Грозит ли Украине распад
Когда Василий Аксенов в прошлом веке написал “Остров Крым”, казалось фантастикой, чтобы этот благодатный край (не от слова ли “рай”?) мог жить другой, обособленной от остальной страны жизнью. Но то, что было невероятным десятки лет назад, сегодня может стать реальностью.
Когда полотно государственности идет по швам
Последняя мощная цепная реакция распада государств началась в конце прошлого века. Катализатором стали процессы внутри СССР. Империя бурлила и клокотала от проблем. Одна из них — национальный вопрос. Где-то он не выходил дальше политических клубов, а где-то научные споры стали завершаться под аккомпанемент автоматных очередей, скрежет танковых гусениц и уханье пушек. Самым кровопролитным был Карабахский конфликт, когда за маленький, но священный кусочек земли сошлись не на жизнь, а на смерть азербайджанцы и армяне.
Вообще советское время было уникально великим переселением людей. Гигантские стройки, кампании по освоению целины и прокладке БАМа — миграционные потоки имели разнонаправленное действие. В мартеновской печи социализма выплавлялась доселе невиданная советская общность без национальных вкраплений. Но в реальности все вышло иначе. Металл не стал однородным. И при глобальном давлении пошел трещинами по линии этнических и религиозных несовпадений.
Откололись прибалтийские республики. Но если здесь территориальная целостность не подверглась испытанию на прочность, то совершенно иная ситуация сложилась в Грузии и Молдове. Абхазия, Южная Осетия оттолкнулись от Тбилиси. Приднестровье и Гагаузия не вошли в орбиту притяжения Кишинева. Горячие точки обозначились и в России.
Сталинская размашистость при прочерчивании границ после Второй мировой войны, а затем хрущевская щедрость в раздаче земель привели в эпоху дележа “семейных вилок” к трагическим последствиям. При распаде СССР особо оговаривался элемент неприкасаемости границ, но когда, по большому счету, при обострении ситуации слова, даже заверенные печатью, кого-то сдерживали?
Беларусь в этом вспенившемся национальном море оказалась едва ли не единственным островком стабильности. На референдуме был решен накалявший общественную атмосферу языковой вопрос. В конфессиональной плоскости также стороны обошлись без захвата храмов. Государство изначально предоставило полную свободу верования, одинаково уважительно относясь и к католикам, и православным, которых в стране большинство. Не были обойдены вниманием и другие религии.
Долгое время и Украине удавалось сохранять национальный монолит. По крайней мере внешне конфликты не прорывались за границы областей. Геополитический разлом произошел в 2004 году, когда на президентских выборах западная часть страны поддержала Виктора Ющенко, а восточная — Виктора Януковича. Тогда впервые и заговорили о том, что полотно государственности пестрое, разнородное и может пойти по швам.
По разные стороны Днепра
Дело не только в экономике, хотя и в этом тоже (вклад западников в ВВП лишь 20 процентов, промышленность же сконцентрирована в основном в Харькове и Донбассе). Но противоречия между богатыми и дотационными регионами усугубляются еще и различиями на ментальном уровне. Галиция с центром во Львове значительный отрезок истории входила в Австро-Венгерскую империю и в Польшу. Закарпатье (основные города Ужгород и Мукачево) долго было под властью Венгрии и Чехословакии. Буковина (Черновцы) после распада Киевской Руси отошла к Молдове, а после к Австрии и Румынии. Все эти территории присоединились к Украине либо перед Великой Отечественной войной, либо сразу после нее. И в религии здесь преобладают униаты. Иное дело левобережная Украина с ее некогда знаменитой Переяславской радой, гетманом Хмельницким, вольным казачеством и союзом с Российской империей, покорившей Татарское ханство (сейчас Крым). До сих пор существуют и языковые отличия. Если западники преимущественно говорят на украинском, то восточники нередко общаются на русском. Разное отношение и к столь противоречивой фигуре, как Степан Бандера. Во Львове ему поставили памятник, а Виктор Ющенко “национальному борцу” присвоил звание Героя Украины. Зато левобережники бандеровцев иначе как фашистами не называют.
Соответственно прочерчиваются схематически и два вектора госразвития. Несмотря на конституционное закрепление европейского выбора, восточники даже в силу сохраняющихся промышленных связей с соседями по СНГ одобряют более тесное сотрудничество с тройкой Таможенного союза. Но так думают не все. Стоило только Виктору Януковичу не подписать в прошлом году, исходя из, в том числе, и экономических соображений, соглашение об ассоциативном членстве в ЕС, как тут же появился “евромайдан”.
