялся редактировать будущий основоположник марксизма–ленинизма, закрыли по политическим соображениям, а молодая семья, в которой жена была на четвертом месяце, отправилась странствовать по Европе. Маркс еще не познакомился с преуспевающим текстильным фабрикантом Энгельсом, а потому вряд ли стоит удивляться, что его семья едва ли не голодала. Позже в рассказе Женни о жизни с мужем переворот Луи Наполеона, революция 1848 года и выход новых трудов Карла упоминаются в одном ряду с корью, которой переболели ее дети. Семья кочевала из города в город, и везде их преследовало одно и то же: долги и ссуды, которые они не могли вовремя вернуть, бесконечные письма с просьбами о помощи, которые они вынуждены были рассылать. Когда Карл оказался в брюссельской тюрьме и Женни пришла навестить его, полицейские решили припугнуть ее и обманом заманили в камеру, где она провела ночь в одной камере с воровками и проститутками.
Но вот Маркса отпустили, и в феврале 1848–го он опубликовал «Манифест Коммунистической партии», в первых строках которого впервые и появился «призрак коммунизма».
«Непоколебимая верность марксизму–ленинизму, воспитание народных масс в духе идей социализма, пролетарского интернационализма, непримиримая борьба против буржуазной идеологии, против всех антисоциалистических сил являются залогом успехов в укреплении позиций социализма и в отпоре проискам империализма. Братские партии твердо и решительно противопоставляют свою нерушимую солидарность, высокую бдительность любым попыткам империализма, а также всех других антикоммунистических сил ослабить руководящую роль рабочего класса и коммунистических партий. Они никогда никому не позволят вбить клин между социалистическими государствами, подорвать основы социалистического общественного строя. Братская дружба и солидарность в этом направлении отвечают кровным интересам наших народов, составляют надежную основу для решения социально–экономических и политических задач, над которыми работают коммунистические партии наших стран» («Заявление коммунистических и рабочих партий социалистических стран», 4.08.1968).
«ТАСС уполномочен заявить, что партийные и государственные деятели Чехословацкой Социалистической Республики обратились к Советскому Союзу и другим союзным государствам с просьбой об оказании братскому чехословацкому народу неотложной помощи, включая помощь вооруженными силами. Это обращение вызвано угрозой, которая возникла существующему в Чехословакии социалистическому строю и установленной Конституцией государственности со стороны контрреволюционных сил, вступивших в сговор с враждебными социализму внешними силами... Дальнейшее обострение обстановки в Чехословакии затрагивает жизненные интересы Советского Союза и других социалистических стран, интересы безопасности государств социалистического содружества. Угроза социалистическому строю в Чехословакии представляет собой вместе с тем угрозу устоям европейского мира... Советские воинские подразделения вместе с воинскими подразделениями названных союзных стран 21 августа вступили на территорию Чехословакии. Они будут незамедлительно выведены из ЧССР, как только создавшаяся угроза завоеваниям социализма в Чехословакии, угроза безопасности стран социалистического содружества будут устранены и законные власти сочтут, что в дальнейшем пребывании там этих воинских подразделений нет необходимости» («Заявление ТАСС», 22.08.1969).
Сегодня, когда мы сдуваем идеологическую шелуху с событий лета 1968–го, я заглядываю еще дальше и хочу рассказать вам еще и о весьма пикантной роли Фридриха Энгельса в жизни семьи Маркса. Общеизвестно, что успешный промышленник Энгельс долгие годы был не только единомышленником, но и спонсором своего друга. А вот о чем не писалось в советских учебниках по истории, так это о Фридрихе (Фредди) Демуте — мальчишке, появившемся в доме Маркса в 1851 году. Его родила на свет экономка семьи, звали ее Елена Демут. Отцом мальчика был Карл, а назвался отцом Фридрих. Энгельс поместил мальчика в приемную семью, платил деньги за его воспитание. А Карл? Он будто бы и не замечал своего сына. У него с Женни было семеро детей, но четверо из них умерли совсем маленькими. В семье выросли три дочери, но история будет неполной, если мы забудем сказать, что две из них закончили свою жизнь самоубийством.
До того как переехать в Лондон, где Маркс сосредоточился на написании «Капитала», его семья переболела холерой (оказалось, что водопровод был проложен через кладбище). Позже Женни перенесла оспу, а Карла мучили чирьи и фурункулы. Их жизнь, которую в Лондоне можно было бы назвать наладившейся, окончательно разрушилась, когда у жены Маркса диагностировали рак. Она умерла в 1881 году. Карл пережил свою Женни ненадолго.
Уверен, в дни лондонской Олимпиады многие туристы, вспомнив, что прах Энгельса по его просьбе развеяли над Ла–Маншем, захотят зайти на Хайгейтское кладбище. Там можно найти захоронения физика Майкла Фарадея, писателя Джона Голсуорси. Там есть и могила Маркса. Надпись на памятнике гласит, что вместе с ним в одной могиле похоронены Женни Маркс и Елена Демут, которая осталась верной своим хозяевам даже после их смерти...
Социализм. Каким он представлялся Марксу и каким был в СССР? Самый известный теоретик планеты называл социализмом общество, которое ни в коем случае нельзя было назвать обществом социальной справедливости, а только подготовительной ступенью к нему. По Марксу, социализм — это промежуточная станция на пути от капитализма к коммунизму, но разве сегодня кто–то способен всерьез утверждать, что современное общество хотя бы движется по этой дороге? Да, есть социализм шведский, есть социализм Чавеса (его еще называют социализмом XXI века), но уверен: для размышлений нам сгодится и социализм Томаса Мора. Я, например, вполне представляю себе, как святой Мор наблюдает за людьми и записывает свои выводы на небесах: «Царь и отец всякой гибели — гордость. Она меряет благополучие не своими удачами, а чужими неудачами. Она не хотела бы даже стать богиней, если бы не оставалось никаких несчастных, над которыми она могла бы властвовать и издеваться; ей надо, чтобы ее счастье сверкало при сравнении с их бедствиями, ей надо развернуть свои богатства, чтобы терзать и разжигать их недостаток. Эта адская змея пресмыкается в сердцах людей и, как рыба подлипало, задерживает и замедляет избрание ими пути к лучшей жизни».
