Старица — деревенька хоть и небольшая, но на всю округу известна своей участковой больницей. А еще — главврачом, который практикует здесь уже 35 лет. Молва о Борисе Борисовиче Костюке разнеслась далеко за пределы Копыльщины. Сельчане, да и больные, друг дружке пересказывают еще и о том, как замысловато обустроена усадьба доктора. Мол, как в сказку попадаешь — чего там только нет! От соблазна самой увидеть эту красоту не удержалась и я.
Бал цветов
Старица встретила меня мелким моросящим дождем. Конечно, не лучшее время для фотосессии. Но зато отмытые от летней пыли зверюшки и поделки (а их оказалось действительно много) стали еще ярче. И как–то не верилось, что четыре года назад здесь все было иначе. Участок в 13 соток был поделен на аккуратные грядки: картофель, свекла, морковь, капуста... Не пустовали и хозпостройки. Куры, утки, свиньи, овцы и даже бычки... Диву даюсь, как только двое медиков (супруга Нина Георгиевна — медсестра) могли управляться со всей этой многочисленной живностью.
Сейчас же здесь — царство цветов. Канны, лилии, розы, петунии... Они повсюду — не дом, а клумба.
У Костюков расцветает буквально все! Плетеные корзинки, старинная деревянная утварь, чугунные горшки, детские игрушки... Старые бочки и бочонки разделили пополам, разукрасили масляной краской и превратили в весьма необычные вазоны. Ампельным петуниям и настурции в них очень хорошо.
Всех задумок не перечесть. Кое–какие идеи, признается Борис Борисович, подсказала наша газета. Так, к примеру, появились на усадьбе колесо–цветник и подставки под вазоны.
«На грядки, — вспоминает Нина Георгиевна, — уходило столько сил! Да и забот было побольше: то морковь не всходит, то кочаны на капусте не завязываются, то томаты чернеют от фитофторы... С цветами проще. И намного приятнее».
Погадаем на ромашке?
За цветами сразу как–то не замечаешь деревьев. Те, которые отжили свой век, спилены. Но не под самый корешок, а так, чтобы на них могли уместиться вазоны или фигурки. На одном — резная кормушка для птиц, а на ней — уснувший игрушечный котенок. Второй увешан цветочными горшками. На третий присела отдохнуть сова (все же пригодилась старая копилка).
Украшены и плодоносящие деревья. Вокруг некоторых Нина Георгиевна высеяла плетистую настурцию и декоративную фасоль. За их листвой не видно стволов и создается впечатление, будто стоят зеленые шатры.
Приствольные круги некоторых яблонь и груш хозяйка усадьбы замульчировала. Но как! Обычную древесную стружку выкрасила специальным составом «колер» в разные цвета. И теперь на яркой зелени травы желтые, синие, оранжевые «пятна».
Под старой яблонькой, по соседству с деревянными боровичками и мухоморами, расцвела огромная ромашка. Проще всего, говорит Нина Георгиевна, было согнуть алюминиевую проволоку, придав ей форму лепестков. Но чем заполнить пустоту? Металлом, деревом? Капроном! Случайно взгляд упал на колготки. Они–то и стали основой лепестков. Затем хозяйка выкрасила капрон масляной краской в разные цвета. Цветок ожил. Прозрачные пластиковые бутылки «позеленила» и вырезала из них листья. Готовые полутораметровые ромашки воткнула в старый невысокий пень. Гадайте, на здоровье!
Крутится, вертится...
Доктору уж очень хотелось иметь на участке мельничку. Такую, как когда–то была в деревне Поповцы, где жили дедушка с бабушкой. Задумано — сделано. Борис Борисович залил фундамент, установил стропила. А потом вместе с женой в течение недели по вечерам «одевали» мельницу — набивали дощечки. Приделали лопасти, запустили их. Вместо флюгера на крыше — Баба–Яга на метле. Ее изображение дети (их в семье Костюк четверо) перерисовали с детской книжки, а потом сантиметр за сантиметром увеличивали до нужных размеров.
«Какая мельница без мельника?» — спросит кто–то. Не волнуйтесь, есть и он. Как и положено настоящему труженику — весь в муке. Каркасом мужичка стали скрепленные накрест металлические прутья. Их Нина Георгиевна прикрыла пенопластом. Легко и просто получилось «тело». Затем одела мельника и даже цветок к френчу приколола. Вместо лица — новогодняя маска Деда Мороза. «А поскольку она была уж очень бледной и невыразительной, — говорит хозяйка, — пришлось нашить глазки–пуговки и нанести румянец алой краской». Старик уже немного навеселе: соломенная шляпа съехала набок, в руках пол–литра — «расчет» за работу.
