Этот приказ выполняли в Афганистане почти 30 тысяч наших земляков20 лет назад Михаил Горбачев объявил о начале вывода советских войск из Афганистана. Прошло еще почти два года, прежде чем это заявление вступило в силу. В начале 1989 года последние военнослужащие СССР вернулись домой.
— Странно, но с годами у многих из нас появилась ностальгия по той далекой чужой земле, — рассказывает полковник МВД в отставке минчанин Владимир Быков, показывая мне свой самодельный афганский календарь — смятый замусоленный клочок бумаги, на котором напротив пронумерованных недель стоят жирные кресты. — Такие были у всех. Если бы вы знали, что для нас значила каждая перечеркнутая (читай — прожитая) неделя!
Владимир Федорович в 1981 — 1983 годах возглавлял советническую группу МВД СССР в провинции Парван. Выступая в роли советников, наши милиционеры координировали и регулировали работу своих коллег из афганского царандоя (милиции). Именно на территории Парвана находились крупнейшая авиабаза Баграм, высокогорный перевал Саланг и главное пристанище моджахедов Панджшерское ущелье.
— Знаменитый Саланг, построенный в 1950 — 1960–е годы с помощью СССР, проходит по хребтам Гиндукуша на высоте 3.600 метров. Только по нему можно было преодолеть горы. Самая верхняя точка перевала — пробитый в горном хребте тоннель длиной более двух с половиной километров. Серьезное препятствие. Машины нередко сваливались оттуда в пропасть. Эксплуатировали тоннель с огромными перегрузками. Однажды из–за сильной загазованности там погибло несколько десятков человек.
Само Панджшерское ущелье — длиной более 120 километров. Говорили, что здесь много драгоценных камней, которые моджахеды продают в Пакистан. Один раз я участвовал в операции по захвату их каравана, вывозившего на лошадях и мулах сотни килограммов полудрагоценного лазурита.
— Это ущелье известно не только своими ископаемыми. Оно было основным укрытием моджахедов. Советские войска неоднократно пытались его штурмовать.
— Я принимал участие в первой крупной операции по захвату ущелья, которая началась 17 мая 1982 года. Удар нанесен был достаточно мощный, в штурме задействовали батальоны советских и афганских солдат, вертолетный десант. Они быстро продвигались вглубь, а мы должны были обеспечить безопасность новой власти на освободившихся территориях. 21 мая я с группой советников ввел в кишлак Анаву чиновников и царандой. Ощущение на только что отбитой у противника земле было жуткое. Пустые и разваленные крепости (так назывались их дома из глины, обнесенные глинобитными заборами). Вокруг дым, грязь, бродят только козы и куры. Жителей нет, все они ушли в горы.
— Я читала, что во время одной из операций союзные войска продержались в ущелье 8 месяцев, но все равно отступили...
— Захватить его было нереально даже при нашем количественном преимуществе. Ахмад Шах Масуд (лидер объединения противника) — талантливый руководитель. У него были свои органы власти, воинские формирования, базы для обучения солдат, тюрьма и даже прокуратура. Согласно разведданным, для обучения личного состава военному делу он привлекал пленных советских солдат. Преимущества его партизан заключались в том, что они хорошо ориентировались в горах, ловко передвигались по ущельям на ишаках. Не секрет, что многие афганцы вели себя с оглядкой: чья возьмет. В наши ряды некоторые вступали из–за личных обид. Однажды пришел мальчик лет 12 с автоматом наперевес и сказал: «Дай гранату!». Оказалось, моджахеды убили его родителей.
Даже в тех условиях каждый искал себе отдушину. В одном подразделении жила обезьянка. Ей даже сшили военную форму и кое–чему научили. Когда у макаки спрашивали: «Скоро ли дембель?», она делал очень смешной жест, означающий крайне отрицательное решение этого вопроса.
Гюльчатай, открой личико
Я долго не мог привыкнуть к обычной для мусульманского мира картинке: едет крестьянин на ишаке, а за ним идет жена в чадре с ребенком на руках. Самыми ушлыми в отношении женщин оказались переводчики — таджики. Они и обычаи исламские знали, и язык. Не исключаю, что некоторые имели «полевых» жен из числа мусульманок–вдов. Эти женщины работать не могли и, оставшись без мужей, чтобы не умереть с голоду, видимо, соглашались на временное сожительство.
Однажды афганский коллега сообщил, что мой подчиненный оказывает внимание девушке, здоровается с ней при всех и даже пытается заговорить. Это страшный позор для мусульманки и смертельная опасность для парня. Родственники девушки могли запросто его зарезать. Вызвал я к себе «Ромео», а он говорит: «Люблю». Чтобы избежать трагедии, мы решили прекратить эту любовь и перевели его от греха подальше в другое место за 100 километров.
«Товарищ! Что даешь? Мыло, спички даешь?»
С этим вопросом нас обычно обступали дети. Местное население было очень бедное. Мы же, приехавшие из страны вечного дефицита, поражались ассортименту товаров в их магазинах (дуканах). Там было все от «колы» с бананами до радиоаппаратуры и кожи. Единственное, чего не продавали, — спиртное. На месяц нам выдавали одну бутылку водки и одну коньяка...
* * *
Интересно, что у нас нет удостоверений участников войны, а в свидетельствах указано: «Предъявитель за успешное выполнение заданий Правительства СССР имеет право на льготы...» Уже давно нет ни той страны, ни того правительства, а мы все числимся «засекреченными» исполнителями его заданий.
Фото из личного архива В.Быкова.