Впрочем, в Киеве было два Майдана. Представители восточных областей также разбили свой палаточный лагерь. И какой победит, никто предсказать не мог. Но после обострения ситуации на прошлой неделе и перехода конфликта в фазу боевого противостояния с захватом в западных областях административных зданий и спешного приезда посланников из ЕС и их ночных переговоров с президентом маятник качнулся. А дальше движение пошло уже по нарастающей.
Но всех, кто имел возможность смотреть в последние дни прямую трансляцию с заседаний украинского парламента, не могли не поразить мантры депутатов. Они повторяли как заклинание то, что являются державниками. Первое, чего требовали все с трибуны Верховной Рады, — наведения порядка на улицах (и после избрания соратника опальной Юлии Тимошенко Александра Турчинова спикером следом прошло голосование за главу МВД — не бойцы самообороны должны следить за соблюдением закона, а именно милиция, которую из месяца в месяц забрасывали камнями). Вторым же пунктом у народных избранников шло недопущение сепаратизма. А в это время в Харькове проходил съезд депутатов юго-восточных регионов Украины и Крыма, на котором народные избранники пообещали взять на себя ответственность за обеспечение конституционного порядка в стране. Губернатор Харьковщины Михаил Добкин под бурные аплодисменты заявил: регионы больше не могут допустить, чтобы все решалось в Киеве, мол, “хватит ездить в столицу и выпрашивать каждую гривну и ждать сверху кадровые решения”. Можно предположить, что регионы в эпоху безвременья будут стремиться забрать себе от центра побольше полномочий, и новой власти будет нелегко сохранить хрупкий национальный баланс.
Революционная, эмоционально захлестывающая риторика рано или поздно сойдет на нет, и на поверхность выйдут прозаические и будничные задачи: как не развалить промышленный комплекс и не допустить ухудшения жизненного уровня сограждан, наскрести денег на газ, продать в страны Таможенного союза продукцию своих заводов. Не случайно ведь после первого, “оранжевого” Майдана Виктор Ющенко свой первый визит совершил в Москву, а потом уже отбыл в США. Идя, как канатоходец, по высоко натянутому тросу геополитических интересов, он в целом успешно прошел свой президентский путь. Сложились ровные отношения между Минском и Киевом, не был обделен вниманием как западный, так и российский бизнес. И главное, не развалилась на части страна. Удастся ли сохранить “госцелостность” будущей власти?
У кого болит голова от шотландского виски?
Сепаратизм — явление в современном мире отнюдь не рудиментное. Это одна из серьезнейших проблем для многих государств. В мирной Испании баски взрывами прокладывают дорогу к своей независимости, каталонцы год за годом отщипывают от центра все больше и больше льгот. Как бы ни казалось невероятным — на грани распада Великобритания: Ольстер то успокаивается, то берется за оружие, а на нынешнюю осень запланирован референдум о независимости Шотландии. И Эдинбург настроен по-боевому. Даже десятимиллионная Бельгия разделена на три региона и три языковых сообщества. В итоге в стране шесть правительств и столько же парламентов. И центр лишь координирует их действия.
Конечно, суверенитет в эпоху глобализма уже не является иконой, тем не менее пока не предложено нового механизма эффективного управления территориями, кроме как через государства с их мощной машиной власти. Наднациональные надстройки в интеграционных структурах пока скорее опытный образец, чем модели, поставленные на поток.
Ситуация в Украине сейчас действительно непростая. Переданный шестьдесят лет назад от РСФСР в УССР Крым на сегодня единственное в стране автономное образование. Единственное, но не последнее? Пока Киев был силен, молчала и Буковина, но при нарастании сепаратистских тенденций она может начать дрейф в сторону Румынии. И как поведет себя Донбасс, где некогда была Запорожская Сечь, какие письма теперь там будут писать и кому, остается только догадываться.
На днях в Times появилась любопытная статья, где высказывается мнение, что не стоит печалиться, если Украина распадется на две части, как в свое время Чехословакия. Возможно, для ЕС это и приемлемый сценарий. Но вряд ли это то, о чем мечтают украинцы. И сегодня новая власть в Киеве напоминает автогонщика, которому предстоит преодолеть труднейшую трассу с горным серпантином общественных настроений, труднопроходимыми экономическими ямами и национальными сложными перекрестками. Что будет картой на этом маршруте: советы глобальных штурманов или национальные интересы самой Украины?
