Дети раньше были крепче. Это вам любой тренер скажет. И Виктор Викторович Дойлидов, который на гимнастике съел собаку, в этом зычном хоре едва ли не главный голос.
Я наведался к Викторовичу в гости в его второй дом (а возможно, и в первый) — в школу «Кольца славы». Отсюда родом едва ли не все золотое поколение нашей суверенной гимнастики, разъехавшееся нынче, разлетевшееся по бескрайним просторам земного шара — от Америки до Австралии. Я легко могу себе представить Дойлидова молодого и с горящими глазами в здешних декорациях: за 41 год существования тут почти ничего не изменилось. А если бы Викторович лет пять назад не подтянул сюда своим авторитетом и смекалкой бывшие в употреблении, но вполне еще рабочие снаряды известных фирм, то из таких раритетов, как пара турников у входа, на которых делал первые свои махи маленький Ваня Иванков, состоял бы сегодня весь здешний «парк».
Дойлидов вернулся в «Кольца славы» после пекинской Олимпиады, когда ушел с поста главного тренера национальной сборной, с которой выиграл все возможные награды мировых и европейских чемпионатов. Это теперь наша мужская команда дважды подряд возвращается с чемпионатов мира с 16–м результатом, а 10 лет назад она была первой!
Я приехал сюда, чтобы разобраться и понять: что такое случилось с нашей гимнастикой, что произошло с ней, что она вдруг рухнула в такую пропасть? Думал, что не идут больше заниматься дети. Ан нет, уютные, я бы даже сказал, домашние коридоры школы полны звонкими голосами ребятишек всех возрастов: от пятилетних до уже басовитых. Виктор Викторович ориентирует меня среди всей этой шумной ватаги, указывая на ребят, которые, по его мнению, имеют неплохие задатки. Он идеальный собеседник, вопросов задавать не нужно. Выбрал тему — и слушай, а говорить о гимнастике заслуженный тренер может бесконечно. Потому что он ею живет и у него болит.
Для затравки беру рассказ о том, как Виктор Дойлидов с Владимиром Ваткиным (а это был уникальный тренерский дуэт!) Иванкова нашли. История эта не эксклюзивная, уже тиражировавшаяся, но познавательная настолько, что я не могу отказать себе в удовольствии снова ее напечатать в назидание молодому тренерскому племени.
— В поисках способных ребятишек мы с Володей ходили по детским садам, — Дойлидов, мне кажется, любит об этом вспоминать. Во всяком случае, его глаза всегда в этот момент загораются. — Осень была. Октябрь. Ребята играют на улице. Говорим: «Здравствуйте, мы режиссеры с киностудии. Снимаем фильм про войну. Там будет эпизод, в котором дети помогают родителям воевать и бить фрицев. Кто 10 раз подтянется, того берем на главную роль». Раньше это было нормально. Это сейчас, если ребенок раз подтягивается, то его уже богатырем считают. Ваня маленький был, полноватый, но крепыш. Смотрел он, смотрел, потом снял пальто, сапожки и пошел. 8 раз подтянулся, а 9–й тянет, а вытянуть не может. «Хорошо, — говорим, — берем тебя!» Подхожу, чтобы снять его с турника, а он меня ногой — отойди, мол, не мешай. Слезы у самого текут, а не слезает. 10 раз пусть и с помощью, но осилил. Вот какой характер у парня с самого детства был!
Про Иванкова, который нынче реализует себя в США, как и многие его партнеры по золотой сборной Беларуси–2001, Дойлидов знает все или почти все. Ведь это он его выпестовал, открыл это имя миру.
— Ваня не был таким одаренным, как Щербо, — тот элементы на лету хватал. Иванков брал за счет трудолюбия. Он если не сделает элемент, из зала не уйдет. Помню, работаем на коне, Ваня школьник еще, пацан. Никак у него не идет. Говорю: «Ваня, хватит, сделаешь завтра». — «Нет, Викторович, я должен!» А время позднее — девятый час. Мама Ванина звонит, говорит, не мучайте вы мальчика, ему еще уроки делать, опять не выспится. Я его за руку и в раздевалку. Сам в тренерскую, тоже домой собираюсь. И что–то дай, думаю, в зал загляну. Точно, он снова там, коня крутит! И все равно сделал этот элемент! Только потом ушел. Вы представляете? Я всегда говорил, что самый главный талант — трудолюбие. Ваня работал за пятерых.
