В нашей 68–й минской школе (тогда единственной на густонаселенный Северный поселок) было десять первых классов — от «А» до «К», за сорок учеников в каждом. Представить сложно сегодня: более четырехсот первоклашек хлопают школьными дверями и крышками парт ежедневно. Маленький автозаводской книжный магазин в конце августа был битком набит родителями и школьниками, покупавшими учебники на учебный год. Насколько же непросто было давать знания русского языка детям выходцев из деревни, говорившим дома на трасянке, чтобы с раннего возраста добиваться чистого правописания и понятного изложения мыслей. Необычное, режущее слух превращение белорусского разговорного «робiцца», «делаецца» в «делается»; «раскрываецца» в «раскрывается». Что за «–тся» такое? Никогда не слышали. Нас у Евгении Карловны (к сожалению, сейчас не вспомню фамилию учителя младших классов) было 42, половина из которых — пацаны–оболтусы, постоянно носившиеся по этажам и гонявшие собак на улице. Но и их педагог учила не только грамоте, но и мышлению.
Широкое всестороннее образование — отличительная черта советского обучения. Школа учила правильно, ясно мыслить — вот главный результат педагогов того времени. Прав Никола Буало: «Кто ясно мыслит, тот ясно излагает». Видит свое место в жизни. Знает, что делать в очевидных и сложных ситуациях.
Сравниваю с нынешней системой образования. Та была проще, динамичнее, совершеннее. Современные дети учатся по «модернизированным» учебникам и методикам, которые далеки от принципов простоты и доступности того времени. Вспоминаю просто изложенные правила по русскому языку, правило написания буквы «и» и других гласных после шипящих: «жи, ши пишутся с буквой «и»; «ча, ща пишутся с буквой «а»; «чу, щу пишутся с буквой «у». Понятно и легко запоминается. В современном учебнике то же правило закручено в какую–то сложную, непонятную не только ребенку, логику. Дети учатся одиннадцать лет, промелькнуло даже двенадцать классов, а нам, «шестидесятникам», для пущей грамоты хватало и десяти. Просто изложенные азы знаний по широкому спектру предметов давали ребенку максимум возможностей выбора будущей жизни.
Развивала детей и окружающая среда. Романтика, поэзия ощущались не только в близости леса, пятьдесят метров за околицей, но и в названиях улиц Северного поселка: Летняя, Осенняя, Весенняя, Зимняя, Охотская, Встречная, Багряная, Грибная, Алтайская, Байкальская, Ангарская, Магнитная, Братская, Иркутская, Енисейская и т.п. Под впечатлением от таких же красивых названий улиц Бреста Юрий Антонов, парень из городка Молодечно Минской области, написал свою песню «На улице Каштановой».
Родительский дом находится в переулке Ангарском. Соседка по переулку, подруга Евгении Карловны, тоже учительница начальных классов Людмила Ивановна, собирала нас, ребят, и просто гуляла по лесу, лугам, рассказывая много интересного о растениях, животных и птицах. Вспоминаю их, вспоминаю других учителей, в том числе «русицу» Маргариту Григорьевну с ее предложением уйти в ГПТУ, с огромной благодарностью за их требовательность и неформальное отношение к ребятне. За тепло, которое давалось нам. За знания и понимание того, что в жизни главное — не слыть, а быть, не иметь сто рублей, а иметь сто друзей. И что это понимание не заменяет собственно знание школьных предметов. Что впоследствии трансформировалось в отношение: в жизни надо ставить цели, большие цели и достигать их, а главный наш капитал — люди, нас окружающие, которым мы помогаем, которые всегда могут подставить плечо. Родные, близкие, друзья, коллеги. Чем проще понятия, тем крепче знания и платформа, без которых в жизни никак.
А.П.
www.adam.by
