На телевидении дуплетом выстрелили экономисты г.г. Романчук и Терещенко. Это примечательное событие. Поскольку хлеб всему голова, то в конце концов мы ожидаем от претендентов хоть каких–то новых идей на экономическую тему. Рассуждения о неминуемом конце света либо сверкание очами и зов «Выбери меня» уже надоедают. Ну что с того, если дорвавшийся до экрана очередной оратор поделится с публикой дежурной болью? Кто в здравом уме поверит годами живущему на содержании жены мужику, что, получив власть, он сделает соотечественников счастливыми? Тут даже самая отсталая бабушка покряхтит и проворчит, что ты бы, милок, не учил других, а лучше слез у жены с шеи и пошел работать. Видали таких захребетников...
Терпеливо прослушав экономистов, я расстроился. Конечно, до вчерашней телесессии я тоже знал, что щеголяющего не терминами, а блеском анализа экономиста встретить в Минске так же сложно, как в Норильске попугая. Но почему–то от молодого Ярослава Романчука я — только без обид! — ожидал более осмысленного выступления.
Ярослава с его элегантной непринужденностью и манерами первого ученика в классе легко представить доцентом кафедры. Там, уверен, он имел бы стопроцентный имидж любимца юношей и дев. Но, воля ваша, господа, не могу представить Романчука государственным мужем. Дело не в манерах — можно иметь маникюр, но оставаться дельным человеком. Здесь случай сложнее:
— Ярослав важничает банальностями!
Умилительны были его воспоминания о дедушке–бабушке и папе–маме. Иметь в родне хлеборобов почетно, но крестьянское происхождение, украшавшее анкеты советского прошлого, сегодня оставляет равнодушными. Ну и что? Ярослав забыл, что аудитория, к которой он обращается, тоже не из Дворянского собрания. «О деле говори, о деле», — накаляясь, бормотал мой приятель, с которым я смотрел и слушал Романчука. Но Ярослав продемонстрировал какие–то канцелярские папки, потом похвастал двумя картофельными клубнями (сам, что ли, их вырастил?), потом бодро объяснил, что если Беларусь начнет продавать воду, то на глазах превратится в Абу–Даби. Дальше пошли банальности о дорогах и плохом придорожном сервисе. О «деле», то бишь об экономике, Ярослав за полчаса ничего, по сути, не сказал. В памяти остался лишь романтический эпизод покупки в розовом детстве велосипеда да скромное, но внеэкономическое желание радикально увеличить пенсии и создать «миллион новых рабочих мест». Комментировать мечты и звуки не хочется, у нас что ни претендент — то большой охотник увеличить зарплаты и пенсии. Даже те, кто находится на содержании своих жен. На десерт прозвучали неизвестно где почерпнутые анекдоты про таможенников — «соловьев–разбойников» и бесплатно кушающих контролеров. Наверное, это был очень мощный анализ и синтез экономических процессов, не знаю...
Ударной частью выступления г–на Романчука, несомненно, стало его обещание разработать «национальную идею». Кто у нас только не брался за эту неблагодарную работу! Дать народу идею в массовом порядке обещали и в одночасье ставшие преподавателями государственной идеологии бывшие обществоведы, экс–лекторы вечерних университетов марксизма–ленинизма. Облагодетельствовать белорусов рвались и другие профессиональные конъюнктурщики. И хотя хорошо известно, что «национальные идеи» создаются не в кабинетной тиши, а тысячелетним трудом подвижников, симпатичного парня Ярослава Романчука тоже вот потянуло на варенье.
Настроение немножко поднял выступавший за Романчуком Терещенко.
Начал он веско, говорил о загадочных «национальных деньгах», почему–то пугал белорусов Японией, демонстрировал неразличимые с экрана какие–то графики «кривых», и чем дальше, тем больше напоминал легендарного лектора из «Карнавальной ночи». Потом с г–ном Терещенко (в общем–то опытным докладчиком) стали происходить странные вещи. Мне показалось, что, убаюкав себя солидными рассуждениями, Терещенко стал бороться со сном, время от времени тревожно вскрикивая в объектив: «Следите за логикой!»
Возможно, кто–то и следил за «логикой», не исключаю, что друзья и знакомые поздравят г–на Терещенко с новым творческо–пропагандистским успехом. Я, не скрою, был разочарован. Главным образом тем, что если ничего путного нельзя услышать от людей профессионально снискивающих на хлеб экономикой, то чего ожидать от других? Видимо, вспомнив молодость, Терещенко покритиковал «бесчеловечный капитализм», по доброй традиции пообещал народу шикарные пенсии и как–то вплотную приблизился к мысли, что в случае электорального доверия страна под его руководством станет крупнейшим импортером воска, пеньки и меда в Византию. И все заживут весело и замечательно, почти как в Абу–Даби.
Аналогичные «оригинальные идеи» мы, наверное, услышим с экрана еще не раз и не два.