Дойлидов любит и умеет возиться с детьми. Глаз на чемпионов у него наметан, и он открыто говорит: «Сегодня я буду работать только с теми, кому это интересно. А интересно ли, я быстро пойму».
— Вон видишь пацана, — указывает он на парнишку лет 10. — Ромка Антропов! Посмотри — худенький, сильный физически, ловкий. И ему тренироваться нравится, у него глаза горят! Сашка Тиханович еще есть. Вот с такими надо заниматься, за ними будущее.
Будущее Викторович видит отчетливо даже за густым туманом сегодняшнего упадка спортивной гимнастики в стране. Он знает, как и что нужно сделать, чтобы вернуть ей былую славу. И даже лично готов за это дело взяться.
— Когда я еще работал главным тренером сборной, году в 2001–м, у нас был разговор, чтобы вот на этом пустыре у стадиона «Трактор» построить хороший новый зал для гимнастики. И я знаю, что до сих пор этот проект есть. Лежит где–то под ворохом бумаг. С тех пор чего здесь только возводить не собирались, а по–прежнему пустырь пустырем.
— Сегодня вам на это любой возразит: захотел, мол, Дойлидов дворец. Есть же один, построили — в Могилеве.
— Прекрасно, что построили! Но в Минске ведь осталось два более или менее нормальных гимнастических зала: «Кольца славы» и на Калиновского. Все! Да и нет в Могилеве столько детей. А здесь район превосходный, рядом Серебрянка, Чижовка, автозавод, тракторный, велозавод... Рабочие районы, в которых живут как раз такие ребята, которые нам нужны: они с трех лет на улице, с мячом возятся, по деревьям лазят.
Впрочем, сделать из вечной пустоши у «Трактора» гимнастический рай — не главная идея Дойлидова. Столь же давно он вынашивает другую мысль и искренне не может понять, почему никто из обширного спортивного чиновничества не берется ее воплотить. Ведь это же так просто и совсем незатратно!
— С каждым годом из молодежной сборной в основной состав ребята приходят все слабее и слабее. Взаимосвязь дети — юноши — молодежь — взрослые оказалась нарушенной. Цепочка разорвалась. Все тренеры разъехались, школы оголились, равняться стало не на кого, тянуться не за кем. Дети приходят в молодежный состав и стойку простую стоять не умеют, угол на кольцах держать не могут, нет базовой подготовки. Фундамента нет. Я что предлагаю? Из всех школ в стране отобрать 8 — 12 способных ребят и поселить их в Стайках, где бы они жили, тренировались и учились в школе. Она рядом, в Соснах, я узнавал. Прикрепить к ним четырех лучших тренеров, а также приглашать личных наставников этих ребят, чтобы они тоже учились. С ними интересно, с этой молодежью! С ними у меня у самого начинают глаза гореть, как в молодости. Я бы с удовольствием это все дело организовал. Брал бы ребят 9 — 13 лет, эти уже что–то умеют, а если умеют неправильно, то еще можно исправить. Представляете: живут, отдыхают, тренируются, восстанавливаются — все в одном месте, на свежем воздухе и под постоянным присмотром профессионалов. Лет 10 назад я с этим проектом далеко зашел, до министра спорта и вице–премьера. Подсчитал сумму, в которую обойдется проект за год, и озвучил ее. Вы бы видели те лица — они были в восторге! «Да у нас средний футболист больше зарабатывает!» — воскликнули. — Конечно, это надо сделать». Я обрадовался. А потом, после Олимпиады в Афинах, всех с постов поснимали, перевели на другие должности и дело заглохло.
