Присоединятся ли к Таможенному союзу Украина и Кыргызстан?
За несколько лет пребывания сначала в Таможенном союзе, а потом и в Едином экономическом пространстве Беларусь успела оценить все прелести и недостатки работы в таких экономических объединениях. Через полтора года нам предстоит работать с Россией и Казахстаном уже в более интегрированной форме — в Евразийском экономическом союзе. Недавно стало известно, что со временем это образование обещает расшириться. После некоторого, пусть и продолжительного по времени, подготовительного этапа к союзу присоединится и Кыргызстан, а в более отдаленной перспективе, возможно, и Украина. Эта страна получила вроде бы ни к чему не обязывающий статус наблюдателя, но не исключено, что государство в итоге не сможет бороться с силой тяготения и также примет решение стремиться к евразийской, а не к европейской интеграции.
Интеграция без обязательств
Еще накануне подписания в Минске меморандума многие украинские политики осудили стремление руководства страны присоединиться к ТС и ЕЭП даже в формате «3+1». В речах негативно настроенных в отношении евразийской интеграции апологетов ЕС все чаще звучит мысль, которую можно обозначить старой поговоркой: «Раз коготок увяз, то скоро и всей птичке пропасть». Взывать к совести выступающих против сотрудничества с евразийским экономическим сообществом попытался украинский премьер Николай Азаров: «Вы возьмете на себя ответственность за неминуемые в случае приостановления сотрудничества безработицу, сокращение пенсий и социальный регресс? Мы не можем игнорировать, а тем более терять ни одного рынка, особенно такого, где наши товары конкуренто-способны, пользуются спросом на годы вперед». Впрочем, для того чтобы успокоить общественное мнение, власти Украины решили сыграть по принципу «и вашим и нашим», отметив, что интеграция с ТС еще не означает отказа от стремлений проводить аналогичную политику в отношении Запада. В частности, тот же Николай Азаров не исключил и евроинтеграцию, подчеркнув, что рынок Евросоюза, членом которого Украина настойчиво пытается стать, имеет другие преимущества и требования. «К ним надо подтягиваться, переоснащая промышленность с помощью этого же европейского рынка. Это экономическая стратегия Украины, и противопоставлять эти два рынка мы просто не имеем права».
Следует заметить, что статус наблюдателя в Таможенном cоюзе Беларуси, Казахстана и России — это новая реалия традиционного для Украины рынка. И для этой страны это не просто шаг в сторону тех партнеров, которых она нарочито пыталась игнорировать. Для нее это в каком-то смысле вопрос выживания. На рынок ТС сегодня приходится около 40 %, или $ 63 млрд. внешнего товарооборота Украины. Если бы государства «тройки» к украинским товарам начали демонстрировать пренебрежение, украинской экономике пришлось бы туго.
Между тем эксперты уже неоднократно пытались просчитать, какие выгоды сулит Украине более тесное сотрудничество с Беларусью, Россией и Казахстаном и, в свою очередь, что получат те, если ЕЭП будет обозначать объединение не «тройки», а «четверки». Самый главный плюс, который напрашивается, — это неплохой рост рынка сбыта. К существующим ныне 170 млн. населения добавится 45,5 млн., что автоматически станет интересным для многих производителей, в особенности продовольственных и потребительских товаров. К тому же не стоит забывать и про определенную культурную близость украинцев к русским и белорусам, это снимает ряд сложностей, которые могли бы возникнуть в форматах ведения бизнеса.
В минувшем году специалисты Евразийского банка развития (ЕАБР) просчитывали, какие конкретно плюсы получат экономики четырех стран в случае присоединения Украины к «тройке». Аналитики предположили, что суммарный положительный эффект при наиболее полной интеграции на постсоветском пространстве, получаемый украинской экономикой в период 2011—2030 годов, может составить $ 219 млрд., то есть по $ 12,2 млрд. в среднем в год. В свою очередь интегральный эффект от создания ЕЭП и последующего присоединения к нему Украины, получаемый всеми четырьмя странами за период 2011—2030 годов, мог бы оцениваться в $ 1,1 трлн.
Недавно эти расчеты попыталась опровергнуть Киевская школа экономики (KSE). Гравитационная модель торговли, опираясь на данные 2001—2011 годов, позволила ее экспертам спрогнозировать не только стоимость торговли, но и вероятность расширения географии и ассортимента. Все модели интеграции показали рост экспорта, а также снижение доли сырьевой продукции. Однако исследователи пришли к мнению, что если интеграция с ТС привела бы к увеличению доли инвестиционных товаров в 17—20 %, то сотрудничество с ЕС дало бы Украине гораздо больше — до 28—29 %. Украинский товарный экспорт в 2009 году составил $ 39 млрд., увеличившись в последующие два года до $ 51—68 млрд. В случае интеграции в ТС экспорт в 2009 году подскочил бы до $ 57 млрд., но уже в следующем году он сократился бы на $ 1 млрд., предположили эксперты KSE.
