За кровавые экзекуции на Старобинщине карателям неотвратимо мстили партизаны-комаровцы
СЕГОДНЯ общеизвестно, что для борьбы с партизанами, охраны коммуникаций, аэродромов и складов немцы вынуждены были держать к началу 1943 года на территории Пинщины 7-ю пехотную дивизию, 73-й минометный полк, 43-ю стрелковую дивизию, 256-й батальон охраны, 3-ю кавалерийскую бригаду и другие части. Партизаны Пинской области удерживали и сковывали эту гитлеровскую армаду, не давая захватчикам ни минуты покоя. Спасаясь от партизан, начальник гарнизона в Лунинце барон фон Биссен был вынужден по существу переселиться в военный самолет и окружить свое убежище тремя линиями охраны.
В ФЕВРАЛЕ 1943 года в Старобинском районе, родных краях командира партизанского соединения Василия Коржа, во время блокады народных мстителей карателями кровавый след оставили головорезы печально известного батальона штурмбанфюрера СС Оскара Дирливангера.
Интересен тот факт, что на Нюрнбергском процессе бывший группенфюрер СС Эрих фон Бах-Залевский, отвечая на вопрос советского обвинителя, чем он может объяснить то, что немецкое командование тыла с такой готовностью увеличивало численность своих частей за счет преступников, прямо ответил: «На мой взгляд, здесь есть прямая связь с речью Генриха Гиммлера в Вевельсбурге в начале 1941 года перед началом русской кампании, где он говорил о том, что целью войны с русскими является расстреливать каждого десятого из славянского населения, чтобы уменьшить их количество на 30 миллионов. Для опыта и созданы такие низкопробные части, которые фактически были предназначены для исполнения этого замысла».
Бах-Залевского спросили: «Не была ли борьба против партизанского движения лишь предлогом для истребления славянского и еврейского населения?» Тот по-военному четко ответил: «Да».
В одном из приказов Дирливангера перед проведением кровавой акции на Старобинщине прямо предписывалось: «Батальон еще раз прочесывает район боевых действий… При этом должно быть уничтожено все, что может служить защитой и убежищем. Область должна стать «никем не занятым пространством». Местное население расстрелять, скот, зерно и другие продукты изъять… Особенно увозить с собой лен. Сено, если оно не используется для кормления угнанного скота, сжигать».
Во время этой многодневной экзекуции было зверски уничтожено 9662 человека. Как особый успех группенфюрером СС фон Готтбергом было отмечено уничтожение 3300 евреев при ее проведении. А штурмбанфюрер СС Дирливангер получил очередную награду.
КОГДА в том же феврале 1943 года нацисты в ходе карательной операции «Хорнунг» бросили против Пинского и Слуцкого партизанских соединений в общей сложности почти двадцать тысяч солдат, охранных полков, полицейских батальонов и окружили огромную партизанскую зону, Василий Корж не дрогнул, не растерялся. Хотя начавшаяся было паника в обозе беженцев, который выводили из-под удара партизаны, могла привести к гибели всех.
Партизанка отряда Комарова (Коржа) Ада Тимофеевна Бондаренко потом вспоминала: Василий Захарович переживал за каждого человека и действовал по принципу «Делай, что должен, и будь, что будет!» По-другому он не мог! Помню, как часть растянувшегося обоза попала в засаду, под пулеметный огонь из дзота, и запаниковала. Казалось, что каратели были уже всюду. А Корж тотчас дал очередь из автомата поверх голов и своим зычным командирским голосом крикнул: «Стой! Кто только двинется и обратно побежит, буду стрелять! Дзот должен быть уничтожен! Всем сосредоточиться и занять оборону! Иначе все погибнем!» И сражались все, кто мог носить оружие, не глядя на возраст. Захарович «вытянул» всех нас оттуда. Иначе не знаю, могла бы я сейчас даже вспоминать об этом»...
Мужественные и профессиональные действия Василия Захаровича в критической боевой ситуации выручили и спасли всех. Вражеский огонь из дзота был подавлен, каратели отбиты, и колонне с боями удалось прорвать окружение. Применяя свою коронную тактику упреждающих нападений, засад, налетов, минирования дорог, Корж сумел вывести отряды из окружения, выдержав при этом месячную осаду карателей...
Однако поначалу силы были не равны, и отряды комаровцев с боями отступали в глубь полесских лесов и болот. Вместе с партизанами уходили и жители небольшой деревни Новины. Братья Михаил и Иван Цубы уйти не успели...
Братья Цубы приходились Коржу дядьями. Встретив Ивана перед отходом на околице деревни, Василий Захарович с тревогой спросил его:
— Вы все еще здесь!?
— Вот загоню скотину, и за вами.
На том и расстались. Не думал тогда Корж, что та встреча будет у них последней.
А ИВАН Цуба, отправив сына и невестку с детьми в лес, выпустил скотину и погнал ее в урочище Вербы. Тем временем винтовочные выстрелы, автоматные и пулеметные очереди приближались.
Каратели его заметили и погнали обратно в Новины. Приволокли за ноги и больного брата. Показывать дорогу к партизанам Михаил Цуба отказался. Безжалостно разрядив свой пистолет в больного и немощного старика, эсэсовский офицер набросился на Ивана Цубу.
И Иван повел-таки эсэсовцев. Что было делать?
Утопая по пояс в снегу, одолели они десять километров, минули болото и наконец остановились у речушки Лань. Это был их последний привал. Не поднялся больше с земли и Иван Цуба. Удар прикладом по голове оглушил его, и он уже не слышал и не почувствовал «коронного» эсэсовского выстрела в затылок...
А ночью нацисты с арийской педантичностью начали пускать в небо ракету за ракетой, прося помощи у своих.
Первыми на эти сигналы оперативно «откликнулись» партизаны-комаровцы. Они вышли к урочищу и отправили на тот свет всех до единого застрявших в болоте «юберменшей» («сверхчеловеков»)...
Похоронили обоих братьев Цуба в Хоростове. Долго стоял Василий Захарович наедине с тяжкими мыслями своими у могилы людей, которых знал и уважал с детства, которым жизнью своей стал обязан. Дядьке Ивану в 1943 году было под семьдесят, а его брат Михаил уже разменял к тому времени восьмой десяток. Жили, как все, работали, как все. Словом, трудовые люди, перенесшие за долгие годы на плечах своих все тяготы нелегкой крестьянской жизни в Западной Беларуси и при кайзеровцах германских, и при поляках.
Помнил Корж, как в 1940 году, после почти двадцатилетней разлуки, приехал он из Пинска в родные места. Дядька Иван, сидевший тогда рядом с ним за столом, осторожно коснулся рукой двух орденов за Испанию на его груди, восхищенно покачал головой и сказал:
— И кто б подумал, племянник, что вырастешь ты и станешь заслуженным человеком. Был малый хлопчик-полешук, простой пастушок. И вот на тебе — ордена, почет, слава! Порадовал, порадовал ты всех нас. А то и не чаяли вновь свидеться…
НЕДОЛГИМ, к сожалению, было счастье Ивана Цубы. Посмертно он награжден орденом Ленина. А спустя несколько лет на самой развилке людных дорог, неподалеку от Солигорска, засиял бронзой памятник патриотам земли белорусской братьям Ивану и Михаилу Цубам. А деревня Новины была переименована в их честь в Цубы. И главное, чтобы их на земле родной всегда помнили...
Николай СМИРНОВ