Дойлидов пожимает плечами. Он предлагает мне назвать другой вид спорта в стране, в котором были бы такие традиции, и просит не забывать, что в олимпийской программе здесь разыгрывается не одна или две, а целых 8 медалей! И ведь действительно ни в одном другом виде у нас нет Виталия Щербо, на счету которого 6 золотых олимпийских наград и 4 бронзовые, по пальцам можно пересчитать таких, как Иван Иванков, — у него 12 медалей чемпионатов мира, из которых три золотые... Мы были чемпионами мира в командных соревнованиях, а это вообще уникальное достижение! Почему же вдруг гимнастика стала никому не нужна?
— Наши специалисты всем нужны, у нас школа гимнастики изумительная! Они везде востребованы, только не дома. И меня постоянно зовут уехать, последнее предложение — из Бразилии, где уже обосновался Володя Ваткин. Но я не могу долго быть вне дома, моя родина здесь и работать я буду в Беларуси. Я вам скажу честно: ко мне не очень хорошо относились и относятся в Министерстве спорта и в отделе гимнастики в частности. Потому что я всегда говорю, что думаю. Это многим не нравится. Едва ли не у каждого министра я постоянно поднимал вопрос о подрастающем поколении, что его надо решать, и срочно! Знаете, что мне отвечали?
— Что вы не о том думаете, товарищ Дойлидов.
— Точно! Каждый из них говорил одно и то же: «Виктор Викторович, сколько осталось до Олимпиады? Что у вас в голове? Нам нужны медали! А вы про какой–то детский спорт рассказываете...» А после Олимпиады мы что, все умрем? Или мир рухнет? Нам просто необходим в министерстве человек, который будет отвечать за детский спорт. И этот человек должен быть главнее министра, потому что он во сто крат важнее его. Он должен быть вхож в самые высокие кабинеты, обладать ресурсом и очень большими полномочиями. Он обязан знать, что творится во всех ведущих школах страны всех стратегически важных для нас видов спорта. Что творится в юношеских командах, молодежных, и строго за это спрашивать.
Я оглядываю взором зал «Колец славы». Н–да, старичок. Нет вытяжки, о кондиционировании воздуха — молчу, летом здесь духота страшная, пыль, жара. Выбитое окно заложено фанерой.
— Сюда, наверное, не часто заглядывают спортивные чины?
— Государственный тренер по спортивной гимнастике в последний раз был года три назад. Приезжал сказать, что из нашей школы три человека на чемпионат Европы попадают, но тренеры, которые их подготовили, на первенство не поедут. Мы тогда крепко поссорились. Я спросил: «Почему?» и внятного ответа не получил. Высказался резко, он обиделся и ушел. Вот и весь разговор. Я считаю, что тренер, подготовивший спортсмена, должен быть со своим учеником обязательно. Я, когда возглавлял сборную, был только на командных соревнованиях. Остальное — вотчина личников. Вот сейчас в Токио чемпионат мира был. Положено, чтобы три тренера были. Поехали два. А где третий? Почему было не взять наставника Артема Быкова? Парень неплохо выступает, прибавляет.
— А почему было не взять?
— Есть, вероятно, более важные персоны, которые в Токио еще не бывали. У нас отдел гимнастики после того, как не стало Романа Семеновича Ваткина, работает отвратительно. Они там живут не для гимнастики, а от гимнастики. Пользуясь былыми заслугами. Роман Семенович, знаете, как работал? Я приезжал в отдел, чтобы решить насущные вопросы, а он на телефоне сидит. Звонит в Могилев, узнает, как там Кружилов тренируется. Молодой мальчик, который только подходил к основной сборной. «Силицкого мне! Расскажи, как прошла тренировка!» Тот докладывает. Если что–то не так, вставлял по первое число. Потом звонит в Витебск, узнать, как там Леша Сенкевич. Он обзванивал всех перспективных ребят и делал это не меньше, чем три раза в неделю. А в субботу к нам в Стайки на прикидку приезжал. В выходной день! И все ребята его уважали! Он мог позвать Рудницкого, к примеру, и сказать ему: «Виталик, ты чего такую задницу отрастил? Ну–ка вес сбрось!» Он был для них авторитетом! А нынешнему гостренеру я говорю: «А что это вы на прикидки не приезжаете?» — «Так вы их в субботу делаете, а у меня выходной...»
