Шилова в мешке не утаишь

Тот, кто хоть раз посетит в Москве огромную картинную галерею Александра Шилова, не забудет ее никогда.
Тот, кто хоть раз посетит в Москве огромную картинную галерею Александра Шилова, не забудет ее никогда. Трехэтажный особняк в исторической части города XIX века общей площадью свыше 2.000 кв. метров впечатляет с любой точки зрения, не только снаружи. Нескончаемая галерея (21 экспозиционный зал) и около тысячи картин художника говорят нам о том, что энергией Александр Максович обладает исключительной. Тем более приятно здесь и сейчас, в Минске, пообщаться с классиком. В понедельник народный художник СССР Александр Шилов присутствовал на открытии своей первой в Беларуси выставки. В Национальном художественном музее с 29 марта по 3 мая экспонируются 25 живописных работ художника, 21 репродукция его картин, а также 29 фотографий Александра Максовича с известными политическими деятелями и мастерами культуры.

Из опыта личного общения с мастером я еще раз убедилась в том, что за внешней неприступностью, часто грубостью в его ответах таится тонкая и чувствительная натура. Ценитель кружев венецианской работы, Шилов не любит, когда журналисты "щипают" его эпитетом "обласканный властями художник" или хуже того - "конъюнктурщик". Нет, ему совершенно не хотелось бы думать об этом, тем более говорить. Как и старые итальянские мастера прошлых столетий, Шилов предпочитает свою личную жизнь скрывать от зрителя. "В картинах не должно быть видно кухни художника, - говорит Александр Максович, - должна быть жизнь, заключенная в раму. Все, больше ничего". Шилов следует заветам Рафаэля, а я ему в ответ цитирую моего любимого автора.

- "Прекрасное - это не что иное, как начало страшного", - сказал однажды Рильке. Что вы об этом думаете, Александр Максович?

- Скорее всего, это какая-то игра слов, мысли Рильке я не уловил. По-моему, страшным может быть уродство, а прекрасное вызывает только восхищение. А страшиться надо другого.

- Вы часто признаетесь в своей стеснительности: вам неловко стоять на улице с мольбертом, смущаетесь носить на груди государственные награды. Как такой стеснительный человек, как вы, смог при жизни добиться несомненного признания и огромных галерей?

- Галерей или галереи? Вы, к сожалению, как и все журналисты, пользуетесь слухами. Во-первых, у меня одна галерея.

- И еще пристройка трехэтажная.

- Да, еще пристройка. И потом, это не моя личная галерея и строил ее не я. Это было решение Государственной думы, единогласное всех фракций, между прочим. Учитывая необходимость моего искусства людям, Госдума постановила взять от меня в дар 740 работ живописи и графики (я их подарил государству) и сделать мою выставку в Москве постоянно действующей. Каждый мыслящий человек понимает, что жизнь не бесконечна, наоборот, в любой момент она может оборваться. Естественно, возникает вопрос: а что будет дальше? В моем случае я задумался, что будет дальше с моими картинами после моей смерти? И, как мне кажется, имел полное моральное право оставить свое наследие государству. Я подарил свои картины людям, а правительство в знак благодарности открыло галерею моего имени, подчеркиваю: Московскую. Государственную. Картинную. А не мою личную.

- Вы пишете портреты политиков, а здесь на минской выставке ни одного из них не представлено. Почему?

- Я же не мог сюда все привезти. Несмотря на то что это не очень большая выставка, мне пришлось опустошить в моей галерее три зала и поставить на них пломбу, чтобы привезти сюда эту выставку. И потом политиков, которых я написал, очень немного. Вот здесь представлена репродукция мэра Лужкова, здесь самые разные работы есть. Моя выставка в Минске - это мой творческий жест в адрес вашей страны, вашего народа и Президента.

- Льстит ли вам повышенное внимание Александра Лукашенко к вашему творчеству?

- Я считаю, что всегда, во все века, если Президент или император, или король уделяли внимание творцам, это всегда было наивысшим стимулом для художника, самой высокой оценкой его творчества. Президент - это высшая должность, народный избранник, а не инопланетянин, каким часто его рисуют. И я считаю Лукашенко великим президентом. Прежде всего я ценю его как человека, все его поступки идут от сердца.

- Вы порекомендовали руководству нашего музея перекрасить стены в галерее специально к вашей выставке. Стены перекрашены. Вы довольны?

- Нет, не доволен. Цвет должен быть ровно в два раза темнее. Если вы посмотрите стены любой выдающейся галереи, мировой, профессиональной, или признанного музея - вы увидите, что там цвет стен темный. Стены не должны мешать смотреть на картину, а картина не должна смотреться заплаткой на фоне стены. И поэтому, когда я посетил эту галерею впервые, я сказал: "Вы знаете, когда белые стены - мне это не понятно. Это больше подходит для модерна или еще для чего-то. А живопись, которую я создаю, нужно смотреть на темных спокойных стенах".

- А собой вы довольны?

- Нет, в искусстве выживает только человек с огнем внутри, который находится в постоянном поиске, который недоволен собой и готов расти. Если человеком движет несгораемое желание выплеснуть то, что у него в голове, на холст, при наличии таланта и трудолюбия, возможно, он и добьется чего-то. Я три часа поработаю - все, уже выжатый как лимон. Когда я пишу, у меня не рука устает, а сердце и голова. Прочитайте про Брюллова - полтора часа у мольберта, и все, в обморок падал от напряженной работы. А сейчас как художники пишут? В одной руке - кружка пива, в другой - кисть. Так мазать можно с утра до ночи, а толку-то?

- А вы падали когда-нибудь в обморок от работы?

- Нет, ни разу. Но пишу до того состояния, пока не устану окончательно. Знаете, превратить краску во все живое, заставить говорить глаза, душу человека - это все очень тяжело. И еще. Это занятие не для женщин.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter