Современный юмор утратил чувство меры?
Программное эссе Эльдара Рязанова и его многолетнего соратника Эмиля Брагинского, предварявшее сборник их киноповестей, называлось “Почему юмор смертен?”. Там мастера создания юмористических реприз и ситуаций популярно объясняли, над чем они никогда не будут смеяться и сколько лет живет хорошая шутка или анекдот. Перечитывая эссе, можно сказать, что его авторы были большими романтиками в своем деле и в чем-то идеалистами. Сегодня кажется, что у современного юмора нет ни запретных тем, ни границ. От этого почему-то становится грустно...
Различные юмористические шоу заполонили экран. Диапазон их велик. Можно поставить человека в неловкую ситуацию и снять его замешательство на скрытую камеру. Пригласить на съемки, как делают в “Камеди клаб”, посадить в кресло и наговорить в лицо гадостей, с наслаждением замечая, как растерялся гость. Да мало ли чего можно придумать — было бы желание. Вот только прежняя терапевтическая функция юмора утрачена: от современных шуток сегодня не становится легче на душе.
Конечно, прежняя школа юмора сдала свои позиции. Нельзя не заметить, как перестали чувствовать нерв жизни прежде популярные авторы, как стали не смешны их монологи в программах “Измайловский парк” или “Смеяться разрешается”. Интересные находки иногда появляются в проекте “Уральские пельмени”. Программа дает большой срез современной жизни. Иные миниатюры с классической трехчастной структурой напоминают ранние юмористические рассказы Чехова. Но это, скорее, исключение.
Шутят, кажется, все и обо всем, забывая, что настоящий юмор — это все-таки искусство, у него есть свои традиции и ему надо учиться. О чем шутить нельзя? Должны ли быть у юмора свои границы? Эти вопросы снова стали актуальны в связи с карикатурами Charlie Hebdo. Но дискуссия опять зашла в тупик. Ограничить свободу художника для многих мыслителей означает признать его поражение.
К примеру, недавно американское сообщество консервативных матерей, защищающее традиционные семейные ценности, ополчилось на обновленную версию юмористической передачи “Маппет-шоу”. Теперь в программе шутят на тему секса и наркотиков, а любимая кукла мисс Пигги рассуждает о свободной любви. Сообщество консервативных матерей требует снять программу с эфира телеканала ABC.
А сколько нападок то и дело выпадает на долю авторов сатирических мультипликационных сериалов “Южный парк” и “Симпсоны”! Но после каждой такой критической кампании желание разозлить консервативное общество в них вспыхивает с новой силой. И тут уж от сарказма до зубоскальства один шаг.
— У юмора обязательно должны быть свои границы, — считает художественный руководитель театра сатиры и юмора “Христофор” Евгений Крыжановский.
— Уж от кого-кого, но от вас неожиданно слышать такое...
— Понимаю. Но дело в том, что сатира и юмор — вещь опасная. Сегодня многим шутникам кажется, что они Америку открывают, мол, посмотрите, какие мы смелые, — используем ненормативную лексику! Но я в этом ничего нового не нахожу, потому что ненормативную лексику использовали еще первые скоморохи в Древней Руси. Конечно, они получали за это по полной — и на кол их сажали, и свинец в горло заливали. Юмор — это очень острое оружие, им нужно уметь пользоваться. Им можно не только ранить окружающих, но и пораниться самому. Это не значит, что нужно бояться, но какие-то темы лучше все-таки обходить и не касаться их. Мы, например, сейчас из наших концертных программ убрали, в общем-то, совершенно нейтральные анекдоты про украинцев. Любые. Потому что наши соседи сейчас переживают крайне непростую ситуацию. Думаю, не стоит шутить и про болезни человека.
Должны быть рамки, однако нельзя и откатиться на позиции советского юмора, в котором шутили над тещей, сантехником и домоуправом. И выше этого мы не поднимались. Были какие-то кухонные анекдоты, но со сцены они не звучали.
— Евгений Анатольевич, а есть ли у шуток срок годности?
— Конечно. Вряд ли кому-то сейчас будут интересны шутки про пустые прилавки или продовольственные талоны. Современность дает новые поводы. И юмор жив только тогда, когда он социален. Например, Михаил Жванецкий прекрасно пошутил про кризис. Кризис — это когда финская туалетная бумага у вас в доме осталась, но надобность в ней отпала.
— Поменялся ли сегодня зритель? Что ему интересно?
— Раньше зритель не только нашего театра, но и в целом был более утонченным и интеллектуальным.
К сожалению, это объективно так. Многое все-таки запрещалось, мы говорили вторым планом, между строк, существовал эзопов язык. И чтобы тебя поняли, услышали, нужно было как-то напрячься, проявить интеллектуальную изобретательность. Сегодня все открыто, много юмора “ниже пояса”. Из телевидения ушла интеллигентность.
В юмористической сфере, как и во всем шоу-бизнесе, каждый сам за себя. Вот закрылась программа “Кривое зеркало”, сейчас в эфире идут только ее повторы. Потому что, как я понимаю, это довольно затратное дело. Все выступают или в одиночку, или парами. Потому что так дешевле. Наш театр “Христофор”, к сожалению, единственный театр юмора на всем пространстве СНГ. Можете себе представить?
— Чувствуете себя брендом?
— Без шуток: когда мы приезжаем куда-нибудь на гастроли, а выступаем мы часто, нам говорят, что культурные ассоциации с Беларусью — это “Песняры” и “Христофор”. Значит, нам удалось за эти годы создать свою национальную школу юмора, и важно ее не растерять. И не гоняться за модой на дешевый эпатаж.
pepel@sb.by
