В Беларуси отбывают наказание 22 тысячи осужденных. Ожидается, что около 3.000 из них в ближайшее время смогут выйти на свободу досрочно, а более 7.000 уменьшат срок наказания на год.
Предстоящая амнистия — тринадцатая по счету в истории независимой Беларуси. И у каждой были свои особенности. Например, в 2012 году в отдельную группу лиц, подпадающих под закон, вошли те, кто совершил хозяйственно–экономические и связанные с предпринимательской деятельностью преступления. А амнистию 2010–го называли антикоррупционной... Хотя нынешний закон еще не принят, он уже вызвал огромный интерес. Только в нашу газету вопросы приходят сотнями: большинство, как и следовало ожидать, интересуют судьбы родственников. Ответить на обращения во время «прямой линии» в «СБ» мы попросили начальника департамента исполнения наказаний МВД Сергея ДОРОШКО и начальника отдела по надзору за законностью исполнения уголовных наказаний Генеральной прокуратуры Юрия ГОРОШКО (на фото справа).
О непогашенном долге, штрафном изоляторе и повторном амнистировании
— Меня зовут Валентина. Подскажите, пожалуйста, когда начнет действовать амнистия и каковы ее особенности?
Сергей Дорошко:
— Законопроекту «Об амнистии в связи с 70–летием освобождения Беларуси от немецко–фашистских захватчиков» еще предстоит получить одобрение в Совете Республики. После чего документ утверждает своей подписью Президент. В законную силу новый нормативный акт вступает после официального опубликования. Его особенность в том, что расширена категория субъектов, на которых амнистия не распространяется. Это, к примеру, осужденные за убийство, незаконный оборот наркотиков и психотропов, совершение преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних, вождение в пьяном виде или в состоянии наркотического опьянения.
— А хотя бы примерно можно сказать, когда начнет действовать закон?
— Возможно, в июне — июле.
* * *
— У меня вопрос к Юрию Ивановичу. Как часто подпадают под уголовное преследование ранее амнистированные?
— Процентов 10.
— А не получится ли так, что на свободе окажутся закоренелые преступники и что страшно будет на улицу выйти?
Сергей Дорошко:
— По опыту прошлых лет могу сказать, что проведение амнистии не влияет на уровень рецидивной преступности и преступности в целом. Законодатель все четко прописал. Досрочно на свободу не выйдут злостные нарушители порядка отбывания наказания и те, кто допустил особо опасный рецидив. А также осужденные, которым смертная казнь заменена пожизненным заключением или лишением свободы. Нынешний закон не распространяется и на граждан, которые были амнистированы или помилованы в течение последних 7 лет, на тех, кто полностью не возместил ущерб, нанесенный преступлением.
— Благодарю за полный ответ.
— Всего хорошего.
* * *
— Добрый день, вас беспокоит Алексей Макаревич. Я уже был амнистирован в 2009 году. Тогда сняли год, я досидел до конца срока 6 месяцев и освободился. В 2010–м снова сел и отбыл наказание полностью. Сейчас осужден по менее тяжкой статье (мошенничество, совершенное повторно или группой лиц) на 2 года ограничения свободы в колонии открытого типа. Могу ли я рассчитывать на амнистию?
Сергей Дорошко:
— Согласно проекту закона на лиц, к которым в течение 2007 — 2014 годов применялась амнистия и которые вновь совершили умышленное преступление в период неснятой или непогашенной судимости, амнистия не распространяется.
— Ясно, спасибо. Подумал: а вдруг...
* * *
— Сергей Иванович? Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Звоню вам из Витебска. Вячеслав Валентинович. Меня интересует вот какой вопрос: может ли освободиться раньше установленного срока осужденный за мошенничество в крупном размере, а также мошенничество, совершенное организованной группой или в особо крупном размере? Ему дали 6 лет лишения свободы с конфискацией имущества с отбыванием наказания в исправительной колонии усиленного режима. От рук этого преступника пострадало более 30 человек, и я в том числе. Неужели он выйдет на свободу?
— Возмещен ли причиненный преступлением ущерб?
— О чем вы говорите?.. Конечно, нет. Мы уже и не надеемся.
— В таком случае о применении амнистии здесь не может быть и речи.