Слабое звено
Еще один новобранец в ТС — Кыргызстан. Эта страна уже получила принципиальное согласие на присоединение к «тройке», правда, для этого ей предстоит провести ряд подготовительных процедур. Сами кыргызстанцы также разбились на два лагеря. Представители первого рады, ведь для экономически не самой развитой страны объединение с крупными партнерами сулит немало выгод, другие же, напротив, ожидают серьезной ломки структуры экономики. Сегодня около 50 % ВВП этой республики генерирует сектор услуг, и он там, надо сказать, довольно специфический. В сфере торговли занято более 50 тыс. частных предпринимателей, 100 тыс. работников транспортных компаний, тур-операторы, таможенные брокеры, таксисты, специалисты служб безопасности, администрации рынков и более 150 тыс. региональных торговых агентов. Вся эта армия обслуживает несколько розничных рынков (таких, как «Дордой» в Бишкеке и «Кара-Суу» в Оше), специализирующихся на реэкспорте китайских товаров в Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, а также в восточные регионы России — на Урал и в Западную Сибирь. По данным экспертов Всемирного банка, в 2008 году реэкспорт, осуществленный Кыргызстаном, составил $ 8,76 млрд., причем на Казахстан и Россию из них пришлось $ 7,2 млрд. Получается, масштабы реэкспорта огромны, и отказаться враз от сотрудничества с китайскими партнерами для Кыргызстана будет крайне болезненным предприятием.
Конечно, после вступления в ТС реэкспорт не исчезнет совсем, но по сравнению с прошлыми объемами сохранится незначительная доля товаропотоков. Если учесть, что номинальный ВВП страны составляет всего $ 5,92 млрд., то почти полное истребление этого сектора станет проблемой для властей. Увеличится безработица, вырастет инфляция из-за повышения таможенных ставок на товары из Китая, хотя в стране инфляция и сегодня уже немаленькая.
Правда, нельзя отрицать, что в Кыргызстане за последние годы сформировался целый кластер в легкой промышленности. Многочисленные цеха шьют одежду для России, иногда даже под собственными лейблами. Такого рода производства благодаря устранению таможенных процедур смогут расширить сбыт и выйти из ситуации за счет увеличения оборотов. Выиграет и сельское хозяйство республики. Очевидно, что киргизская продукция сможет частично заменить узбекские товары на полках магазинов в Казахстане и некоторых регионах России.
Группа независимых экспертов пришла к выводу, что Кыргызстан за счет чрезвычайно слабого государственного аппарата может стать «внутренним офшором» для стран ТС, где можно будет уходить от налогов и отмывать деньги. Также там возможно будет и мошенничество с возвратом НДС. Важная тема для Кыргызстана — трудовые мигранты. На это также намекали в ЕАБР. Сегодня Кыргызстан поставляет в Россию, по некоторым оценкам, до 700 тыс. рабочих ежегодно. При этом разрешение на работу в России из них имеют около 106 тыс. человек, еще около 50 тыс. покупают патенты на торговлю. Ежегодно киргизские мигранты отправляют на родину около $ 1,5 млрд. «В рамках процедур Кыргызстан должен будет присоединиться ко всем соглашениям ЕЭП. Мы считаем исключительно важным обеспечить вступление Кыргызстана в ТС полностью, без ограничений в области трудовой миграции. Это позволит повысить уровень денежных переводов в Кыргызстан и увеличит поступления налогов в российский и казахстанский бюджеты. В противном случае нерешенным останется вопрос о нелегальной миграции, являющейся основным источником проблем, связанных с правами, условиями жизни, здоровьем, доходами мигрантов», — отметил недавно директор Центра интеграционных исследований ЕАБР Евгений Винокуров.
Правда, после того как российский рынок труда совсем откроется для граждан Киргизии, туда устремятся уже не только сезонные рабочие, но и квалифицированные кадры, что приведет к дефициту таковых в Кыргызстане, росту зарплат на локальном рынке труда, повышению издержек для местных предприятий. ЕАБР, оценивая состояние трудовой миграции и человеческого капитала в Кыргызстане с учетом фактора вступления республики в ТС и ЕЭП, пришел к выводу, что 92 % трудовых мигрантов из этой республики отправляются на работу в Россию и 8 % — в Казахстан. Беларусь они, скорее всего, проигнорируют.
По стопам Евросоюза
Очевидно, что Кыргызстаном евразийская интеграция вряд ли ограничится. В качестве последующих членов ЕЭС называются такие постсоветские республики, как Таджикистан, Азербайджан и Узбекистан. То есть фактически речь идет о том, что бывшие участники Советского Союза намереваются более тесно сотрудничать друг с другом. Но, говоря о евразийской интеграции, эксперты все чаще делают оглядку на уже существующее и, самое главное, во многом работающее объединение — Европейский союз. При этом чаще всего упоминается, что европейцы добились намеченных целей за без малого три десятка лет, а наша интеграция протекает в более стремительной форме. Между тем, как показала жизнь, присоединение к ЕС стран Восточной и Центральной Европы, существенно отставших в экономическом смысле от стран «ядра» Евросоюза, привело к не очень хорошим последствиям. Среди них — резкий рост потребительских цен (особенно после введения евро), отток кадров, в особенности молодежи, массово отправляющейся на заработки в более богатые страны «ядра». Из негативных моментов можно назвать также гибель отраслей старой промышленности с параллельным ростом новых предприятий, построенных транснациональными корпорациями, переносящими свои производства в государства с более дешевой рабочей силой, приход крупных иностранных банков на финансовый рынок и вытеснение ими местных финансистов. Не исключено, что такое же будущее ожидает и бедные государства.