— Вернемся, однако, к чемпионату мира в Токио.
— Произошло то, что должно было произойти. Я еще перед началом первенства вам сказал, что команде не хватает Савицкого. Если бы Дима был в команде, шансы отобраться на Олимпиаду были бы гораздо выше.
— А он мог быть в команде?
— Конечно, мог!
— А почему тогда не было?
— Ему три года обещали поднять зарплату, и все это время он жил на 800 тысяч. Плюнул и уехал в Сингапур. В цирке сейчас работает, 3 тысячи долларов имеет.
— И что теперь делать?
Дойлидов на секунду замолкает и сосредоточивает взгляд на коне. Внимательно смотрит, как парень делает элемент. Это Дмитрий Баркалов. «Все, уже устал, — говорит сам себе Дойлидов. — Сложился. Еле тянет. Если дойдет до конца, будет молодец. Ну, соскок! Тащи! Толкайся руками! Ладно...»
— Что делать, ты спрашиваешь? Даже не знаю. Сейчас команда вернулась с чемпионата мира. В прошлом году мы стали 16–ми, в этом — та же история. Как ты думаешь, что сделал бы Дойлидов, будучи главным тренером?
— Полагаю, что подал бы в отставку.
— Причем не по собственному желанию, а в связи с тем, что не выполнили обязательств. Я после Олимпиады в Сиднее, где мы стали восьмыми, написал первое такое заявление. Хотя там у нас было два четвертых места у Иванкова, два пятых места... Я три заявления писал, последнее — после Пекина, которое было удовлетворено. Мы десятыми стали в командных соревнованиях, а Дима Касперович — шестым в опорном прыжке. Я сомневаюсь, что на предолимпийской неделе мы отберемся в Лондон. И тогда белорусская гимнастика там не будет представлена вообще! Единственный шанс может быть, если вот ему, Диме Баркалову, россияне дадут разрешение выступить за нас. Он уехал из России, вместе с родителями перебрался в Минск. Но не может без соответствующего разрешения российской федерации сразу выступать за нашу сборную, должен выдержать необходимый карантин. Я не сторонник, чтобы набирать людей из других стран, этим мы тормозим развитие своей гимнастики, но раз уж оказались в таком положении, то надо ползти. Россияне уже попали на Олимпиаду, может, и разрешат Диме выступить за нас. Тогда, с Баркаловым и Лиховицким в составе, плюс Касперович, Царевич, Быков и Булавский, можно решать задачу попадания в число 12 сильнейших сборных мира.
Виктор Викторович рассказывает удивительную историю своего старого приятеля — болгарского гимнаста Йордана Йовчева. Он — четырехкратный чемпион мира, обладатель четырех олимпийских медалей, лучший гимнаст планеты 2003 года, а сейчас председатель гимнастической федерации своей страны. Чтобы привлечь спонсорские деньги, Йордан решил выступить на чемпионате мира в Токио. В многоборье! В 38 лет! Йовчев прошел всю программу, в финал не попал, но место занял более чем достойное. Из наших, к примеру, выше только Лиховицкий. И главную цель — найти деньги на развитие гимнастики — он выполнил. Вот он, истинный профессионализм влюбленного в свой спорт председателя федерации!
— База в Стайках, о которой я говорил, — это то, что сможет нам помочь подняться с колен, — Дойлидов продолжает лелеять надежду быть услышанным. — Если мы этого не сделаем сейчас, то через год нашу гимнастику вообще надо будет закрывать. Потому что в следующем отборочном цикле мы, как и женская сборная, не попадем даже в число 24 сборных. А кому нужна такая гимнастика?
Справка «СБ»
Дмитрий Баркалов. Возраст: 25 лет (родился 23 февраля, 1986 г.). Мастер спорта международного класса. Рост — 165 см, вес — 60 кг. В сборной команде России выступал с 1999 года. В 2010–м стал абсолютным чемпионом России, выиграв «золото» в многоборье, «золото» в вольных упражнениях, а также «бронзу» в командном зачете и в индивидуальных соревнованиях на кольцах.
