— На финальном этапе в Астане вы также были близки к пьедесталу, но...
— Пусть и остался четвертым, но я очень доволен результатом. Для меня это был второй финал Кубка мира в индивидуальных соревнованиях. После конкура я шел седьмым и в лазер-ране продвинулся на три позиции. Впереди были сильные бегуны, обогнать которых при всем старании оказалось невозможно.
— Судьбу бронзы в смешанной эстафете в Казахстане вообще решил фотофиниш, увы, оказавшийся не на вашей стороне...
— В целом с моей партнершей по команде Ольгой Силкиной мы довольно ровно выступили. Разве только я опять же недобрал очков в фехтовании, хотя эта дисциплина у меня одна из самых сильных. А у Оли немного не задалась стрельба из-за того, что в казахской степи поднялся сильный ветер. Поскольку мы стартовали лидерами, нам достался крайний щит, на котором порывы особенно мешали.
— Какой формат соревнований вам интереснее — личный или командный?
— Первый более значим, ведь он олимпийский, а эстафеты приятнее в плане ощущений, духовно-моральных ценностей. Драйва больше, когда с командой поднимаешься на пьедестал.
— Поскольку ваша мама — тренер и тоже бывшая пятиборка, участи пойти по ее стопам было не миновать?
— Вовсе нет. Мне с детства давали право выбора. Просто так случилось, что в начале моего пути мама встретила своего первого тренера Юрия Дмитриевича Шубина, который предложил прийти попробовать. Зная, что там можно научиться плавать, я сразу согласился. А тренировками в бассейне и бегом, как оказалось, там не ограничиваются. Если сейчас пятиборцы довольно поздно начинают постигать азы верховой езды, то мне, как и другим воспитанникам могилевской школы, такая возможность представилась раньше. Я сижу на лошади с восьми лет.
— Помните первые впечатления?
— О да, они незабываемые! Потому что в детстве я боялся лошадей. В силу слишком юного возраста они и большими казались, и как с ними справиться, не знал. Часто падал. Шишек набил немало.
— И это не отбило охоту?
— Нет. Я всегда стремился преодолевать страхи и трудности, а не убегать от них. Конкур очень зрелищный вид. Лично мне он дает чувство свободы. Не знаю, как другие, а я во время преодоления препятствий, пусть на мгновение, но ощущаю себя парящим.
— А если паришь с лошади на землю?
— И такое бывает. Тем более специфика пятиборья такова, что мы выступаем не на своих животных. 36 коней представляет страна, принимающая соревнования. Поскольку это живое существо, попробуй узнай, что у него в голове. На знакомство же дается всего 20 минут и пять пробных прыжков. За столь короткое время нужно попробовать подружиться и понять, как вести себя. И вперед — на маршрут. Характеры же у лошадей разные: у одних спокойные и покладистые, у других — норовистые и нервные. Абсолютно меланхоличную придется толкать по ходу всего маршрута, а нервную — напротив, сдерживать. Но вообще, это очень чувствительное животное, поэтому важно выходить с позитивными эмоциями и в полном спокойствии, потому как неуверенность незамеченной не останется: лошадь может попытаться взять верх над всадником.
— Бывали случаи, когда вам не удавалось найти подход за эти 20 минут?
— Да. В 2014 году на юниорском чемпионате мира в польском городе Джонкове мне достался такой старый вояка и, прямо скажу, гадкий конь. На нем до меня проехали две девочки и один парень, и все — ужасно. Представляете, в каком предвкушении пребывал я? Вроде, и пытался сделать коррекцию с учетом увиденных трех гитов, но это меня не спасло. Хотя те препятствия, на которых возникли сложности у моих предшественников, нормально прошел. А потом лошадь все равно, так сказать, выкупила меня — сделала закидку и дальше поехала грязно, то есть стала сбивать палки.
— Вы же ее пытались задобрить перед стартом?
— Естественно. И сахар, и яблоки давал, но ничего не помогло. Лакомства мы стараемся не забывать. Но если вдруг не взяли, то вокруг есть трава, солома, сено, которые лошади тоже любят.
— На тренировках, кстати, работаете на разных конях?
— Обязательно. Признаться, точно не знаю, сколько их в отделении современного пятиборья в Ратомке — наверное, 12—15. Поскольку у нас никто из ребят не хочет привыкать к одной лошади, мы постоянно меняем их. Понятно, что давно их хорошо изучили, но стараемся каждый раз брать другую. Только если на тренировке не успел отработать какой-то элемент, на следующей могу вновь взять того же коня.
— Какой вид вам особенно нравится?
— Лет до 18—19 таковым было плавание. А потом, видимо, так “наелся”, что сейчас тяжело себя даже заставить прыгнуть в воду. Благо эта дисциплина у меня на конкурентоспособном уровне, который могу просто поддерживать, а больше внимания уделять тем же “комбайну”, фехтованию. От последнего сейчас получаю особое удовольствие. Люблю помахаться, один на один разобраться с соперником на дорожке.
— Вы каждый день тренируете все пять видов?
— Практически, за исключением верховой езды. Ей мы посвящаем 2—3 тренировки в неделю, иногда 4. А плаваем, бегаем, фехтуем ежедневно. В последнем есть боевая практика, когда все ребята между собой фехтуют, и индивидуальная по отработке приемов с тренером. Стрелять, чтобы не терять навыки, тоже нужно ежедневно.
— По чужим мишеням, как знаменитая биатлонистка Дарья Домрачева, никогда не стреляли?
— Нет. Но со сложными ситуациями на рубеже сталкивался. С введением комбинированного вида мы стали стрелять из лазерных пистолетов. И в 2015 году на открытом Кубке Беларуси, где разыгрывались олимпийские очки, у меня он сломался. Запасного оружия не оказалось, из-за чего очень далеко откатился. Обиднейший момент. С другой стороны, он закалил и стал хорошим уроком: теперь стараюсь не допускать подобных ситуаций.
— В прошлом году на чемпионате мира вы завоевали две бронзы, но одну — командную — вам сразу не вручили...
— Не уверен, что мы вообще ее получим. До сих пор идут разбирательства. Это связано с тем, что в правилах не совсем точно оговорены все нюансы, что и стало причиной такой неловкой ситуации. Суть в том, что на тот момент в полном составе в финал попали только четыре команды. Но наш бывший земляк, а теперь россиянин Александр Лесун после того, как отфехтовал основной раунд, снялся из-за травмы. Соответственно в финале осталось три сборные. Но, кстати, это еще один момент, когда нам не повезло с лошадьми. И мне, и Кириллу Касьянику, с которым до конкура шли седьмым-восьмым, так и не удалось их заставить прыгнуть. Маршрут у нас проехал только Павел Тихонов. А так как в полуфиналах лишь четыре вида без конкура, сумма очков у россиян оказалась больше, чем у нас. Они подали протест о том, что должны стать третьими. И судьи их поддержали. Потом было много разбирательств, подробностей которых не знаю. Третьими называли то нас, то корейцев. И чем все закончится, неизвестно.
Елена СИДОРОВА.
