Он находился в 15 километрах от места взрыва ядерных бомб. Сегодня бывший испытатель и чемпион России по теннису Евгений ВЫСОЦКИЙ хочет заняться агротуризмом под Гомелем.
ЕСЛИ посмотреть на жизненную дорогу Евгения ВЫСОЦКОГО, то его словно магнитом притягивало в те места, где буйствовала радиация: Челябинск, Семипалатинск, Гомель. И если в Гомель и Челябинск привели жизненные обстоятельства, то в Семипалатинск позвала повестка из военкомата. На печально известном полигоне солдат подразделения особого риска пробыл три года, как говорится, от звонка до звонка. Он мог туда и не попасть. Известный теннисист, чемпион России — тогда за такими спортсменами охотились элитные части. Можно было без проблем и в вуз поступить. В крайнем случае, звонок отцу сделать. Но слишком упрям был юноша. — Я рано стал сиротой, — рассказывал мне в домике на берегу Сожа Евгений Павлович. — Мать перед смертью рассказала, кто мой отец. А он был секретарем обкома партии. Она тихим голосом завещала: «Если будет трудно, разыщи его». Я не стал искать человека, который бросил нас, который не помогал никогда и даже весточки не прислал. Я был парнем с твердым характером, не шел на поклоны и не просил подаяния, хоть и трудно приходилось. Жизнь меня не баловала, и всего я добивался сам.
Первый сет
Увлечение теннисом пришло в Челябинске. Евгению тогда было 15 лет, он упорно занимался фигурным катанием, и этот вид спорта ему нравился. Были и первые успехи. Но вот парнишку встретил сосед. Он тренировал гимнастов, однако в последнее время резко взял курс на теннис. И при встрече с Евгением сразу предложил: «Пошли ко мне, не пожалеешь».
— А теннис, если вы помните, был и в довоенное время и после войны в забвении. Его считали спортом для богатых, для буржуев, — рассказывает Высоцкий. — Но пришел Хрущев и дал установку: «В каждой рабочей семье должны быть теннисисты!» Сразу начали строить корты, искать срочно тренеров. Вот и мой сосед попал в их когорту. Тогда не любили долго уговаривать: дан приказ — выполняй, был гимнастом, будешь и теннисистом.
Ну, мне приказ не отдавали, мне предложили. И я почему-то согласился. Пришел на корт, потренировался месяц, а потом — сборы на спартакиаду школьников. За три недели я всех конкурентов обыграл. И мы поехали в Сочи. Выступили там хорошо. А на следующий год я чуть не победил чемпиона России в юношеском разряде Валерия Песчанко. Выиграл первый сет, а на второй и третий силенок не хватило, даже, скорее, опыта. Но меня заметил известный тренер Владимир Цейтлин, вызвал на сборы, потом повезли на первенство Союза в составе «Динамо». Через пару лет в Саратове я стал чемпионом России.
Не знаю, как бы дальше сложилась моя спортивная карьера, но в 19 лет меня призвали в армию.
Второй сет
Теперь Высоцкий понимает: дорогу в большой спорт ему преградил печально известный Семипалатинск.
— Я попал в полк, который занимался непосредственно подготовкой и проведением ядерных взрывов, — говорит Евгений Павлович. — А в полку имелась еще так называемая инженерная группа, где я и числился в одном из секторов. Сектор был засекречен, как и все вокруг. Мы всегда ходили с миниатюрными приборчиками в виде черных карандашей, носили их в нагрудных карманах, чтобы постоянно знать уровень радиации.
При подземных испытаниях ядерного оружия я находился в 15 километрах от взрыва! Сначала взрывы велись в степи, потом их стали проводить в горах. Под гору рыли шахту глубиной 1700 метров. И гора затем… взлетала. Все это на моих глазах. Наша задача состояла в том, чтобы переждать взрывную волну, скрывшись в окопе. А там земля ходуном ходила, как на морской штормовой волне качало. Но вот она затухает, мы вскакиваем и бежим к тем бедным животным, которые стояли на привязи, срываем прикрепленные к ним датчики, и ходу оттуда.