* * *
— Я из Мозыря, Николай Дмитриевич меня зовут. Вот выйдут сейчас амнистированные и не будут знать, куда податься, за что браться... Окажут ли им какую–нибудь помощь?
Сергей Дорошко:
— Во–первых, огромная работа в этом направлении проводится еще в исправительных учреждениях. А во–вторых, освобожденный досрочно человек не останется один на один со своими проблемами. Ему помогут в бытовом и трудовом устройстве, изготовлении, замене документов, удостоверяющих личность. А также, при необходимости, помогут определить инвалидов I и II группы и пенсионеров в интернаты для престарелых и инвалидов.
* * *
— Хотел бы задать вопрос Юрию Ивановичу.
— Я вас слушаю, говорите.
— Остаются ли в колониях теневые места, области, скрытые от прокурорского надзора?
— Могу вас заверить, что для нас все достаточно прозрачно. В каждом регионе страны работают подразделения органов прокуратуры, которые непосредственно занимаются надзором за законностью исполнения уголовных наказаний.
— Может, где–то все же нарушаются права осужденных, а прокуроры об этом просто не знают?
— Смотрите, в прошлом году от граждан, отбывающих наказание, не было ни одной удовлетворенной жалобы на жестокое обращение. Отмечу, что все обращения, адресованные в прокуратуру, не подлежат цензуре. Да, они проходят через администрацию исправительного учреждения, но ни один сотрудник колонии или тюрьмы не имеет права вскрыть такой конверт и прочесть, что там написано.
* * *
— Здравствуйте! Сергей Иванович?
— Здравствуйте, внимательно вас слушаю.
— Из Гомеля вас беспокоят, Елена. Вопрос задам, возможно, не очень удобный, но надеюсь на откровенный ответ. Говорят, что содержание в ШИЗО и ПКТ — это просто замаскированная пытка. Разъясните, пожалуйста, так ли это?
— Для начала поясню, что злостных нарушителей водворяют в штрафной изолятор на срок до 10 суток либо в помещение камерного типа на срок до 6 месяцев лишь в том случае, когда другие более мягкие меры не дали нужного результата. При этом, прежде чем применить к осужденному такое дисциплинарное взыскание, ему дают возможность высказаться, устно или письменно объясниться в свое оправдание. Обстоятельства случившегося тщательно изучаются. Кроме того, человек всегда может обжаловать эти меры.
Юрий Горошко:
— Начальник исправучреждения обязан посещать изолятор, помещения камерного типа и смотреть, в каких условиях содержатся осужденные и нет ли у них жалоб. Кроме того, прокурор проверяет, законно ли было помещение в ШИЗО или ПКТ. Не скрою, случаи отмены постановлений о водворении в штрафные помещения действительно были, но они единичны. И об этом рано или поздно становится известно.
— Спасибо.
— Откровенный ответ?
— Более чем.
* * *
— Добрый день! Это «прямая линия»?
— Да, говорите, пожалуйста.
— Мой вопрос не по амнистии... И все же, Сергей Иванович, скажите, когда наша тюремная медицина будет отнесена к Министерству здравоохранения, а не к МВД? Как мне кажется, это более логично.
— Я бы так не сказал. Сегодня в уголовно–исполнительной системе функционируют две больницы для лечения осужденных: Республиканская общесоматическая и туберкулезная для больных активной формой туберкулеза. Кроме того, в каждом исправительном учреждении есть своя медицинская часть со стационаром.
— А оборудование?
— Оборудование у нас такое же, как и в обычных медучреждениях, а в некоторых колониях даже лучше. Медицинские работники достаточно квалифицированные, периодически, как и в системе Минздрава, проходят курсы повышения квалификации... Проще говоря, условия те же, поэтому нет никакой необходимости передавать наши медслужбы в полное подчинение Министерству здравоохранения.
— Понятно.
О разном
— Юрий Иванович! Мой муж находится в ЛТП с октября 2013 года. Не подпадет ли он под амнистию?
— Закон коснется только осужденных за преступления, в отношении которых вынесены судебные приговоры, а не решения. Граждане, направляемые в лечебно–трудовой профилакторий, к этой категории не относятся. Это люди, совершившие административные правонарушения на почве пьянства и нуждающиеся в изоляции и медико–социальной реадаптации.
