Через какое-то время я устал от «медовой рыбалки», когда ловилась откровенная мелочь, и решил испробовать новую для себя снасть. Это — кружки. Яркой, обычно красной, стороной они держатся на воде, а к ним крепится нить или толстая леска с тонким металлическим поводком и тройником внизу, за который цепляется живец. То есть маленькая рыбешка, которая должна соблазнить хищника — щуку, окуня или судака. Судака в нашем озере нет, окунь почему-то берется, по словам местных рыболовов, редко, а вот щука попадается.
Подвигли меня на такой метод рыбалки участившиеся всплески в прибрежных кустах. Конечно, это могла охотиться моя давняя соперница выдра, но что-то подсказывало, что зачастила полакомиться мелочью именно щука.
Наловил на удочку небольшой густеры и стал устанавливать кружки. Несколько дней они стояли как мертвые, я лишь менял живцов на более свежих и активных. За этим занятием меня и застал один из отдыхающих на агроусадьбе у моего давнего приятеля Михайловича. Расположена она метрах в трехстах по берегу от моего мостика. Я еще тогда подумал, что, когда возишься на лодке с кружками, устанавливая их, то издалека может показаться, будто работаешь с сетью. Разница огромная. Сеть здесь — строго запрещенная снасть. Штраф в национальном парке — мама не горюй. Как шутят колхозники, коровы не хватит рассчитаться. А вот кружки — снасть разрешенная. Ловля на них — не браконьерство. Правда, я толком не помнил, сколько именно разрешено их выставлять на воде одному человеку. У меня было шесть. Как позже выяснилось — на один больше, чем положено.
Мои худшие опасения оправдались. Отдыхающий на небольшой пристани в усадьбе Михайловича все же заподозрил меня в браконьерстве. Ему издали показалось, что вожусь я именно с сетью.
Я отплыл в красивую заводь и стал рыбачить удочкой, наблюдая заодно и за кружками. Надо отдать должное инспекторам из рыбоохраны национального парка. Прибыли быстро, подплыли тихо к предполагаемому месту происшествия и стали «кошкой» искать мою сеть. Двое молодых инспекторов работали усердно, а третий, старший среди них, командир, похоже, все понял сразу и благодушно улыбался. Никакой сети, конечно, не было. Лодка с рыбнадзором подплыла ко мне.
— Что-то редко вы сюда заглядываете, — обратился я к ним.
— Ну почему же, бывает, — ответил старший, приятный на вид мужчина средних лет. — А вас мы знаем, — добавил он.
— Откуда? — поинтересовался я.
— Лет семь назад вы писали очерк о нашем бригадире, и мы вас запомнили. Меня Михаилом зовут.
— И где сейчас ваш бригадир? — спросил я.
— На него написали анонимку, где обвинили во всех грехах, — ответил Михаил. — Серьезно разбираться не стали, и он сам уволился.
— Чем сейчас занимается? — продолжил расспрашивать я. — Вроде толковый парень…
— Верно, толковый. Сейчас работает инженером в одном из хозяйств. Могу привет передать.
Два молодых инспектора недоуменно наблюдали за нашей беседой. Им наверняка объявили, что едут на серьезное задержание, а тут едва ли не задушевный разговор.
— А чьи кружки? — поинтересовался Михаил.
— Мои, — признался я. — Вот только запамятовал, сколько разрешено выставлять.
— Пять, — уточнил он. — Но пустое это дело. Щуки сейчас в береге нет.
— Тогда можно считать, что я ничего не нарушил, — улыбнулся я, и лодка с инспекторами поплыла дальше.
В тот вечер я еще долго размышлял о случившемся. С одной стороны, хорошо, что, как говорится, чуткие и сознательные граждане помогают бороться с браконьерами, а с другой стороны, ложный вызов, он и есть ложный. Почему бы этому отдыхающему не подойти ближе и не прояснить картину. Так, чтобы уж наверняка застукать нарушителя.
Читайте также
Много размышлял и о так называемом в народе стукачестве. Тема неоднозначная, хотя приоритеты и акценты вроде бы расставлены. Вот и российское полицейское ведомство недавно выступило с инициативой премировать крупными суммами денег тех, кто своей информацией поможет раскрыть серьезные преступления. Все вроде бы правильно, но мы-то знаем, какими нюансами обрастают на практике некоторые из таких историй.
Наверное, многие из нас, покопавшись в памяти, тоже обнаружат свои скелеты в шкафу. Есть они и у меня. За некоторые из них стыдно и сейчас. Помню, как в Доме охотника на время практики поселили трех пареньков-аспирантов из исследовательского института. Вряд ли они откровенно голодали, но однажды выставили две сети. И надо же — в них попались сразу несколько десятков весьма крупных линей. Я в это время разговаривал с руководителем парка и поинтересовался — разрешено ли этим аспирантам ловить сетью. Через пятнадцать минут сюда приехали инспекторы, которые забрали и рыбу, и сети. Заодно вытянули и сеть соседа, который готовился к свадьбе и хотел порадовать гостей свежей рыбкой. С точки зрения обычной логики, я, пожалуй, поступил правильно, но тогда на душе все равно осталась некая царапина.
Время, понятно, излечило и ее. За все эти годы насмотрелся всякого. Жизнь многому научила. В вопросе так называемого доносительства склоняюсь к тому, что здесь, как и в медицине, правильно действовать по принципу «не навреди». Надо тщательно взвешивать каждую ситуацию, требующую оперативного вмешательства, и каждый случай, который не так уж сложно проверить и убедиться в его безвредности для окружающих.
Незаметно подкралась осень. Ловить щуку на кружки в этом году я уже вряд ли буду. Надежнее спиннинг. Вот только надо запастись разными блеснами. Рыба, особенно крупная, совсем не дура…