Выполняли мы и другие поручения, собственно, грязную черновую работу при проведении экспериментов. Помнится, потребовались три добровольца. Вызвался и я. Привезли нас на аэродром. Мы выгрузили свинцовый контейнер, небольшой, но тяжелый. Летчики разметили нам площадку на несколько секторов и сказали:
— Ваша задача, ребята, такая: ставите контейнер, снимаете крышку, достаете ампулу с ураном 235-м, кладете ее на бочок и быстро отбегаете в сторону, а мы в это время будем проверять обшивку самолета на способность отражать радиоактивное проникновение.
Самолет стоит на земле, экипаж укрылся в кабине, у них там дозиметры стоят, приборы всякие. Самолеты те летали в самое пекло и, естественно, были снабжены мощной защитой от радиации. А мы в одних гимнастерках приехали, нам даже комбинезоны забыли дать. И мы нигде не прятались, не стали убегать. Просто времени не было. Все делалось за секунды. Поставили в одном секторе контейнер, через мгновение команда: тащите дальше. И мы бегом тащили дальше. Я только при измерениях отворачивался и закрывал руками свое мужское достоинство, как это делают футболисты. На полигоне много слухов ходило о том, что поражается, какой орган надо беречь. Смешно и печально вспоминать об этом.
А еще у меня был период, когда я три месяца в собачнике служил. Что он собой представлял? В нем было 1000 собак, которых собирали в Семипалатинске. Наша задача состояла в том, чтобы взять одну из них, привести ее в помещение, где был бассейн с деревянным настилом, затолкать животное в ящик, подвесить его и спрятаться затем за свинцовую стенку. Облучение длилось секунд 15. Опыты проводили ученые из Ленинграда, и мы должны были им помогать. А что потом было с собаками? Мы отводили их в особые клетки, где их кормили чистейшей говядиной, которая перепадала и нам, там им делали инъекции, вводили всякие препараты, пытаясь спасти. Но все было тщетно. Они были обречены...
Три года отслужил в Семипалатинске. Потом еще остался в городке. Пошел в школу, женился на дочери подполковника, замполита части. Там у меня родилась дочь, там стал работать преподавателем физкультуры в школе. Готовил команду теннисистов на спартакиаду Казахстана.
Последний сет. Самый главный
Но высоких побед у спортсмена больше не было, хотя он продолжал заниматься теннисом и выступал на ответственных соревнованиях. Единственное, чем он гордится, так это своей воспитанницей Мариной Крошиной, ставшей чемпионкой Уимблдона. А еще кортами и спортивными сооружениями в Евпатории, которые создавались по его замыслу и при его участии.
В Гомеле Евгений Высоцкий с 1969 года. Играл за ДСО «Красное Знамя», выступал за сборную Беларуси. Готовил молодых спортсменов. И сейчас еще берет в руки ракетку. Но только для тренировок, чтобы форму не потерять. С годами Семипалатинск начал напоминать о себе. И сильно. Появились проблемы со здоровьем, ветерану дали вторую группу инвалидности. Из Министерства обороны России получил документ, что, действительно, Высоцкий Е. П. принимал непосредственное участие в подземных испытаниях ядерного оружия на Семипалатинском полигоне в 1966 году. На основании этой справки ему выдали чернобыльское удостоверение с припиской: подразделение особого риска. Добавили к пенсии 15 процентов. Однако потом все отменили.
Но главный сет продолжается. Евгений Павлович не может сидеть без дела. Решил вместе с приятелем заняться агротуризмом. Нашли прекрасное место недалеко от города: озеро, лес, природа прекрасная, можно там и корты оборудовать. Все поначалу складывалось удачно. Однако победу праздновал в конце концов бюрократ.
Я позвонил недавно Евгению Павловичу, который поправлял здоровье в одном из брестских санаториев:
— Вот закончу лечение и снова возьмусь за дело, — сказал он бодрым голосом. — Я как был спортсменом, так и остался им. Настроен только на победу.
Евгений КАЗЮКИН, «БН»