Сергей Дорошко:
— Дело в том, что в ближайшее время в Совете Республики как раз будет рассматриваться проект закона об ЛТП, в котором предусматривается такая норма, как сокращение срока пребывания в ЛТП. Но это уже другая тема, не касающаяся сегодняшней «прямой линии».
* * *
Гомельчанка Полина спрашивает:
— Мать осудили за получение взятки, служебный подлог, соучастие в преступлении, хранение наркотиков. Суд приговорил ее к трем с половиной годам лишения свободы с конфискацией имущества.
Матери уже 62 года, ранее к уголовной ответственности она не привлекалась. 37 лет проработала врачом–онкологом. Подскажите, пожалуйста, коснется ли закон об амнистии нашей ситуации? Если да, то каким образом?
Сергей Дорошко:
— Согласно проекту закона ваша родственница может быть освобождена от наказания частично сроком на один год. Однако окончательное решение о применении амнистии остается за комиссией администрации исправительного учреждения по согласованию с прокурором.
— Все поняла, благодарю.
* * *
— Юрий Иванович, добрый день, вас беспокоят из Витебска. Я — Наталья Анатольевна, мать Баранова Андрея, осужденного на 19 лет и 3 месяца по статье 139, части 2. Но, по–моему, там у него еще что–то было... 10 лет он уже отсидел, вину осознал, на путь правильный стал. Конечно, я не отрицаю, он виновен, но почему такой большой срок? Может, как–то можно пересмотреть его дело? Уже лет пять сын пишет надзорные жалобы, но никакого результата нет, только отказы.
— Как же нет результата? Ему было отказано, причем не раз, значит, на то есть основания. Обжаловать же приговор можно либо в вышестоящем суде, либо в прокуратуре.
— И куда лично я могу обратиться?
— Лично вы — никуда. Только ваш сын имеет такое право. Если, конечно, вы не являетесь представителем его интересов в рамках уголовно–процессуального закона.
— Но он говорит, что, возможно, жалобы не доходят адресату...
— Наталья Анатольевна, это вряд ли. Но я посмотрю его личное дело, позвоните мне через пару дней.
— А под амнистию он может подпасть?
— Нет, по этой статье не может. Амнистия не распространяется на лиц, которые совершили преступление, предусмотренное статьей 139.
— А может, в следующий раз?
— Этого я не знаю. Закон об амнистии пока еще не вступил в силу.
— Хорошо, я обязательно вам позвоню.
* * *
— Здравствуйте! К вам очень трудно дозвониться, линия постоянно занята. Я по поводу амнистии. Сергей Иванович, сын осужден по статье 205 и вот уже 2 года находится в Бобруйской колонии. Ну уворовал где–то пару досок... Подпадет ли он под амнистию в ближайшее время?
— А ущерб он возместил?
— Да, полностью.
— Тогда есть вероятность, что к нему применят амнистию. Вы оставьте номер своего телефона, посмотрим его дело и после принятия закона дадим вам официальный ответ.
— Ну ясно. Позвоните, пожалуйста.
* * *
— Меня зовут Дмитрий. Я могу задать вопрос Сергею Ивановичу?
— Конечно, говорите.
— В феврале 2013 года я был осужден по части 3 статьи 339 — хулиганство — к 3 годам ограничения свободы без направления в учреждения открытого типа. То есть по месту жительства. За все это время никаких замечаний не было, работаю, есть семья, дочь. Иска нет. Возможно ли в этом году применение ко мне амнистии?
— Дмитрий, вы можете рассчитывать на сокращение срока на 1 год.
* * *
— 328–я статья часть 1 — хранение наркотических веществ подпадает? — бойкой скороговоркой раздалось в трубке сразу после гудка.
Сергей Дорошко тут же в тон ответил:
— Подпадает.
— А если человек — гражданин Казахстана, но отбывает наказание в Беларуси?
— Не имеет значения.
* * *
— Здравствуйте, Сергей Иванович! Меня зовут Татьяна. Мой муж — иностранец, он с 4 декабря 2012 года отбывает наказание в условиях усиленного режима за организацию незаконной миграции. Прошло уже столько времени, непогашенных исков и нарушений колониального режима у него нет. У нас двое несовершеннолетних деток. Подпадает ли супруг под амнистию?
