В ПРЕДЫДУЩЕЙ СЕРИИ («СБ» за 20.03.2021): каково это — несколько месяцев жить в больнице и быть оторванным от внешнего мира? Каково это — денно и нощно видеть страдания и боль и понимать, что порой все твои усилия напрасны? Каково это — терять тех, кого так надеялся спасти?.. Реаниматологи Минской инфекционной больницы пережили за этот год многое, но так и не научились мириться с болью утрат, которая прочно засела в их сердцах. И даже когда все идет по плану, медики настороженны и тревожны: коварная болезнь не раз играла с ними, заставляя поверить, что ситуация под контролем. А потом ударяла в разы сильнее, будто напоминая, кто здесь диктует правила.
…«Вячеславовна, ведем парня на кислородное место, плоховат, куда его?» — короткий телефонный звонок из приемного покоя продолжился таким же лаконичным разговором. Пока пациент в сопровождении санитарочки поднимается в 12‑ю палату, заведующая отделением Наталья Барановская надевает противочумный костюм и ждет его у дверей. Медик хорошо знает: наедине со страхом неизвестности новеньких оставлять нельзя — от стресса им становится только хуже. Так случилось и в этот раз: молодой человек трясущимися руками раскладывает свои вещи, путано и заикаясь отвечает на вопросы о самочувствии и лихорадочно пытается набрать сообщение на смартфоне — это для мамы. Ему очевидно нужна помощь не только инфекциониста, но и психолога, поэтому сейчас врач будет делать то, чему за год научилась виртуозно, — вселять надежду.
28 февраля 2020‑го
Наталья Вячеславовна выходит из корпуса и направляется в кабинет главного врача — там с минуты на минуту пройдет экстренная пятиминутка. По дороге врач собирает коллег из других отделений, с каждым обменивается парой коротких фраз. Больше всего медики ждут мнения Елены Блатун, заведующей боксовым изолятором, где прямо сейчас лечатся первые пациенты с коронавирусом. Но она сосредоточенна и немногословна: слишком много вопросов и так мало конкретных ответов.
Наталья Барановская.***
Совещание прошло напряженно, на надрыве. Врачи изо всех сил пытаются контролировать ситуацию, но очереди из скорых на улице постоянно маячат перед глазами, словно сигналя, что в любую секунду их хрупкий план может рассыпаться на те самые крупицы, из которых его так старательно собирали. Медлить нельзя: у заведующей всего несколько часов на то, чтобы выписать из отделения профильных пациентов. А их ни много ни мало — 35 человек, и у каждого свои болячки.
***
После нескольких часов напряженной работы отделение почти опустело: в левом крыле осталось лишь пару человек, которых пока ну никак нельзя отпустить домой. Первый звонок из приемного покоя не заставил себя ждать: вот оно, то, чего так надеялись избежать все инфекционисты. Наталья Вячеславовна надевает противочумный костюм и рисует в мыслях тревожные картины, где тяжелые пациенты, задыхаясь, умоляют о помощи — совсем как у коллег в Италии. Но напряжение как рукой снимает, только она заходит в красную зону — в палатах ее ждут на первый взгляд абсолютно здоровые молодые ребята. «Хм, и что же тут страшного?» — врач, повеселев, беседует с каждым пациентом и только утверждается в своей мысли. Температуры почти ни у кого нет, так, легкий кашель, может быть, насморк. Да и противочумный костюм не кажется слишком уж неудобным: да, научиться дышать в нем — то еще искусство, но все приходит с опытом.Вечер этого дня медик проведет в компании любимого мужа и дочери. Она будет как никогда многословна — хочется ведь поделиться впечатлениями о первом рабочем дне в необычных условиях. С улыбкой рассказывая о пациентах, Наталья Вячеславовна ловит себя на странной мысли: а вдруг это все только начало и самое страшное ждет впереди? Врач очень старается об этом не думать, но эта фраза как назойливая муха — все время сопровождает ее и не позволяет заснуть.
Апрель 2020‑го
Капельницы, таблетки, уколы — это уже восьмой лист назначений за сегодня. Наталья Вячеславовна едва ли может вспомнить день, когда жизнь так круто изменилась: теперь в палатах не студенты с безобидной простудой, а пожилые люди с жуткой лихорадкой и сильным кашлем, из‑за которого порой не слышно слов врача. Им тяжело дышать и говорить, но самое страшное — это паника, которая их охватывает. Медик успокаивает как может, обещая, что все будет хорошо. Верит ли она в это? Безусловно. Боится ли? Тоже да. Ошибиться, не разглядеть ухудшения, назначить нужный препарат слишком рано или слишком поздно. Не спасти.
Ноябрь 2020‑го
Вот уже несколько дней каждое утро заведующей начинается с 4‑й палаты: здесь лежит молодая женщина с диабетом да еще и после онкологической операции — за нее врач переживает вдвойне. Но все идет неплохо: температура почти не скачет, да и сатурация в норме — неужели получилось? Пациентка день за днем приходит в норму, почти без одышки гуляет по палате и при каждом визите медиков со слезами благодарит: «Доктор, я будто заново родилась». Она просит мужа не привозить передачку и весело общается с дочками, обещая, что совсем скоро вернется домой. Но у ковида на этот счет совсем другие планы.***
«Мы ее забираем», — громкий вердикт заведующего реанимацией ударил будто обухом по голове.Наталья Вячеславовна лихорадочно перелистывает результаты анализов, несколько раз сама меряет сатурацию в надежде увидеть на крохотном табло пульсоксиметра то, ради чего она так боролась. Но тревожное число 83 замирает на экране: это не сон. Последнее, что запомнит врач и что еще не раз всплывет перед глазами, — полный ужаса взгляд ее пациентки. Что с ней будет дальше?..