Тут же и телега, в которую (за неимением лучшего) впряжен розовый резиновый ослик. Управляет же повозкой... медведь: большой и плюшевый.
Подул ветерок — и лопасти завертелись. Показалось, что зашевелился и мельник: пора приниматься за дело.
Бежит вода, звенит ручей
Рядом с мельницей, в зарослях бело–зеленой шелковой травы, дубовая колода–улей. В метре от нее — пруд. Большой, разделенный бревенчатым мостиком на две части. В одной — бьет фонтан, во второй — каскадом по мраморным плитам сбегает вода. Борис Борисович долго думал, как же сделать водопад. Не один вечер потратил, просматривая специализированные журналы в поисках нужного варианта. А затем, объединив идеи разных авторов, создал нечто свое. По обе стороны пруда — самодельные лавочки. Доктор Костюк смастерил их из сломанных ветром деревьев. Снял кору, почистил, пропитал специальным лаком. Дерево ожило и заиграло.
Не бойтесь черного кота!
За участком — лес. И прямо у забора — огромный раскидистый дуб. Златая цепь и кот ученый напрашивались сами собой. Если цепь разыскать оказалось не проблемой, то с котом вышла загвоздка. Искали друзья, знакомые. Даже организаторы конкурса «На лучшее подворье среди медицинских работников Минской области» не смогли порадовать победителя (а им стал именно Костюк) желанным подарком.
Но когда все сказочные атрибуты были собраны, закипела работа. Цепь, как и положено (золотая ведь), выкрасили в желтый цвет, а затем закрепили на дубе. Ну и хлопотное это было дело! На нее «усадили» большущего гипсового котофеича. И теперь, присев на скамеечку у мельницы (не удержалась от соблазна и я), можно представить, как он «идет направо — песнь заводит, налево — сказку говорит...»
Преданья старины
Особый уголок усадьбы — музей старины, как называют его сами хозяева. Здесь и вправду все дышит XIX, а то и XVIII веком.
Перебирая скарб, доставшийся от мам, бабушек и прабабушек, Борис Борисович и Нина Георгиевна не отважились выбросить все «древности» на свалку, а выставили на общее обозрение.
Немного непривычно в век атома и нанотехнологий видеть трепалку для льна, чесалку, старые «ночвы». Школьники, приходящие на экскурсию, вообще не представляют, для чего нужна вся эта ручная техника. В углу — прялка. За ней, как и положено, сидит бабуля. Блестят на солнце бока угольного самовара, на котором, помимо клейма «Братья Алексей, Иван Баташовы. Тула», отштамповано еще множество медалей. На стене старые лапти. Ждет своего часа керосинка. В диковинку для многих и стульчик–стойка для младенцев. Стены «музея» под открытым небом задрапированы самоткаными покрывалами.
Нина Георгиевна мечтает о новом экспонате — ткацком станке: «Порой так хочется челноком покидать». Надо сказать, хозяйка — большая мастерица. Не только ткать умеет. Вы бы видели, сколько картин, покрывал и полотен вышила крестиком.
Полет фантазий
Как рождаются садово–дизайнерские идеи? Нина Георгиевна на минутку задумалась, а потом призналась, что многое приходит во сне. Так было с колодцем. Его хозяйка увидела во сне. И буквально с утра закипела работа. Бревнышко к бревнышку — и сруб готов. А как же вода? Выручила старая прямоугольная металлическая емкость. Она и стала хранилищем для воды. Бери, черпай: ведерко, как и положено, прикреплено к журавлю.
Рядом с колодцем — лавочка для ведер. А под ней — гусеница. Да такая веселая! Это уже идея младшей дочери. Без дела лежали еще не порезанные на чурочки тонкие изогнутые березовые стволы. Инна к спилу приделала глазки-пуговицы, ротик-щепочку, рожки-веточки. И сороконожка поползла.
Вместе... Наверное, это слово чаще всего и приходило на ум, когда я путешествовала по сказке, созданной руками Бориса Борисовича и Нины Георгиевны. Всю жизнь они вместе, причем на одном месте. «На хуторе в лесу», — улыбается хозяйка. Вместе решают, мечтают, претворяют идеи в жизнь. Сказка? Нет, жизнь, превращенная силой большой любви и желания в сказку!