— Согласно проекту закона лица, совершившие преступления, предусмотренные частью 2 статьи 371–1 Уголовного кодекса, могут быть освобождены от наказания частично сроком на один год.
— Это уже хорошо, спасибо за ответ.
* * *
— Добрый день. Мой муж не является гражданином Беларуси, но отбывает наказание здесь, в ИК–14, по статье 328 часть 3. У него на 3 года уже сокращен срок по амнистиям прошлых лет, а в августе этого супруг должен освободиться по приговору. Нарушений у него не было. Сергей Иванович, подпадает его статья под действие нового закона или нет?
— Вы знаете, нет, амнистия на эту статью не распространяется.
— Мы живем в Беларуси, работаем, приобрели свое жилье. Но вот не знаем, оставят ли мужа здесь после отбывания срока.
— Этот вопрос будет решаться миграционной службой при освобождении.
* * *
— «Прямая линия»? Сергей Иванович, мужу до конца срока осталось 2 года. Можно ли ему выйти на свободу по УДО?
— На это ответит прокурор. Юрий Иванович, пожалуйста.
— В Уголовном кодексе есть статья 90, в которой оговариваются условия условно–досрочного освобождения. Комиссия колонии по отбытии осужденным срока, указанного в статье 90 Уголовного кодекса, обязана в течение месяца рассмотреть вопрос о его представлении к УДО. А какое решение будет принято, это уже прерогатива комиссии и в последующем — суда.
* * *
— Юрий Иванович? Скажите, будет ли применяться амнистия к статье 328 часть 3 — незаконный оборот наркотиков?
— Нет, не будет.
— С чем это связано?
— 328–я сама по себе тяжелая статья. Это преступление, на мой взгляд, по последствиям сопоставимо с убийством. В последнее время из–за наркотиков много погибает людей. Это зло, которое нужно искоренять, и наказание за преступление должно быть адекватным.
— Ну сидят же и те, кто в первый раз и кто не был дилером... Допустим, наркоман наркоману передал наркотики и идет по третьей части этой статьи.
— Законодатель в проекте прописал, что зависимые или больные люди — потребители как раз подпадают под действие амнистии. А вот 3–я и 4–я части 328–й статьи уже идут как запретительные. Они предполагают совершение преступления с распространением наркотиков лицом, ранее совершившим преступление, связанное с наркотиками, а также группой лиц.
— Понятно, спасибо.
О молодежи и поломанных судьбах
— Здравствуйте, это Юрий Иванович или Сергей Иванович?
— А вам кто нужен?
— Мне тот или тот. Я хочу про амнистию спросить.
— Мы оба вас слушаем.
— Я из Любанского района, моя дочь в Гомеле отбывает наказание, статья 139 часть 2...
— Она не подлежит освобождению по амнистии. Даже не предусматривается сокращение срока на год.
— Но дочка ведь никого не убивала. Убийства не было.
— Однако статья за убийство.
— Все ясно.
* * *
— Добрый день! Звоню по поводу амнистии на «прямую линию». Туда ли я попала?
Юрий Горошко:
— Туда. Слушаем.
— Я из Пуховичского района, Галина Ивановна. Сын — инвалид I группы, «колясочник», 7 апреля осужден по статье 139 часть 1.
— Тяжелая статья... Убийство.
— Да. Но он по неосторожности. Приговор в законную силу пока не вступил, мы подали апелляцию. Будет ли в отношении его какое–то послабление?
— Эта статья не подпадает под амнистию. Однако предлагаю вам дождаться решения по кассационной жалобе. Вы говорите, что он совершил преступление по неосторожности... Возможно, суд переквалифицирует преступление.
— Он уже 13 лет в коляске, к тому же психика нарушена. Ему дали семь лет, но разве он выдержит столько в таком состоянии?.. Мой муж — пьяница, кодировался раз семь. Я молчала, я всю жизнь молчала. Он приносил водку домой и говорил: «Дима, давай выпьем, мне одному скучно». А закончилось все тем, что супруг ударил сына в плечо, а там у него металлоконструкция стоит, потому что позвоночник поврежден. Ну Дима схватил нож — и попал прямо в сердце. Получается, что теперь у меня нет ни мужа, ни сына.
Я даже медикаменты ему передать не могу...
Сергей Дорошко:
— Галина Ивановна, вас слышит начальник медицинской службы департамента исполнения наказаний, и по этому вопросу вам перезвонят. Вопрос, обещаю вам, будет решен уже сегодня. Также вам разъяснят, что можно передавать заключенному, а что нет. К тому же мы постараемся, чтобы ваш сын находился как можно ближе к дому.
— Спасибо вам большое!
* * *
— Я из Гомельской области, Нина Ивановна. Мой совершеннолетний внук сейчас в воспитательной колонии Бобруйска. В августе будет уже 2 года, как он там находится. У него статья 147, часть 1 — нанесение тяжких телесных повреждений. Сергей Иванович, подлежит ли он амнистированию?
— А на какой срок он осужден?
— На 5 лет.
— Ущерб возмещен?
— Да, иск мы погасили.
— В таком случае на один год сокращения срока он может рассчитывать.
* * *
— Я хотел бы спросить у прокурора... Брат в местах лишения свободы, осужден по статье 205 часть 3 (кража в крупном размере). 9 месяцев уже отсидел, а общий срок — 4 года. Иска по этому делу нет, ни разу не был амнистирован. Может ли он надеяться на амнистию в этом году?
— Проект закона предусматривает в вашем случае сокращение срока на год. Более того, если ваш брат к моменту вступления документа в законную силу отбудет одну треть срока, то может освободиться вообще.
* * *
— Лариса Платоновна меня зовут, живу в Новополоцке. Подпадает ли мой внук под закон об амнистии? Ему 17 лет, оканчивает 11–й класс, растет без отца. Полтора года назад они с мальчишками обокрали коттедж, но на следующий же день все вернули, с потерпевшими полностью рассчитались. Но их осудили условно на 2 с половиной года по статье 205 часть 4 (кража, совершенная организованной группой либо в особо крупном размере). Жалко ведь, ребята–то хорошие. Внук в университет собирался поступать, он у нас парень спортивный...
Юрий Горошко:
— Амнистия на эту статью не распространяется.
— Конечно, я не оправдываю ни его, ни его приятелей, только теперь у них вся жизнь может поломаться. Статья–то назад тянет, столько возможностей сразу отсекает. Мы думали, что хоть амнистия как–то повлияет...
— Запишите мой номер телефона. Я уточню, что у него там по приговору, какие статьи, тогда поговорим с вами более предметно.
* * *
— Здравствуйте, я попала в Минск, где разбирают вопросы по амнистии?
Юрий Горошко:
— Да, говорите, слушаем.
— Ну вот слушайте. Живу я одна в Хойниках, ходить уже не могу. Единственный родственник — сын и тот в тюрьме сидит. В Бобруйске. По телефону всего и не расскажешь... Его жена посадила якобы за то, что он изнасиловал их дочку. Дали ему 10 лет, 5 уже отсидел. Но сейчас амнистия, да и он там ведет себя хорошо, может, вернется раньше? Меня некому смотреть. Дочку зять убил, его на 15 лет осудили.
— Поступим мы с вами так: наберите мой рабочий телефон через пару дней, рассмотрим ваш вопрос более детально.
— Спасибо вам, Юрий Иванович.
* * *
— Меня зовут Инесса Евгеньевна. Мой сын Александр отбывает наказание в Могилеве в 15–й колонии. Статья 328 часть 3. Это его первая судимость, пару лет назад ему год сняли. Юрий Иванович, можно ли нам сейчас на что–то надеяться?
— В этом году осужденные по части 3 статьи 328 не подлежат амнистированию.
— Подскажите еще, пожалуйста, могу ли я как мать, не прибегая к услугам адвоката, обратиться, например, в прокуратуру?
— Вы как мать можете взять у начальника этой колонии доверенность на представление интересов своего сына. Но ни в рамках уголовного, ни в рамках гражданского процесса. При этом инициатива должна исходить от вашего сына.
* * *
Вопросов, касающихся амнистии, было очень много, и чтобы ответить на все, нескольких часов, конечно, мало. Поэтому после вступления в силу закона на протяжении полугода в департаменте исполнения наказаний МВД и Генеральной прокуратуре будет работать «горячая линия». Номера телефонов мы опубликуем в одном из номеров «СБ».
Советская Белоруссия №98 (24481). Среда, 28 мая 2014 года.