***
Утро выдалось совсем уж неприятным: мелкий моросящий дождик вперемешку со снегом знатно пощипал лицо по дороге на работу. Наталья Вячеславовна переодевается в темно‑синий костюм и подключается к Zoom‑конференции: дежурный реаниматолог как раз начинает свой отчет. Но дальше первой фразы заведующая уже не слушает: этой ночью, несмотря на все усилия медиков, ее пациентка умерла.Звенящая тишина в голове не дает сосредоточиться. Врач перебирает мысли как бусины — она пока не может поверить, что все закончилось именно так. Почему? Да, женщине было чуть за 50, но разве это возраст? Почему препараты, назначенные вовремя, не предотвратили образование тромбов? Неужели такой сильный отпечаток наложил диабет? А может, дело в другом? Но все это больше не имеет смысла: заведующая заполняет посмертный эпикриз. Ей хочется кричать от обиды, но вместо этого медик давит стержнем на бумагу все сильнее, будто царапая каждую букву. Безысходность и злость — вот что прочно поселилось в ее сердце. Но об этом пациенты, которые ждут ее там, за железными дверями отделения, никогда не узнают. Потому что она будет бороться дальше — вопреки всему.
Сегодня
Из 1‑й палаты доносится громкий смех: это 46‑летний Владимир Балыкин создает всем настроение своими шутками. Но еще пару недель назад он был не так резв, честнее сказать, лежал солдатиком с полусомкнутыми веками и от боли не мог пошевелиться. Коронавирус сначала свалил жену, да так, что ее первой экстренно забрали в больницу. На попечении мужчины остались двое детей, вот он и отказался отправиться следом. Скорая приезжала три раза, во время последнего визита ему откровенно сказали: если не сейчас, то уже никогда. Испугался. Точно так же испугалась и заведующая отделением, когда впервые увидела нового пациента: он балансировал на грани, причем перевес был в худшую сторону. Реаниматологи уже готовили место с ИВЛ, а Владимир взял и выкарабкался сам — потому что жить хотелось больше, чем жалеть себя. Сейчас он ждет лечащего врача и украдкой поднюхивает кислород из маски — очень уж хочется, чтобы сатурация была в норме. Пару контрольных анализов — и домой. Соскучился!
Владимир Балыкин.— Я умирал первые пять дней, почти не приходил в сознание, — «пугает» Владимир своих коллег по палате. — Потом мне прокапали какое‑то чудесное лекарство, и сразу стало легче. Когда врач сказал, что один флакон стоит 3000 рублей, я аж поперхнулся — никогда бы не поверил, что такое возможно в бесплатной больнице. Что мне помогло? Наверное, вера в лучшее: я вот правда знал, что здоровья хватит, оно не подведет. Но все благодаря врачам, если бы не они… Не будем о плохом (улыбается). Главное, что мне показала болезнь, — надо худеть. Я в спортзал уже несколько лет тянусь, сейчас дойду точно.— Так, не хохочем, иначе больно будет! — процедурная медсестра Елена Хомченко заходит в палату под звон стеклянных бутылок для капельниц. Ее задор и доброту оценили уже все — даже у самых угрюмых и погруженных в свои мысли пациентов при виде медика появляется улыбка. Фразу «Доктор, мы здесь умрем?» сестричка слышала с десяток раз, но ответ у нее всегда один: «В нашем отделении никто не умирает, вы что, самые особенные?» Вопросов, как говорится, больше нет…
Процедурная медсестра Елена Хомченко готовится ставить капельницы пациентам.— У вас больно не бывает! — заигрывает с Еленой 56‑летний Юрий Курилович, подставляя левую руку под иглу. Мужчина тут, считай, как дома: из окна ему открывается вид на собственный подъезд. Жаль, нельзя сбежать на пару часиков к родным и кошке Моне — она ждет своего щедрого хозяина больше всех. И совсем скоро дождется: Юрию уже лучше, он победил.
Юрий Курилович.***
Заведующая отделением изучает снимок легких нового пациента из 12‑й палаты. Он усыпан размытыми белыми пятнышками размером с горошину — это и есть главный показатель зарождающейся пневмонии. Теперь Наталья Вячеславовна должна сделать все, чтобы эти точки не выросли в большое облако, именуемое «матовым стеклом». А она сделает — в этом сомнений нет.
Только что в отделение поступил новый пациент, и заведующая проводит первый осмотр.Этим вечером
Темнеет. В ординаторской горит экран только одного компьютера, на нем — динамический дневник наблюдения за тяжелым пациентом. Заведующая только что разговаривала по телефону. На том конце провода долго плакала жена молодого мужчины из 7‑й палаты: она, всхлипывая, умоляла дать хоть крохотную надежду. Что ответила врач, повидавшая за прошедший год слишком многое? Это навсегда останется между ними…
Муж Натальи Вячеславовны ждет у ворот больницы. Он привык, что по дороге супруга всегда молчит, будто старается договориться сама с собой. На сей раз, спустя полчаса тишины, ей это удается. «Хочешь, сделаю что‑то вкусненькое на ужин?» — вопрос, кажется, стал неожиданностью для обоих. Он медлит с ответом, как будто дает жене шанс передумать. Но сегодня она не настроена грустить, поэтому лишь покрепче берет мужа под локоть и вдыхает прохладный мартовский воздух. Скоро она будет дома.
В ГЛАВНЫХ РОЛЯХ:
Наталья Барановская — заведующая отделением
Елена Хомченко — процедурная медсестра
Режиссер — Христина Глушко, glushko@sb.by
Оператор — Алексей Вязмитинов
Сериал «Анатомия пандемии» выпускается при поддержке Министерства здравоохранения
