— Юрий Петрович, вспомните первую трансплантацию и подготовку к ней?
— Мысль о выполнении трансплантации сердца созрела к концу 1980-х, но на тот момент мы не были готовы технически. В 2007 году в нашей стране принят закон, благодаря которому забор органов возможен на основе презумпции согласия. Именно тогда начали популяризировать трансплантацию как единственный радикальный метод лечения. Но предстояло перенять у иностранных коллег опыт по логистике, пересадке сердца, иммуносупрессивной терапии пациентов. Три бригады отправились на заграничные стажировки. В итоге мы создали собственный протокол и в феврале 2009 года сделали первую трансплантацию. Она прошла удачно. За 13 лет многое поменялось, и эта операция теперь стандартная. Выполняем около 50 таких трансплантаций в год и по количеству входим в число 20 мировых центров. Обошли даже своих учителей.
— Кто обычно становится донором?
— Сначала это были молодые люди с черепно-мозговой травмой, но в последнее время их количество значительно уменьшилось: современная медицина хорошо справляется с последствиями таких повреждений. Сейчас основной контингент доноров — пациенты с патологией головного мозга: разрывом кист, аневризм, инфарктами… Из-за увеличения возраста доноров у них к наступлению фатального исхода часто есть патология сердца, но собственные наработки и изучение мировой литературы позволяют отобрать претендентов с незначительными повреждениями коронарных артерий. Донорами для детей тоже становятся взрослые люди. В основном это женщины малого веса с небольшими размерами тела. Причем дети должны весить больше 25 килограммов, чтобы взрослое сердце в их организме прижилось.
— После забора транспортировка сердца и его включение в кровообращение. Сколько времени оно может жить вне организма?
— Идеально, когда срок ишемии донорского сердца не превышает четырех часов. Перевозим в основном автотранспортом или авиа, если расстояние слишком далекое. Времени требует не только доставка, но и работа хирургической бригады при заборе и имплантации, поэтому на основе мирового опыта создаем свою систему защиты миокарда. Это новый контейнер, который будет поддерживать наиболее идеальную температуру сердца от 4 до 6 градусов. В таком случае увеличим безопасную ишемию донорского органа до шести часов.
— Сколько живут люди с пересаженным сердцем?
— Наши стандарты, как и мировые: 10-летняя выживаемость составляет 68 процентов. И это не предел. Некоторые живут с момента первых трансплантаций. Ретрансплантации делаем в основном из-за хронических кризов отторжения. Это биологическая реакция организма на пересаженный орган. А в 2016 году впервые пересадили комплекс «сердце-легкие». Все прошло удачно. Честно говоря, двойная трансплантация — крайняя мера, которая применяется у очень тяжелых пациентов. Но она дает им шанс выжить.
Мы делали комплексные пересадки «сердце-почки» и сейчас совместно с МНПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии задумываемся о пересадке комплекса «сердце-печень». Технически очень сложная процедура, однако порой это единственная надежда.— Не так давно трансплантация сердца прошла в Могилеве. В регионах тоже прогрессируют высокие технологии?
— В нашей стране за прошлый год сделано 3,5 тысячи операций на открытом сердце и 18,5 тысячи кардиовмешательств в целом. Хирургические подразделения есть в каждой области, где выполняется не меньше 70 процентов объема от всех операций. В Могилеве раньше делали трансплантацию почки, а теперь и сердца. Мы, врачи, всегда нацелены на то, чтобы уменьшить время ишемии донорского органа. В данном случае уложились в полтора часа. Донор и реципиент были из Могилева. Справляемся с кардиооперациями любой сложности, используем отечественные механические протезы клапана сердца. Скоро начнутся клинические испытания биологических протезов, которые лучше всего подойдут для пациентов старше 65 лет, потому что не требуют дополнительной лекарственной терапии.
— Правда, что в стране разрабатывается искусственное мини-сердце?
— Если оценивать результат имплантации искусственного сердца, то он значительно хуже, чем при трансплантации. Но давно используются искусственные желудочки сердца. Они очень дорогие, один около 150 тысяч евро, а нужно таких систем до 50 в год. Именно по этой причине начали разрабатывать собственные.
— Когда начался ковид, вы точно подметили: он не уйдет, пока не выработается коллективный иммунитет. Какие коррективы внесла в вашу работу пандемия?
— Безусловно, отрицательные, потому что во время острой фазы коронавируса пациента оперировать нельзя. На людях с тяжелыми патологиями отсрочка сказывается неблагоприятно. Что же касается последствий перенесенной инфекции, то и сейчас встречаемся с постковидными миокардитами, которые приводят даже к пересадке сердца. Но число операций из-за ковида не снизилось, хотя в западных странах их стало меньше на 30 процентов.
— Избыточный вес приводит к тому, что сердце вынуждено работать с большей продуктивностью. Значит, главная причина сердечных проблем — ожирение?
— Минимум 30 процентов нашего населения страдает ожирением, а оно изменяет гормональный статус. Первые и самые главные условия для надежной работы сердца — поддержание веса, сбалансированный рацион и не менее 40 минут в день физических нагрузок. Закон сохранения энергии, открытый Ломоносовым, точно так же действует и в физиологии: то, что прибыло, должно убыть. Движение — это жизнь, ни один организм не может существовать без него. И это понимает все больше людей. Езжу на велосипеде по дорожке вдоль Свислочи, а рядом такие же сторонники ЗОЖ. Приятно!
— Спасибо, уважаемый Юрий Петрович, за беседу!
basikirskaya@sb.by
